Я вышел на свежий воздух. Туман, накрывший остров еще вчера, вовсе не думал развеиваться. Все, что находилось дальше двадцати, максимум тридцати метров от глаз, разглядеть было фактически невозможно.
— И так почти всегда, — послышался знакомый голос.
— Доброе утро, Клаус, — поприветствовал я Зиверса.
— Вышли покурить? — поинтересовался немец.
— Я не курю.
— И это правильно, — Зиверс извлек из кармана ветровки пачку синего «Честерфилда», — а я вот балуюсь понемногу. Три-четыре сигареты в день, не больше. Люблю после еды затянуться.
— Ясно, — я смотрел, как Зиверс вставил сигарету в рот, щелкнул зажигалкой и с удовольствием глубоко затянулся, — говорят, от этого рак желудка бывает.
Зиверс выпустил струю дыма мне в лицо и улыбнулся:
— Нет, это если курить натощак. Какие у вас планы на день?
— Вновь попытаюсь встретиться с местным жрецом. Вчера он что-то резко приболел, и мне не удалось ничего увидеть.
— Вчера вы в любом случае времени не теряли, — усмехнулся Зиверс, — однако ваши действия многие не одобряют. Мне кажется, вы несколько погорячились, сделав такой подарок.
— Этим я договор не нарушил, не так ли?
Зиверс задумчиво кивнул:
— Не нарушили, не спорю. Это не оружие. Но в любом случае это технология, с которой они не знают, что делать.
— Это Фрея не знает? Да она уже ездит быстрее меня.
— Возможно. Но что она станет делать, когда ваш подарок сломается? Мне кажется, их народ еще не дорос до использования такой техники.
— Не смешите меня, Зиверс. Я тоже не умею чинить квадроциклы. Так же как ноутбуки, сотовые телефоны и кучу всего еще. Это не мешает мне всем этим пользоваться.
— Вы понимаете, что они сейчас по уровню своего технического развития находятся примерно на уровне пятнадцатого века? Понятно, что наше присутствие здесь в конечном счете имеет целью максимально ускорить их развитие, но все должно быть достаточно органично.
— Органично — это как? Это никак? — Разговор начал меня раздражать. — Зиверс, вы же умный мужик, так объясните мне, как так может быть, что на острове, который был обнаружен сорок лет назад, за это время ничего не изменилось? Ничего!
— А что вас удивляет? — Зиверс выбросил окурок в урну. — Это нормально, это не худший вариант.
— В смысле?
— Возьмем, к примеру, Сомали. Эдди, вас не удивляет, что могущественные мировые державы уже тридцать лет не могут решить проблему пиратства в Аденском заливе? А в Сомали толпы оборванцев с автоматами Калашникова десятки лет убивают друг друга сами не зная зачем. Вот это удивительно. А еще это печально. А этот остров, — Зиверс задумался, — он никому не мешает и по большому счету никому не нужен.
— Тогда с чего это вдруг здесь собралось столько народу? Я имею в виду нашу базу.
— Я понял, — кивнул Зиверс, — на мой взгляд, это обычная расовая солидарность.
— Чего? Это как?
— Элементарно, бывает солидарность классовая, бывает корпоративная. А здесь солидарность расовая. Белая раса все быстрее сдает позиции, разве не так?
— Зачем было принимать столько беженцев? — задал я встречный вопрос. — Вы теперь сами не знаете, что с ними делать.
— Возможно, в любом случае Европу заполняют выходцы из Азии и Африки, в Соединенных Штатах картина примерно такая же. Однако мы, я имею в виду белые европейцы, привыкли смотреть на мигрантов несколько свысока, чуть ли не как на дикарей. Поэтому нас и не волнует то, что происходит в Сомали или еще в каких-то джунглях. Это же дикари. И тут до кого-то дошло, что есть целый остров, на котором живут тысячи белых дикарей. А этого быть не может. Ведь априори считается, что белых дикарей не бывает, что белая раса — это оплот цивилизации.
— Это вы сами так решили или вас дедушка научил?
Зиверс шагнул ко мне, я напрягся, готовый к нападению. Однако нападать он не собирался. Глядя мне прямо в глаза, Зиверс медленно, почти по слогам, произнес:
— Я только сказал вслух то, о чем вы сами про себя думаете. — Он вновь отступил от меня на шаг и добавил обычным тоном: — Я отнюдь не расист, Эдди, я служил со многими ребятами с разным цветом кожи. Но все же я патриот белой расы, и когда я смотрю бокс, то всегда болею за белого боксера.
— Я вас понял, Клаус, не заводитесь, — я примирительно хлопнул его по плечу, — мне надо идти, меня ждут местные служители культа.
— Кстати, — остановил меня Зиверс, — вы в курсе, что на острове произошло убийство?
— Да, Фрея вчера что-то рассказывала.
— Тогда вы должны знать, что убийца не найден. Он где-то там, в городе. Будьте осторожны.
Не прощаясь, Зиверс зашагал куда-то в сторону ворот и вскоре растворился в тумане. Я отправился поторопить Гартмана. В конце концов, сколько можно жрать?
Наш конвой из трех квадроциклов медленно двигался по узкой каменистой дороге. Я ощущал себя пассажиром сухопутного «Титаника». Огромные валуны возникали из тумана, словно черные айсберги, и разочарованно проплывали мимо нас, сожалея о том, что добыча от них ускользнула. Наконец мы преодолели перевал и начали спуск в долину.
— Пешком, наверное, дошли бы быстрее! — крикнул я в спину Гартману, не уверенный, что он меня услышит, однако он обернулся.
— Это тебе еще сегодня предстоит. Находишься.
— Смотрите лучше на дорогу, — обеспокоился я.
— Тогда молчи! — рявкнул профессор.
Еще минут через десять мы добрались до развилки. Дорога раздваивалась. Левая колея уходила к озеру, в обход города. Именно по ней намеревался направиться Гартман в компании со своими коллегами — вулканологами. Мне же предстояло пройти еще пару километров пешком до города.
На развилке был выстроен небольшой каменный домик, наши вояки, очевидно, назвали бы его блокпостом. Как называли его местные, я не знал, но функция его от названия не менялась. Из домика нам навстречу вышли два бородача, вооруженные длинными, почти достающими до земли мечами. Они коротко переговорили с едущим на головном квадроцикле норвежцем и махнули рукой, показывая, что дорога свободна. Я спрыгнул с квадроцикла.
— До вечера, — обернулся я к Гартману.
Тот помахал мне рукой:
— Пять вечера, юноша, не опаздывай. Иначе до базы пойдешь пешком.
— Да помню я.
Я хлопнул нагруженного под завязку оборудованием железного коня по заднице. В ответ тот недовольно взревел мотором и скрылся в тумане, догоняя ушедших вперед собратьев.
Я двинулся к блокпосту.
— Альбер здесь? — поинтересовался я у стражников.
— Здесь, дрыхнет, ленивец, — кивнул один из бородачей, — сейчас позову.
