Слабая надежда тревожит сердце уже следующим утром: я слышу шаги на лестничной площадке, предвкушая очередную встречу с мужем. Не выдержал, соскучился по мне? Интересно, сразу на меня накинется или помыться позволит?
Но все мои мечты разбиваются об острые скалы реальности: это не Амиран пришел меня освободить.
Это Дайан заявляется, с целью доставить мне завтрак через специальное отверстие в двери снизу. Ничего более унизительного в моей жизни не происходило. У меня нет сомнений в том, что это сестра моего мужа, поскольку из-за спертого воздуха и слабой системы вентиляции я отчетливо уловила аромат её ванильных духов. На окружающие запахи я начала реагировать довольно остро.
Меня, Алисию Саадат, кормят через крохотное тюремное окошко. Алисию Мактум…
Отец поубивал бы тут всех и каждого, если бы узнал об этом. Но думаю, что правда никогда не дойдет до его ушей, а Амиран найдет способ как объяснить наше отсутствие на свадьбе моей родной сестры.
— Дайан! — надрывно кричу я, нервно дергая ручку двери. В этот самый момент, Леманн невозмутимо проталкивает через дверь пакет с одеждой.
— Дайан, выпусти меня, прошу тебя!
Ответом мне служит затихающий стук каблуков. У этой стервы даже сердце не дрогнуло, не сомневаюсь. Никакой женской солидарности, ни капли сочувствия.
Не сомневаюсь, что пока я распинаюсь и жалобно кричу, Дайан злорадно и удовлетворенно улыбается, смакуя мое жалкое положение.
К вечеру Амиран не возвращается.
А я окончательно убедилась в том, что уже не попаду на свадьбу Нейтана и Камилы. Хоть какой-то плюс в моей изоляции.
Глава 16
Амиран
На свадебную церемонию я прибываю в сопровождении многочисленной свиты. На этот раз без опоздания.
Вся политическая и бизнес элита Анмара уже в сборе, потому как не в правилах хорошего тона приезжать позже наследного принца. Огромный зал ресторана на крыше одного из самых высоких бизнес центров Асада, арендованный для торжества, традиционно разделен на две половины. Не знаю, что происходит сейчас в женской, но мужская забита гостями до отказа.
Адам Саадат, как отец невесты, приветствует меня первым. Церемониальный обмен рукопожатиями и поздравлениями не занимает больше минуты. Пока мы продвигаемся к располагающемуся у центральной стены столу, успеваю пожать руки еще как минимум сотне мужчин. В зале шумно, присутствующие, как обычно, общаются эмоционально и громко, между столов витает дым кальяна и дорогих сигар.
— Место выбрано идеально, Адам, — из вежливости отмечаю я. Шейх так же из вежливости благодарит. Ни ему, ни мне роскошь давно не бьет в глаза, оригинальность украшений не удивляет, обилие золота и драгоценных камней в декоре и прочие атрибуты, подтверждающие статус Саадата, как алмазного короля, вызывают немой восторг только у сопровождающего меня Мердера. Парню из трущоб сложно привыкнуть к пафосу и королевскому размаху. Колман — единственный из присутствующих одет в западном стиле, не считая официантов в униформе, к слову не уступающей мировым брендам по качеству, цене и крою. Как иначе? Все-таки дочь шейха центральной провинции выходит замуж.
— Мне сообщили, что вы прибыли один. Моя дочь не здорова? — Адам задает вполне ожидаемый вопрос. Я даже несколько удивлен, что он не спросил раньше.
— Моя жена ..., — подчёркиваю, чтобы не забыл. — Просила передать поздравления жениху и невесте. К сожалению, сама не смогла приехать. Легкая простуда. Ничего серьезного.
— Камила будет расстроена, — полируя мое лицо сканирующим взглядом, отзывается Саадат. Его беспокойство объяснимо и даже не беспочвенно.
— Мы с женой непременно навестим молодоженов, когда они вернутся из свадебного путешествия, — обещаю я встревоженному «белому тигру».
— Мой дом тоже всегда открыт для вас, эмир. Мелания скучает по старшей дочери, и я тоже. Будем рады, если вы найдете время посетить мою резиденцию.
Я не успеваю ответить на официальное приглашение шейха, потому, как мы наконец добираемся до диванов, предназначенных для жениха и его ближайших родственников.
Здесь все: «счастливый» Хамдан, его младшие братья, генерал, десятилетние сыновья-близнецы Саадаты. Мне никто не рад, кроме мальчишек, которым интересно поглазеть на эмира, но почти все «держат» лицо, не позволяя выказать недовольство моим обществом. Почему «почти»? Хамдан себе не изменяет. Пытается убить взглядом, уничтожить презрением, мысленно при этом расчленяя и кастрируя. Общие правила и уважение к тем, кто выше рангом для него не в счет.
Усилия парня бессмысленны, чтобы он себе не придумал. Его унижение — не цель моего присутствия здесь, и я быстро о нем забываю, включившись в разговор с Саадатом, касающийся политических вопросов. В данной сфере разногласий у нас практически нет. Как десять лет назад, так и сейчас, я могу полностью рассчитывать на его поддержку в продвигаемых мной реформах и программах.
Генерал в обсуждении не участвует. Со времен нашего разговора на озере, между Каттаном и Саадатом возник ряд личных разногласий, которые до сих пор не рассосались. Ни того, ни другого не радует инициированное по моей воле родство. Тем не менее, теперь они будут вынуждены взаимодействовать, как одна семья. Общие интересы, общие цели на наше общее благо.
Ближе к середине мероприятия жених с видом мученика под бдительным присмотром своих новых и старых родственников удаляется в соседний зал, чтобы взбудоражить своим появлением женщин. Я предпочёл отказаться от участия в традиционном «знакомстве» жениха и невесты, оставшись в компании Мердера.
— Так понимаю, невесту нам не покажут? — разочарованно интересуется Колман, проводив взглядом процессию во главе с едва волочащим ноги Хамданом.
— И виски тоже не нальют, — ухмыляюсь я. — На многих свадьбах жених и невеста сами впервые видятся. Ты как будто первый раз в Анмаре, Кол.
— На свадьбе – первый, — серьезно отвечает Мердер. — Планировал на твоей погулять, но не судьба.
— Гулять было бы так же весело, как и на этой. Так что ты не много потерял.
— Твоя жена тоже думает, что немного потеряла? Мне кажется, для женщин все эти церемонии важны, — замечает Колман, скользнув по моему лицу изучающим взглядом.
— У нас были особые обстоятельства, — напоминаю я.
Последние обстоятельства все еще стоят у меня перед глазами. Я пытаюсь их стереть, но ни черта не выходит. Бешенство кипит в венах, стоит только подумать о своей лживой tatlim. А я должен быть максимально собран, разрушительные эмоции мне сейчас ни к чему, но Шайтан, эта девушка способна пробить даже бронированный самоконтроль. И то, что поджавшая хвост хищница наказана, не приносит никакого облегчения. Напротив, я каждую гребаную минуту борюсь с желанием позвонить Дайан и попросить выпустить тигрицу на волю.
— В курсе я твоих обстоятельств, Ран, — задумчиво напоминает о себе Мердер, и я благодарен ему за возможность отвлечься от тяжелых мыслей. — Ты итак на счастливого весельчака не тянешь ни разу, но сегодня особенно напряжен и дискутировал в довольно агрессивной манере. Это сложно не заметить со стороны. Семейная жизнь даже по патриархальным меркам оказалась не так проста, как тебе казалось?
