Ну и этого издевательства и демонстрации власти надо мной Амирану всегда мало.
Наша спальня охраняется круглосуточно. Это всегда не более двух гвардейцев. И каждый раз, когда поздним вечером после ужина, я перемещаюсь из своей спальни в общую, я молюсь об одном — лишь бы не встретить у дверей Амирана, Нейтана.
Дважды за последние недели нам не повезло.
Я чувствовала, как пылают на моем теле открытые раны, выцарапанные на теле обжигающим взглядом Нейтана. Поднимая на него взор, читала в его глазах лишь одно желание — убить, разорвать, задушить голыми руками…перегрызть наследнику глотку, невзирая на то, что за это желание придется заплатить головой.
Уверена, останавливает Нейта одно — знание, что заплатит он не только своей головой.
Мне страшно представить, что он чувствовал, когда я скрывалась в нашей общей с Амираном спальне.
В первую ночь, я покорно скинула с себя абайю и длинный шелковый халат. Абсолютно обнаженная, легкой и невесомой походкой, направилась к своему мужу, пытаясь завлечь его в душ, где наши стоны смог бы заглушить шум воды. Но Мир ни в первый, ни во второй раз не купился на мою притворную податливость и хитрое приглашение в ванную.
Амиран взял меня на постели. Чуть позже — у стены, максимально близко к двери, за которой без всяких сомнений стоял Нейтан. Как бы Ран не пытался убедить меня в том, что он слишком уверен в себе, чтобы продолжать вести себя подобным образом…факт остается фактом — он хотел навсегда вдолбить в голову Нейта, что он не имеет права ни смотреть, ни дышать в мою сторону.
Я принадлежу ему — каждым криком, каждым стоном, каждой клеточкой и мыслью.
И как бы я не пыталась скрыть свои эмоции во время близости с Амираном, особенно в те жуткие две ночи, я не могла. Секс с Миром с каждым разом становился только насыщеннее, вкуснее, горячее, больнее, ярче, безумнее. Превращался в откровенный, наполненный, чувственный языческий танец с жесткими акцентами и ударами в ритм воображаемой музыки.
Неудержимый голод одолевает меня, когда наши тела соприкасаются. Мгновенно согреваюсь об него, но покрываюсь мурашками…
Я не могу дышать, не могу ни о чем думать…, кроме жажды единения с ним. Это можно описать как какой-то гормональный всплеск, которому невозможно противостоять. Как базовая потребность, источник жизни и кислорода. Инстинкт, без которого мне больше не выжить.
Мое тело становится его частью и продолжением…, а мы — единым организмом и целым, словно противоположно заряженные частички слились в одно.
Больше всего меня пугает все это безумие. Страсть, от которой немеет кончики пальцев рук и ног. Злодейка, которая лишила меня разума и каждый день наделяет Амирана новыми качествами. И все реже он становится в моих мыслях подонком, манипулятором, злобным тираном…все чаще я нежно шепчу ему «Ран, я хочу тебя снова», даже не осознавая и не обдумывая слова. Они просто предательски вырываются из губ.
Это чертовски ужасает…то, что я на самом деле могу полюбить его. Пока я просто подсела, подсела как на самый сильный наркотик — на его силу, власть, твердость характера и не только.
Но что тогда помешает полюбить и принять сейчас, раз мое тело уже всецело поет ему оды и испытывает удовольствие под его натиском по нескольку раз за ночь?
Причина одна: меня пугает тот Амиран, которого я видела за минуты до бега по пеплу. А он сидит в нем, без всяких сомнений. Мужчина, который пойдет по головам ради своей цели. И не факт, что завтра неугодной ему персоной не станет мой отец, Нейтан, Джамаль Каттан…или я сама.
Тем временем, подготовка к свадьбе с Камилой идет полным ходом. Изначально наши семьи планировали более раннюю дату, но по понятным причинам — торжество перенесли. Камила настояла на том, что хочет масштабный праздник и теперь продумывает все до мелочей. Да и выглядит чертовски счастливой и взволнованной…
Церемония состоится в конце этой недели. Мы с Амираном, разумеется, приглашены, и у меня нет не единого шанса избежать данного мероприятия. Хорошо, что меня освободили от участия в подготовке к свадьбе, и честно говоря, я не планировала вместе с сестрой выбирать ей платье.
Но что-то пошло не так.
Оказалось, Камила до сих пор не подобрала наряд. Помочь ей в этом должна была мама, но у нее возникла внезапная встреча с организатором выставки её работ в Нью-Йорке, чем Мелания и поделилась со мной. Знаю, мама бы пожертвовала всем и уделила время средней дочери, но услышав печаль в её голосе, я не смогла устоять и предложила свою кандидатуру на роль свадебного стилиста.
Я переживу этот поход по магазинам. Пусть он закалит меня, «лишит иллюзий», как говорил Амиран.
И ни в чем не виню сестру и наоборот, готова сделать все, чтобы наши отношения остались такими же теплыми и доверительными, как раньше. К тому же… я не против поговорить с ней по душам, и хотя бы чуть-чуть узнать, как складываются её отношения с Нейтом.
Однако сегодня разговор не клеится, как и шопинг. Камила просто водит меня из магазина в магазин, беззаботно болтая, о чем угодно, лишь бы не касаться темы предстоящей свадьбы. Сестра меряет одно платье за другим, кружится и вертится на специальном подиуме для будущих невест, и выглядит счастливой и беззаботной. Но сестринское чутье не обманешь — я знаю, что Камиле некомфортно находится сейчас рядом со мной. Представляю, какие картинки о нашем с её женихом прошлом, рисует она в своей светлой головке…
— Ками, может тебе нужна моя помощь? — интересуюсь я, когда сестра задерживается в одной из примерочных особенно долго. Я потеряла из виду всех консультантов, которых Камила отправила на поиски еще лучших вариантов подвенечного платья. Какое это по счету? Наверное, тридцатое…сегодня даже мысленно поблагодарила Амирана, за то что лишил меня всех этих хлопот.
— Я сейчас выйду! Это правда неплохое, — раздается её нежный голос из-за плотной завесы примерочной.
Наконец, Камила непривычно грациозно выходит из своего укрытия и направляется в сторону подиума, придерживая подол очередного платья. Учитывая то, сколько мусульманских правил свадебного платья нужно учесть при выборе наряда, это — выглядит идеальным. Легкая шелковая ткань, в которой девушка не вспотеет под анмарским солнцем, усыпанная мелко помолотой алмазной пыльцой. Замысловатое серебристое теснение по периметру пояса платья, подчеркивают тонкую осиную талию юной девушки.
Она выглядит хрупкой статуэткой, которую хочется сберечь от всех бед, невзгод и боли. Хочется сохранить такой совершенной, и расцарапать любого, кто попробует разбить её. В мире существует единственный человек, которому я готова доверить свою сестру и это Нейтан. У меня даже сердце замирает в груди, настолько она красива. Внешность отражает её внутреннее состояние влюбленности и веру в сказку и чудо.
За последнее время, она так расцвела, похорошела. Камила — цветок неземной красоты, который достанется Нейтану во всем своем невинном великолепии и непорочности.
