Актеры послушно покинули сцену. Симпсон перешел в суфлерскую, где к нему присоединился сержант Уилкинз. Аллейн переговорил с обоими. Фокс и Бейли заняли места за кулисами, у первого и третьего выходов слева. Двое сотрудников заняли наблюдательные позиции. Томпсон и еще один сотрудник удалились в коридор, где находились гримерные.
— Отлично! — сказал Аллейн, отступая к рампе.
— Объявите третий акт, пожалуйста, — обратился Симпсон к сержанту Уилкинзу.
Уилкинз отправился к гримерным. До сцены донесся его голос:
— Третий акт, третий акт!
Мисс Макс, чья гримерная находилась в коридоре за углом, вышла на сцену первая, села в кресло и принялась вязать. За ней последовала Джанет Эмерелд, сразу направившаяся к окну в глубине сцены.
— Останьтесь там, как будто беседуете с Сюрбонадье, — тихо скомандовал Аллейн. — Теперь вы, мистер Симпсон.
Симпсон, выйдя из суфлерской, подошел к столу и сделал вид, что кладет что-то в верхний ящик.
— Мисс Эмерелд! — позвал Аллейн.
— Я не помню, что я говорила…
— Что-то про патроны, милочка, — спокойно подсказала мисс Макс.
— Я всегда боюсь, что вы забудете про патроны, — сказала Джанет Эмерелд.
— Доверьтесь малышу Джорджу, — сказал Симпсон.
— Идите сюда, Джордж, я вам кое-что покажу. Этот коврик лежит криво.
— Что там с ковриком, Сьюзен?
— Он застревает в двери и портит мой выход.
— Так лучше?
— Так правильно. Идите сюда, я примерю на вас шарф.
— Дальше, мисс Эмерелд, вы разговаривали с Сюрбонадье.
— Я не могу… Это так ужасно!
— Идите налево, к мистеру Симпсону. Говорите: «Артур напился, Джордж, я нервничаю».
— Артур напился, Джордж, я нервничаю.
— Он все равно отлично играет.
— Дальше вы шепчете: «Так бы и убила его!» Кладете руки на стол.
— Так бы и убила…
— Отбой!
Джанет Эмерелд отвернулась от рампы.
— Свет в зале. Внимание! Затемнение!
Аллейн подал длинный свисток. Симпсон с книгой в руках вышел на сцену. Со своего места за кулисами Аллейн видел и сцену, и коридор с дверями гримерных. Мелвилл, прежде находившийся рядом с суфлерской, прошел на цыпочках по коридору и свернул за угол. Мисс Вон вышла из своей комнаты, оставив дверь открытой, постучала в дверь Гарденера и в ответ на его «Войдите!» вошла и затворила за собой дверь.
Потом оттуда вышел старый Бидл, взял в рот сигарету, но забыл ее зажечь. К нему присоединилась Трикси Бидл, покинувшая «звездную» комнату. Отец и дочь двинулись по изгибающемуся коридору.
Феликс Гарденер вышел из своей комнаты, медленно прошел на сцену, остановился, поморщился, нагнулся, потер ногу и прошептал: «Что за черт!», после чего несколько шагов сделал, прихрамывая. Бидлы продолжали движение к гардеробной. Все это заняло совсем немного времени. Симпсон скомандовал на сцене: «Поднять занавес!» Актеры забубнили свои диалоги, громко произнося только завершения реплик. Это продолжалось примерно полминуты, а потом режиссер произнес:
— Свет!
Аллейн дунул в свой свисток и крикнул:
— Прошу всех на сцену!
Труппа собралась снова.
— Выношу всем благодарность, — начал Аллейн. — Вы мне помогли. Уверен, для всех вас это было и трудно, и неприятно. Теперь я попробую дать пояснения. Полагаю, это мой долг перед вами. Реконструкция доказала, что никто из находившихся за поворотом коридора не мог бы выскочить на сцену, не наткнувшись на двоих костюмеров, которые отправились в гардеробную уже под конец затемнения. Мистер Гарденер показывал, что при его выходе на сцене кто-то наступил ему на ногу. За кулисами в это время могли находиться только трое: мистер Симпсон, реквизитор Пропс и Джейкоб Сейнт.
Джанет Эмерелд возмущенно заерзала, но хватило одного ледяного взгляда Аллейна, чтобы она унялась.
— Мистер Сейнт находился в своей ложе, слева от актеров. Выдвигалась версия, что это он, пройдя через дверцу на авансцене, подменил патроны и тем же путем вернулся на свое место. Прошу вас, Уилкинз, подойдите к этой дверце, откройте ее и приблизьтесь к столу.
Сержант Уилкинз начал выполнять приказание. Дверца издала душераздирающий скрип.
— Эта версия не подтверждается. Остаются мистер Симпсон и Пропс. Версия касательно Пропса такова. Он находился на сцене во время затемнения, подменил патроны и ретировался. Все говорят, что когда свет загорелся, его не было за кулисами. Куда он подевался? Согласно этой версии, он поднялся вверх по лестнице и скрылся за натяжным потолком. С вашей помощью я это продемонстрирую. Мистер Симпсон в суфлерской, мисс Макс, мисс Эмерелд и покойный на сцене. Мистер Гарденер, выходя из коридора, натыкается на Пропса, только что занимавшегося патронами. Тот поднимается по лестнице. На нем каучуковые штиблеты, поэтому его шаги беззвучны. Он натянул оставшиеся на сцене перчатки Сейнта. Вы не откажетесь исполнить его роль, мистер Симпсон?
Симпсон облизнул губы.
— Я не выношу крутые лестницы! У меня боязнь высоты. У меня не получится…
Аллейн с сомнением скользнул взглядом по Крамеру, по зеленой физиономии Мелвилла и с покорным вздохом посмотрел на Гарденера.
— Окажите услугу!
— Конечно, — тихо молвил Гарденер.
— Тогда, если состояние вам позволит, мистер Симпсон, изобразите мистера Гарденера.
Симпсон ничего не ответил.
— Это-то вы сможете?
— Давайте я, — вызвался Мелвилл.
— Спасибо, но я бы предпочел увидеть в этой маленькой сценке именно мистера Симпсона. Смелее, мистер Симпсон!
Тот обреченно побрел в комнату Гарденера.
— Приступайте! — велел Аллейн Гарденеру.
Феликс кивнул и подошел к столу, выдвинул верхний ящик и сделал вид, что что-то оттуда вынимает, а что-то кладет вместо вынутого. Потом он открыл нижний ящик, снова его закрыл, поколебался, вопросительно обернулся на Аллейна и вернулся за кулисы.
Дверь гримерной открылась, появился Симпсон. Он прошел по коридору и вышел на сцену. Гарденер налетел на него, отскочил и полез вверх по лестнице.
— На самый верх? — спросил он.
— Да, будьте так любезны.
Гарденер преодолевал ступеньку за ступенькой, все присутствующие не спускали с него глаз. Внезапно все обратили внимание на свистящий звук и на выпуклость на брезенте. Шаги Гарденера по железным ступенькам звенели по всему театру. Его голова пропала, загороженная полотнищем. Потом раздался истошный вопль.
— Господи, это еще что? — ахнул Симпсон.
Спуск Гарденера стремительностью был подобен падению. В какой-то момент он оступился и повис на руках. Восстановив равновесие, он крикнул сверху ужасным голосом:
