Таким меня и застал ворвавшийся в палату Ларсен.
— Эдди, это уже переходит все разумные границы, — возмущался начальник базы, — мало того что и до сего дня вы игнорировали все правила и вели себя на острове так, словно вы где-то в Крыму.
— Крым наш, — отозвался я машинально.
Ларсен мою реплику проигнорировал.
— А сегодня вы нарушили мой прямой запрет и покинули базу, хотя этого категорически нельзя было делать. Где вы были, Эдди?
Раскрасневшийся Ларсен замер, ожидая ответа. На входе в палату ожидаемо появился Зиверс. Я покосился на профессора, ожидая от него поддержки. Он покачал головой.
— Эдик, не время для выкрутасов, рассказывай все как есть.
Я вздохнул, вновь набрал полные легкие воздуха и начал рассказывать.
Когда я закончил, все некоторое время молчали. Ларсен оглянулся в поисках свободного стула, но, так как такового не оказалось, уселся на край кровати в ноги профессору. Лицо его из красного стало молочно-белым, и я заметил, как трясутся пальцы рук Ларсена.
— Что вы наделали, — прошептал Матиас, — что вы все наделали…
Мне казалось, он сейчас разрыдается.
— Я давно говорил, что мальчишку надо убрать. — Зиверс оторвался от дверного косяка и двинулся в моем направлении.
Я вскочил и попятился назад, опрокинув стул.
— Это как так убрать? Ты чего это?
— Убрать в изолятор, — криво усмехнулся Зиверс.
— Ага, в изолятор, хорошо придумал. — Я поднял стул, поставив его между собой и Зиверсом.
Хотя преграда была не очень надежная, она придала мне уверенности.
— Может, тебя самого в изолятор надо? И дружка твоего Дитриха до кучи. Башку-то вы Алрику зачем отрубили? — выкрикнул я обвинения в лицо Зиверсу.
Терпение немца кончилось. Он шагнул вперед и левой рукой отбросил стул в сторону. Очевидно, мне неслабо прилетело бы с правой, но неожиданно Зиверс понял, что пошевелить правой рукой он не может. Гартман крепко ухватил его за кисть своей ручищей. Судя по тому, как скривилось от боли лицо Зиверса, хватка у Гартмана была стальная.
— Тише, дружок, — ласково произнес Юрий Иосифович, — у меня, конечно, одна рука больная, но тебя я и одной целой в узел замотаю.
— Прекратите все это! — завопил во весь голос Матиас, вскочив на ноги. — Все прекратите! Немедленно!
Гартман с неохотой разжал пальцы и отпустил руку Зиверса, который тут же отпрыгнул в сторону, растирая посиневшую кисть.
— Клаус! Чем вы лучше этого мальчишки? — восклицал Ларсен. — Он мелет языком быстрее, чем думает, но что вы натворили, это же уму непостижимо. Сначала вы скрывали от меня раненого, а теперь еще и подстрелили конунга. Вы — человек, который должен защищать нас от проблем, создали нам такие проблемы, из которых теперь вовсе нет выхода.
— Что вы сказали? — От волнения я, кажется, начал заикаться. — Готфрид ранен?
— Там всего лишь царапина, — скривился Зиверс, — мне надо было остановить его.
— Вам не надо было тащить туда Дитриха, зная, что у него рана, — выдохнул Ларсен.
— А что, вы предполагали, что нас заставят раздеваться? — огрызнулся Зиверс, — если бы Дитрих снял одежду, его бы растерзали на месте, да и мы бы вряд ли ушли оттуда, если бы я не взял оружие.
— Да, вы взяли оружие тоже вопреки моему распоряжению, — схватился за голову Матиас, — здесь все и всё делают вопреки моим распоряжениям. А отвечать за все придется именно мне. Помяните мое слово, Клаус, было бы лучше, если мы сделали так, как они от нас требовали. Не знаю, остались бы мы живы, но думаю, на этом вопрос был бы закрыт.
— Да ладно, — Зиверс недобро оскалился, — если только попробовал кровь, уже не остановиться.
— Вот вы и палите во всех без разбора, — наконец и я сумел вставить слово, — вы, кстати, так и не ответили, Алрика-то зачем убили? Только не надо на меня опять бросаться.
На всякий случай я отступил поближе к правому плечу Гартмана.
— Что за бред вы постоянно несете? С чего вы вообще взяли, что кто-то из нас убил Алрика?
— С того же, с чего вы не захотели раздеться перед советом.
Словно Маяковский, обличающий буржуазию, я красиво отставил ногу и подбоченился.
— С того, что ваш дружок Дитрих был ранен, и вы это от всех скрывали, потому как понять, что Дитриха ткнул своим трезубцем Алрик, это как дважды два умножить.
— Я же говорил, Клаус, что это все добром не кончится. — Ларсен подобрал отброшенный к стене, но вполне целый стул и уселся на него.
— Так вы что, тоже в деле были? — изумился я. — Вот от вас, Матиас, я такого не ожидал.
— Эдди, заткнись, — неожиданно рявкнул Гартман, — дай человеку все объяснить. Матиас, время секретов ушло, пора раскрыть карты.
Ларсен бросил косой взгляд на Зиверса, тот обреченно махнул рукой.
— Что вам рассказать? — вздохнул Ларсен. — Я сам все узнал только что. Наш Дитрих сумел закрутить роман с замужней дамой. Об этом узнал ее муж. В порыве гнева месье Беар при помощи кухонного ножа попытался отправить Дитриха к праотцам, однако раненый Дитрих сумел обезоружить его.
— Дитрих замутил с Жаклин? Вот это да!
Ларсен посмотрел на меня непонимающим взглядом. Очевидно, что он не разделял мой восторг.
— О том, что Дитрих ранен, знали только несколько человек из команды Зиверса, а они не болтливы, — продолжил Ларсен, — а потом узнали и вы, Эдди.
Ларсен опустил голову и закрыл лицо руками. Все уныло молчали. Я некоторое время разглядывал лысину командира базы, но в конце концов не выдержал:
— А что теперь? Надо же как-то выкручиваться.
Матиас убрал руки от лица и посмотрел на меня взглядом затравленного зверя.
— Знаете, Эдди, я бы для начала последовал совету Клауса и закрыл вас на несколько дней в изолятор. Это и вам послужит уроком, и здесь будет одним болтуном меньше.
— Я могу проводить, — оживился Зиверс.
— Себя проводи, — рявкнул я немцу, — все с тебя началось и твоего друга Дитриха. А то, что вы местного вождя чуть не грохнули, так это вообще высший пилотаж. Ты что думаешь, туземцы нам это простят?
— Если понадобится, я отвечу перед конунгом. — Зиверс невозмутимо скрестил руки на груди.
— Ответишь, еще успеешь. Только я сказал «нам», а не «тебе». Разницу улавливаешь?
— Что вы имеете в виду, Эдди? — Ларсен удивленно приподнял брови.
— Не знаю, — я пожал плечами, — не забывайте, мы находимся, по сути, в средневековом обществе. Дикие времена — дикие нравы.
— Не драматизируйте. Конечно, сейчас будет очень трудный период, но я надеюсь, мы сможем найти какой-то выход.
