– Скажите, штабс-капитан, а каково это – нарушить присягу? Можете не отвечать, вопрос к делу не относится, и мы по разные стороны баррикад, но все же: каковы мотивы, почему и зачем? – задал я вопросы, на которые последнее время ищу и не могу получить ответа.
Узнав Российскую империю, заметно отличающуюся от той, что существовала в моем мире, не могу понять, как военные, будучи благополучны и присягнув императрице, решили повернуть против нее оружие. Ладно бы имелись глупые приказы или империя рушилась и ничего не строилось. Нет, все более-менее благополучно и развивается стремительно, прогресс виден, да и народ в большинстве своем не бедствует и не ропщет. Испугаться предстоящей войны с Альянсом четырех? Невозможно в это поверить, особенно когда силен дух русского оружия.
– Видите ли, Иван Макарович, – ответил Лаваркин, – присяга дана императрице, которая должна заботиться о процветании России. К сожалению, большинство военных вынуждены согласиться, что сегодня армии не уделяется должного внимания. Сейчас мир развивается стремительно, проходит перевооружение вероятный противник, а мы сильно отстаем, и война, в этом нет сомнений, принесет большие потери. Альянс нашу империю может поработить, и потому сейчас на первый план обязаны выйти военные, чтобы осуществить меры, которые позволят дать достойный отпор внешним силам.
– Хм, – выслушав и покачав головой, хмыкнул я, – это не ваши слова. Да и глупо затевать мятеж: найдется немало солдат и офицеров, которые сохранят верность императрице, своей правительнице. Ну да бог вам судья, спорить или убеждать не собираюсь, на такой шаг вы пошли осознанно и обдуманно. Впрочем, наверняка соблазнились на некие посулы. Ладно, – несильно хлопнул я в ладоши, – давайте вернемся к переговорам с вашим непосредственным командиром, полковником Саревым. Правильно я его фамилию запомнил?
– Да, полковник Сарев Геннадий Викторович, командир двести шестьдесят девятого пехотного полка и приданной полку артиллерийской бригады, – хмуро ответил штабс-капитан, не став комментировать мои слова.
– Так каково его предложение? Сами понимаете, – кивнул на лист с ультиматумом, – данное предложение отклоняю.
– Письменный ответ вы… – заикнулся было Лаваркин, но я его перебил:
– И даже не буду бумагу марать: недостоин мятежник, хоть и генерал-майор, чтобы я с ним в переписку вступал, да еще при таком ко мне пренебрежении.
– При вашем согласии на личные переговоры господин полковник предоставляет гарантии вашей неприкосновенности, о чем поручил мне сообщить вам, что я и делаю. На встречу мы можем отправиться на том же паровозе, на котором я прибыл сюда.
– Далеко? – поинтересовался я.
– В Пермь, там сейчас расположен штаб нашего полка, – мгновенно ответил штабс-капитан.
– Семен Петрович, вы меня за дурака держите? – хмыкнул я. – Такое предложение я и сам могу господину Сареву сделать, чтобы он лично в Екатеринбург прибыл. Сомневаюсь, что полковник примет это предложение, даже при моих заверениях о том, что с его головы не упадет и волоска и он сможет беспрепятственно уехать обратно. Второй вариант назовите – уверен, он у вас есть.
– Встретиться на одной из станций, в которой нет войск, – поджал губы штабс-капитан.
– Где-то посередине пути между Пермью и Екатеринбургом?
– Да, станция Шаля, там есть паровозное депо и вокзал, при необходимости могут провести заправку углем, – ответил Лаваркин.
Встав, я подошел к столу и развернул карту. Действительно, такая станция есть и находится более-менее на половине пути между городами. Но вот проверить, есть ли там войска, никак не представляется возможным. Вероятность засады? Нет, господа офицеры своей честью дорожат: даже пойдя на мятеж, и то придумали ему обоснование. А уж чтобы заманить в ловушку наместника Урала, у которого реальных-то сил и нет почти, а потом еще и оправдывать свои действия… Нет, в данном случае гарантиям полковника готов поверить, да и тому же ультимативному предложению могу доверять и быть спокойным, что за мной останется все то, что генерал-майор перечислил. Вот надолго ли? – другой вопрос, но и его можно как-то утрясти…
– Каким образом я узнаю о дате и времени встречи? – задумчиво спрашиваю.
– Телефонная линия с Пермью: один мой звонок – именно я должен позвонить – и время согласуем.
– Хм, могу ли я просить, если соглашусь на встречу, сделать несколько звонков в столицу?
– Этот вопрос обговаривался, господин полковник решил такой возможности, пока вы остаетесь на своем посту, не предоставлять. Как-никак, а мы в настоящий момент – по разные стороны фронта, – ответил штабс-капитан.
– Хорошо, Семен Петрович, на данную встречу соглашусь, со своей стороны гарантирую, что я или мои спутники первыми огонь не откроем, если только нам не будет угрожать непосредственная опасность. – Я прикурил очередную папиросину, в задумчивости рассматривая карту.
Прекрасно понимаю, что полковнику необходимо время, но оно мне еще больше нужно. Надеюсь, господин Гастев успеет привезти в Екатеринбург тяжелое вооружение, и это сразу уравновесит наши шансы. Хотя нет, у нас окажется преимущество! Обороняться всегда легче, чем нападать. Но из-за чего получаю данную отсрочку? Командиры мятежников не могут не знать о нашей боеготовности, и им стоило ударить, как говорится, с колес…
– Так что же, ваше высокопревосходительство, на какой день договариваться о встрече? – прервал мои размышления штабс-капитан.
– Еще один момент, – потер я щеку и нахмурился. – Вы предлагаете мне воспользоваться вашим паровозом, чтобы доехать до станции… – быстро посмотрел на карту, уточняя название, – Шаля. Но как мы обратно доберемся? Идти по шпалам такое расстояние и в такую погоду – самоубийство.
– Я пересяду на поезд полковника, а вы вернетесь на том же паровозе, кстати, он приписан как раз к екатеринбургскому депо и машинист с помощником родом из этого города, – пояснил штабс-капитан.
Хм, у него на все вопросы, которые в его компетенции, имеются ответы, отлично Лаваркин ко встрече со мной подготовился.
– Завтра утром можем двинуться в путь, – мысленно составив список неотложных дел, сказал я.
– Значит, мы достигли договоренности и я могу рапортовать своему непосредственному начальству? – уточнил, а может, констатировал штабс-капитан.
– Да, – потер я переносицу, – можете докладывать; надеюсь, в городе сумеете разместиться? У меня остановиться не предлагаю, не сочтите за негостеприимство, но нет свободных комнат.
Нет, при желании штабс-капитану сможем отыскать местечко, койку бы выделили и прокормили, не объест он нас, но нет у меня желания видеть его под одной крышей с собой.
– Благодарю за беспокойство, я устроюсь в гостинице, – чопорно ответил Лаваркин. – Завтра мы с вами на вокзале встретимся или мне сюда подойти?
– На вокзале, в восемь утра, – ответил, а потом спохватился: – Мы не оговорили количество людей, которые могут присутствовать на переговорах.
