— Он насиловал меня с тринадцати лет. Никто об этом не знал. И сейчас никто не знает — кроме тебя.
Сладкий соус показался кислым, а вино загорчило.
— Ты никому не сказала?
Она покачала головой:
— Мне было стыдно. Я думала, это я виновата. После школы я поступила в институт и начала жить отдельно. Спала с кем попало, страшно вспомнить — моя ставка была пятьдесят долларов. Но это опасно — работать без крыши. Меня кидали, один раз выбили зубы и сломали руку. Потом я встретила Васю, и он мне помог. Сделал из меня звезду, отогрел, защитил. Я даже жила у него какое-то время — не дома, конечно, а в одной из его квартир. Знаешь, это забавно: он продаёт девушек, а сам верен своей жене.
— Откуда ты знаешь? — Я догадалась: — Ты пробовала его соблазнить?!
— Конечно, пробовала, — она улыбнулась. — Я немного в него влюбилась — тогда, десять лет назад. Но он кремень! Всё «ласточка» да «ласточка», а сам спал только с женой. Он, конечно, сутенёр и хитрая жадина, но он Мужик. Понимаешь? Не обижает детей, жалеет голубых и проституток, любит свою семью. После того, как я с ним познакомилась, мне стало полегче. Я перестала ненавидеть мужчин.
Мы ещё выпили. От того, что Вика поделилась своей тайной, потеплело на душе. Раньше я считала её коллегой, не слишком близкой приятельницей, а теперь она доверилась мне и приоткрылась с новой стороны. Не холёная питерская девочка с безупречными манерами из профессорской семьи, а сильная личность, сумевшая справиться с детскими травмами. Да, она всё ещё продаёт своё тело — но по собственному выбору, без надрыва, без риска для жизни, и только тому, кому захочет.
Я тоже справлюсь со своими проблемами. Я смогу.
— А что дальше? — спросила я.
— А дальше я выйду замуж и рожу троих детей.
— Претенденты есть?
— Полно! — засмеялась Вика. — Я пока выбираю.
Я доела последний ролл «Калифорния» и откинулась на стул. Вика странно на меня смотрела.
— Что? — спросила я, догадываясь, о чём она попросит.
— Расскажи мне, что случилось между тобой и Кохановским.
Ну, конечно, откровенность за откровенность.
34. Прочищение мозгов
— Кирилл хороший, правда, — сказала я. — Помнишь, ты говорила, что бывают нормальные клиенты, которые заботятся не только о своём удовольствии? Так вот, он такой. Внимательный, ласковый, аккуратный. Работать с ним очень приятно — ну, если не считать, что ему нужно много секса.
— Знаю я таких! Если у клиента член как Ванька-встанька, с него надо брать двойной тариф, — пошутила Вика. — Так в этом проблема? Он тебя заездил?
— Нет, — ответила я, не зная, как объяснить свой отказ работать с Кириллом. — В принципе я бы справилась — и с количеством актов, и с тем, что он склоняет меня встречаться бесплатно, но…
— Он хочет встречаться бесплатно? — удивилась Вика.
— Он пригласил меня на выходные, как будто я обычная девушка. Это неправильно! Он должен связаться с Василием Ивановичем, обсудить условия, сделать заказ и перечислить деньги. Мне неприятно каждый раз напоминать, что я проститутка и сплю с мужчинами за деньги. А ему неприятно это выслушивать.
— А бесплатно ты бы не стала с ним встречаться? — с интересом спросила Вика.
Кажется, она впервые видела девушку, которая не хотела встречаться с миллионером. Неважно, на каких условиях — хоть платно, хоть бесплатно, хоть чучелом, хоть тушкой.
— Нет.
— Почему?
Что ж, пришла пора сказать правду.
— Потому что я влюблена в другого мужчину.
— Это и есть твоё «но»?
— Да. Это самая большая проблема.
— Ты планируешь уйти из агентства?
— Нет! Я просто не могу встречаться с Кириллом.
— А с другими можешь? — усмехнулась она.
Наверное, она думала, что поставила меня в тупик.
— С другими могу, — подтвердила я, сознавая, как глупо и нелогично это звучит.
По лицу Вики было видно, что она не понимает сути моих метаний. Вот если бы я сказала, что влюбилась в Молчанова, который через три недели станет зятем Кирилла, — она бы поняла. Если бы я рассказала, что соблазняла Молчанова, пока Кирилл был в душе, — ужаснулась бы и тоже поняла. А если бы я рассказала, что Кирилл настаивает на дружбе с его сестрой, будущей женой Молчанова, — она бы полностью меня оправдала.
Но мне не хотелось упоминать его имени. Это была моя тайна. Наша тайна.
— Я буду работать с другими клиентами, но только не с Кириллом Кохановским, — заключила я. — Немножко отдохну и вернусь в график. Так Василию Ивановичу и передай.
Я разлила по бокалам остатки вина.
— Ладно, передам, — задумчиво ответила Вика, делая глоток. — Надеюсь, ты не пожалеешь о своём решении. Влюблённость — это прекрасно, но иногда из-за неё рушится вся жизнь.
А то я не знала! Именно этого я и пыталась избежать. Не терять голову, не ломать чужие судьбы, не разбивать семьи, не совершать маминых ошибок. Исключить саму вероятность встречи с человеком, который запал мне в душу. Кирилл был единственной ниточкой, связывавшей меня с Молчановым. Оборвётся она — и я никогда не увижу своего любимого.
Да и не мой он, а Машин.
— Диана, последний вопрос, — деловым тоном спросила Вика. — Если я займусь Кохановским, ты нормально это воспримешь?
— Конечно, нормально! Что за вопрос? Хочешь его заарканить — пожалуйста. На здоровье!
Когда Вика ушла, я села в прихожей на полку для обуви и расплакалась. Из-под попы свалилась золотая босоножка, и от расстройства я пнула её в стену.
* * *
Позвонила дедушке. Он говорил медленно и с одышкой — опять проблемы с сердцем.
— На рыбалку-то ездишь?
— Да я в прошлый раз много закоптил. Пока рыбы хватает. В магазине сказали, что больше не надо привозить.
— Ну, что ты меня обманываешь? В магазине очередь за твоей рыбой.
Он замолчал.
— Коля тебе помогает? — спросила я.
— Каждый день приходит. Не волнуйся, всё хорошо.
— Ты знаешь, что он приезжал ко мне?
— Знаю, это же я дал ему адрес. Извини, не удержался, уж больно он по тебе сох. Как придёт, так только о тебе и говорит. Аня то, Аня сё, Аня лучшая девочка в мире…
— Это раньше он так говорил?
— Почему раньше? И сейчас тоже. Любит он тебя.
Ну, надо же. Значит, и правда не держит зла. Обидел, взревновал, хотел утопить, раскаялся, попросил прощения. Сам тоже простил. И всё без лишних слов. Деда каждый день навещает.
