На этом господ Маркова и Друвина отпустил, в кабинете остался поручик. Но и он вскоре ушел, унося с собой мой указ для пехотного полка. Попытался так поставить военным задачу, чтобы речь не шла о боевых действиях, но и ответственность каждый мог прочувствовать. Ибо за невыполнение приказов деяния будут караться судом, приравненным к военно-полевому. Объяснять людям служивым, что из этого вытекает, нет нужды. Выкурив папиросу, вновь попытал удачу с телефоном и опять безрезультатно: нет связи, хоть ты тресни.
Внимательно прочел показания господина Юштевича, тот явно давал их при допросе с пристрастием. Еще одна головная боль – что делать с этим главарем. С одной стороны, он организатор нападения на обоз, передал мятежникам золото и камни, но, если ему верить, рассчитывал, что никто никого убивать не станет. Идиот? Вроде не глупый мужик и, отправляя людей на грабеж обоза с большим количеством охраны, должен был понимать, что хлебом-солью их встречать не станут. Скорее всего, осознавал он такое, просто решил этот довод не учитывать и убедил себя в другом. Демонстративно расстрелять его или повесить? Вина явная, приговор может быть только один – смертная казнь. Но проигнорировать судебную систему я не имею права. Ладно, пока он пару дней у нас посидит, а потом устроим показательный суд.
– Саша! – позвал своего помощника и, когда тот появился, уточнил: – Где, говоришь, у нас бастуют и митингуют рабочие? Давай-ка к ним отправимся и переговорим; не хватало еще в спину удар получить от рабочего люда.
– Вдвоем и без охраны? Иван Макарович, попросите у военных поддержки или Батона пошлите в охранку, те хотя бы еще пару человек выделят! Нас же там могут на куски порвать! Говорят, слишком работяги рассержены…
– Автомат прихвати и пару магазинов. – Я направился к двери. – Пойми, если попытаться решить этот вопрос силой, то мы, вполне возможно, и одержим временную победу, но вскоре проиграем.
На улице уже сереет – вечер, немного подморозило, и с неба сыплет снежок, но ветра нет, и есть вероятность, что мы нигде не застрянем… Ну, оказался не прав: температура не настолько сильно упала, чтобы подтаявший снег схватился. В этом убедился, когда через полчаса мы подъезжали к первому из намеченных заводу, на котором изготавливают трубы. Машина села на брюхо и колеса крутятся в воздухе, вытолкать нам ее с Александром не удалось. Что забавно – перед воротами завода толпятся люди и с интересом посматривают в нашу сторону, но никто не захотел подойти и помочь.
– Озлоблены работяги, – пробубнил Саша.
Ничего ему не стал отвечать, направился к собравшимся, предварительно заглушив движок. Бензин не то чтобы дефицит, в городе есть десяток грузовиков и один перегонный завод на окраине, но жечь топливо просто так – глупо.
– Здорово, братцы! – приблизившись к собравшимся и замечая у тех в руках железные прутья и деревянные колья, сказал я.
– А ты чей будешь-то, мил человек? – вышел вперед дед в полушубке и с охотничьим ружьем на плече. – За какой надобностью к нам пожаловал?
– Так вроде как за краем этим меня императрица следить поставила, – хмыкнул я.
– Ага, значица, ты в наших бедах виноват! И ведь не скажешь, что потомок Емельяна, ратующего за справедливость! Мужики, господина этого следует по-свойски проучить! Ему же не привыкать, говорят, в селе рос и розгами его батя учил! Так что он не обидится, а жалиться постесняется!
– Ты бы за языком своим следил! Вмиг укорочу, – заслонил меня Александр и передернул затвор автомата. – Иван Макарович, валить их надо, не выйдет разговора, я эту братию отлично знаю.
Похлопав своего помощника по плечу, я отодвинул его в сторону и сделал пару шагов к работягам.
Глава 13
Работяги и господа
Вижу, что народ на грани, даже не помог мой высокий чин, перед которым обычно крестьяне и рабочие проявляют уважение. Мне же ни в коем случае нельзя показать слабину, но и на поводу идти не стоит. Как разрулить непростую ситуацию? Одними обещаниями работяги не насытятся.
– В общих чертах слышал я о возникших проблемах, но углубляться не пожелал, пока своими глазами не гляну. На бумаге и с чужих слов можно всяко-разно представить. Не так ли, братцы? – спросил собравшихся.
Среди народа пробежал шепоток одобрения.
– Кхе-кхе, – прокашлялся дед. – Спросить вот хочу. Дозволите?
О, дед-то уже на «вы» обратился!
– Если смогу – отвечу, – кивнул я ему.
– Поговаривают, что из-за вашего приезда и указаний с нами такая вот петрушка получилась. Верно али нет? – прищурился дед.
– Убеждать никого ни в чем не собираюсь, – ответил после краткого раздумья. – Про мои заводы и фабрики, готов спорить, вам не хуже моего известно, как и про аптеки. Работники мои не жалуются, за место держатся, наверное, это лучший вам ответ. Что же касаемо именно вашего завода, то виды на него не имел, да и, честно признаюсь, до последнего времени не знал.
– Так для чего же вас назначили, как не для соблюдения порядка? – настырно продолжил дед.
– Гм, как к тебе обращаться-то? Догадываюсь, что общество, – обвел рукой притихших работяг, – поручило тебе вести переговоры.
– Савелий я, – ответил дед.
– Ну а меня звать Иваном, по батюшке Макарович, – протянул я Савелию руку, – будем знакомы.
– Кхе-кхе. – Дед мою руку осторожно пожал, а потом на своих товарищей горделиво посмотрел и даже как-то приосанился.
– Признаюсь, времени в обрез, – вытащил я часы. – На второй завод, где подобная ситуация, планирую сегодня попасть, в городской думе уже меня наверняка ждут, так что если можно, то перейдем к делу. Савелий, ты же не против?
– Так мы завсегда рады! – невпопад ответил тот.
– Рассказывай, – попросил я и, достав портсигар, закурил, а потом, спохватившись, и стоя́щим мужикам подымить предложил.
Гм, глазом не успел моргнуть, как портсигар опустел, опять я без папирос остался. Надеюсь, у Александра курево найдется, а то неизвестно, сколько еще времени мы тут пробудем, а потом на второй завод отправимся. Или в город вернуться, а завтра продолжить общение с рабочими? А сумею ли время отыскать? Нет, необходимо сегодня данный вопрос закрыть и сделать так, чтобы не ущемить ничьи права. Если пойти на все уступки и за владельца завода решать местные проблемы, то через какое-то время все начнут подобного отношения к себе требовать. Нет, это неплохо, даже хорошо, но мне не потянуть.
– Работали мы, значица, спину гнули, получали свои тридцать, а кто и пятьдесят рубликов, премии нам даже выплачивали, а потом словно языком корова все слизала. Игнат Матвеевич…
– Владелец завода? – перебил я Савелия, решив сразу уточнить, кто есть кто.
– Ага, господин Баргинов, пару месяцев назад женился. Сначала говорил, что долги у него со стороны жены и нам немного придется потерпеть, но он все выплатит. Хренушки! – показал почему-то кукиш дед. – Получать стали вдвое меньше, работы больше, так как народ стал искать счастье в других местах, но лавочка скоро прикрылась и никуда нашего брата не берут. Сейчас же и вовсе беда! Этот, прости господи, бес Баргинов начал работяг подешевле со стороны нанимать и к делу приобщать. Мы же в ожидании конца смены тута, хотим наглецов, что наши денежки себе в карман кладут, проучить. Вот в общем-то и все, – развел руками Савелий, держа в зубах папиросину и глубоко затягиваясь.
