Впереди был выход Адама и Мартины.
Грантли сел и попытался завести с доктором разговор:
— Все идет неплохо, старина. Вы так не считаете? Мне кажется, просто замечательно. — Не дождавшись ответа, добавил: — Сейчас выход новенькой.
Неожиданно доктор отозвался утробным голосом: — Посмотрим, что еще выкинет этот мерзавец.
Через секунду боковая дверь отворилась, и на сцену вышла темноволосая коротко стриженная девушка.
Грантли присоединился к доброжелательным аплодисментам. Доктор не пошевелился.
Следом за ней появился Адам, и действие устремилось к кульминации. Пять минут спустя первый акт закончился. Под шквал аплодисментов, которые не стихали, даже когда погасли огни рампы.
— А девчонка хороша, ничего не скажешь, — восторженно проговорил Боб Грантли. — Молодец Адам, вовремя ее заметил. — Он повернулся к доктору. — Мне нужно идти. Джон, ко мне в кабинет зайдет пара нужных людей. Неплохо было бы, если бы вы не отказались с ними выпить.
— Не могу, — буркнул Разерфорд и, проворно вскочив, направился за кулисы.
— Но вам понравилось? — спросил вдогонку Грантли.
— С чего это вдруг мне должно понравиться?
— Ну хотя бы девушка.
— Девчонка хороша. Я намерен ей это сказать. Пока, Роберт.
Он протиснулся в дверь и затопал по лестнице.
III
В иллюзорном мире, куда попал доктор Разерфорд, творились мелкие чудеса. Легко раздвигались стены, поворачивались и отодвигались в сторону лестницы, ландшафты поднимались вверх и исчезали в темноте. Иными словами, на сцене меняли декорации. Доктор направился к гримерным. Ему навстречу шел мальчик - посыльный, повторяющий:
— Второй акт начинается. Второй акт…
Клем Смит на сцене закончил проверять освещение и скомандовал:
— Актеров прошу на выход.
Джей-Джи Дарси и Перри Персиваль заняли свои позиции на сцене. Из гримерной вышла Елена Гамильтон и застыла у двери за кулисами, в которую должна была войти.
К ней приблизилась Мартина.
— Мисс Гамильтон, я сейчас не занята и могу помочь вам переодеваться.
Елена повернулась и долго смотрела на Мартину, а затем ее лицо осветилось обаятельнейшей улыбкой.
— Мое дорогое дитя, моя глупенькая. У меня теперь новый костюмер.
— Новый?
— Ну конечно, не новый, это я так. Но несомненно, Джеко самый лучший из всех.
В коридоре появился Пул. Она повернулась и взяла его под руку.
— Она была хороша на сцене, верно?
Пул кивнул.
— Так держать, Кейт.
Затем заговорщицки улыбнулся Елене.
В конце коридора показался доктор Разерфорд.
— Вот вы где, — произнес он, подходя к Мартине. — А я вас всюду ищу, моя красавица. Пока у меня замечаний нет, потому что вы ничего особенного не делали. А вот когда будете играть сцену во втором акте, моя куколка, вам, думаю, не помешают несколько указаний по поводу…
— Нет, Джон, — решительно произнес Пул. — Не сейчас. Идите, Кейт.
Двигаясь к сцене, она слышала, как доктор сердито проворчал:
— А этого типа остановить вы можете? Он же черт знает что вытворяет. Ну, я до него доберусь…
— Начинаем, — послышался голос Клема Смита.
— Джон, возвращайтесь в свою ложу, — произнес Пул приказным тоном. — Поговорим потом.
Поднялся занавес. Начался второй акт.
О том, что происходило на сцене, Мартина имела смутное представление. Вернее, она не была уверена, что это вообще было. Возможно, ей все приснилось.
И такое странное состояние, которое, видимо, было реакцией на нервное напряжение, длилось до ее выхода в последнем акте. За несколько минут до финального занавеса. Ее героиня первой покинула сцену. Мартина стояла в сторонке у входа в коридор, пока остальные заканчивали действие. Она уже начала выходить из транса, как за кулисы вышли Перри Персиваль и Дарси.
— Дорогая, вы просто прелесть! — воскликнул Перси. — Я после первого акта был страшно расстроен поведением Бена и не подошел к вам. И вот теперь поздравляю. — Он снова помрачнел. — Но я с ним разберусь. Это нельзя так оставлять.
Проводив Перри взглядом, Мартина в замешательстве подумала, что ей, наверное, тоже следует идти в гримерную и привести себя в порядок перед выходом на поклоны. Но это была гримерная Габи, и она не чувствовала себя вправе туда вторгаться.
К ней подошел Дарси. Положил руку на плечо.
— Прекрасно, дитя мое. Ваша работа заслуживает уважения.
Мартина его поблагодарила и замялась.
— Мистер Дарси, а Габи еще здесь? Я хотела сказать ей пару слов, утешить. Я ей искренне сочувствую.
Он помедлил с ответом, глядя на нее.
— Габи в артистической. Это мило с вашей стороны, но, я думаю, сейчас ее лучше не трогать.
— Раз вы не советуете, я не буду.
— Всегда к вашим услугам.
Он слегка поклонился и последовал по коридору за Персивалем.
Из-за декораций появился Джеко с рабочим сцены, который должен был выстрелить из бутафорского револьвера. Увидев Мартину, расплылся в улыбке, затем взял ее руки в свои и поцеловал.
— Идите в гримерную, я буду там через две минуты. И торопитесь, а то уши заложит.
Он стал наблюдать в потайную дырочку в декорации за действием, затем поднял руку. Рабочий сцены вскинул револьвер. Через несколько секунд Мартину в коридоре догнал Беннингтон.
— Мисс Тарн. Подождите секунду, пожалуйста.
Дрожа от ужаса, она повернулась. Грим у него должен был подчеркивать злобность персонажа и наложен был весьма успешно. Багрово-красные губы, мешки под глазами, жесткие линии рта и носа. Лицо под гримом сильно вспотело и поблескивало в сумрачном свете коридора.
— Я только хотел сказать… — В этот момент раздался выстрел, и Мартина невольно вскрикнула. Он помедлил секунду, затем продолжил: — Я видел вашу игру и понял: вас не за что винить. Вам выпал шанс, вы им воспользовались, и правильно сделали. Мне сказала Габи, а потом Адам, что вы собирались уйти из театра, но вас не отпустили. С вашей стороны это благородно, но меня беспокоит сейчас другое. — Он лихорадочно подбирал слова, явно волнуясь. — Я хочу сказать, что вам не нужно думать, что я собираюсь… понимаете… я хочу сказать…
Его лицо горело. Он попытался вытереть пот, забыв, что на нем грим.
Подошел Джеко, взял Мартину за локоть.
— Быстро в гримерную. А тебе, Бен, обязательно нужно припудриться. Пойдем.
Беннингтон отправился к себе. Джеко втолкнул Мартину в гримерную Габи, оставил дверь открытой и последовал за Беннингтоном.
