Тот улыбнулся.
— На меня не так просто повлиять, — проговорил он. — Обещаю, дополнительный вред будет сведен к минимуму.
— Нет, — уперся Гарденер. — Я сам-то не уверен. Чем больше думаю, тем сильнее сомнение.
— Это как-то связано с вашим обонянием?
— Боже!.. — прошептал Гарденер.
— Благодарю вас, — сказал Аллейн.
Гарденер и Найджел непонимающе уставились на него. Гарденер истерически захохотал.
— Узнаю сыщика! Вы — актеры почище нас.
— Спокойно, — произнес Аллейн. — Довольно с меня актерства! Меня уже тошнит от сцен, мистер Гарденер.
— Простите.
— Так-то лучше. Вернемся к револьверу. Как я понял, он принадлежал вашему брату. Давно он у вас?
— Со времени его смерти.
— У вас были патроны?
— Я отдал их реквизитору, он изготовил из них муляжи.
— Дома ничего не осталось?
— Я искал и не нашел. Только шесть штук в обойме. Я все отдал.
— Что вы сделали после того, как столкнулись с кем-то в темноте?
— Выругался и потер ногу. Когда зажегся свет, она еще болела.
— Вы подходили к столу, стоявшему на сцене?
— Не знаю… Наверное, подходил. Вы имеете в виду стол, в котором были патроны? Он должен был стоять рядом.
— Вернемся к неприятной сцене в гримерной мисс Вон. Зачем Сюрбонадье ее устроил?
— Напился, вот и устроил.
— Так просто?
— Он меня не выносил, я уже говорил вам об этом.
— Говорили, — согласился Аллейн. — Но мне показалось, что эта неприязнь превосходила банальную профессиональную ревность.
— Так оно и было. Вы сами все видели.
— Мисс Вон?..
— Давайте не будем вмешивать в это Стефани.
— Она все равно замешана и должна занять свое место в этой головоломке. Мне очень жаль, но когда расследуешь убийство, становится не до приличий. Насколько я понимаю, вы с мисс Вон помолвлены, а Сюрбонадье был ее неудачливым поклонником?
— Помолвки еще не произошло. Без сомнения, я убил не только единственного своего серьезного соперника, но и свои шансы. О помолвке предполагалось объявить на ужине, который не состоялся.
— Понимаю. Мистер Гарденер, здесь, в вашей гримерной, найдется пара перчаток?
Гарденер сильно побледнел.
— Да, найдется, — ответил он.
— Где?
— Не знаю. Возможно, в кармане пальто. Я не ношу перчатки в помещении.
Аллейн пошарил в кармане пальто, висевшего под чехлом, и нашел пару белых замшевых перчаток, которые тщательно осмотрел, понюхал, поднес под лампу, исследовал каждый палец, а потом бросил Гарденеру.
— Совершенно невинные перчатки, — сказал он. — Благодарю вас, мистер Гарденер, я ценю вашу откровенность. Теперь, если не возражаете, я обыщу вас самого, как уже обыскал всех остальных.
Найджел следил за процедурой обыска с сильнейшим волнением. Он не знал, что ищет Аллейн и надеется ли он что-то найти. Находок не было.
— Вот и все, мистер Гарденер, — сказал инспектор. — Не стану вас больше задерживать.
— Если позволите, я подожду Стефани. Она хотела, чтобы я пообщался с вами первым.
— Разумеется. Не откажетесь подождать на сцене?
— Хочешь, я пойду с тобой? — неуверенно предложил Найджел.
— Нет, спасибо, старина. Если не возражаешь, я бы предпочел побыть один.
— Итак? — тревожно спросил Найджел Аллейна после ухода Гарденера.
— Итак, Батгейт, мы медлим. Как там ваша стенография?
— Стенографировать допрос старины Феликса у меня не поднялась рука.
— Хорошо вас понимаю, — сказал Аллейн тихо и повысил голос: — Готово, Фокс?
— Все в порядке, — ответил из соседней комнаты инспектор Фокс и тут же вырос в дверях.
— Он вел протокол допроса за дверью, — объяснил Аллейн. — Не доверяю я своей дырявой памяти.
— Боже…
— Хотите домой?
— Нет — если вы не решили от меня отделаться.
— Тогда оставайтесь. Фокс, вы говорили с костюмерами, мистером и мисс Бидл?
— Да. Девчонка выла и твердила, что никогда никому не причиняла вреда, что Сюрбонадье пытался за ней ухаживать, но она была верна реквизитору Пропсу. Старик Бидл говорил то же самое. Он предостерегал дочь, чтобы она опасалась Сюрбонадье. Когда погас свет, отец и дочь вместе были в гардеробной. Только они, больше никого. Встретились в коридоре и пошли. По-моему, девчонка довольно-таки взбалмошная. А убитый, — тут инспектор Фокс состроил гримасу, — был мерзким типом. Вам бы не мешало самому посмотреть на девчонку. Старый папаша — человек достойный и многоопытный, в дочке души не чает.
— Хорошо, я еще ими займусь. А сейчас — мисс Вон. Надо было давно с ней поговорить и отпустить домой.
— Она сознательно пропустила вперед других, — сказал Фокс. — Я отнес ее одежду в гардеробную, и она сказала, что должна переодеться. Она еще не готова.
Поведение инспектора Фокса свидетельствовало, что он ставит мисс Вон выше остальной труппы. Аллейн посмотрел на него и усмехнулся.
— Что вас рассмешило? — с подозрением осведомился Фокс.
— Вам совершенно не на что обижаться. Вы закончили рутинную работу?
— Мелвилл помог Бейли восстановить обстановку на сцене в момент зарядки револьвера. Перчатки не нашлись.
— Пойду взгляну, пока она переодевается.
Они вернулись на сцену. Феликс Гарденер расхаживал по коридору и почти не обратил на них внимания. Найджел попытался с ним заговорить, но друг отвечал невпопад и смотрел на Найджела так, будто не узнавал его.
— Все будет хорошо, Феликс, — пробормотал Найджел.
— Что «все»?
— Аллейн разберется, кто это сделал. Невиновные в наши дни не несут наказания.
— Думаешь, меня это тревожит? — спросил Гарденер и продолжил мерить шагами коридор. Найджел оставил его в покое.
На сцене Аллейн критически осмотрел реконструкцию предпоследней сцены. Стол был на месте, кресло мисс Макс тоже. У окна стояло кресло, рядом с которым состоялся последний разговор между Джанет Эмерелд и Артуром Сюрбонадье.
— Мы расставили все кресла, — доложил Бейли, трудившийся с закатанными рукавами. Два констебля, помогавшие ему, торжественно смотрели на сценический реквизит. Мелвилла на сцене не было.
— Чего-то не хватает, — определил Аллейн.
— Мистер Мелвилл сказал, что все на месте, — возразил Бейли.
