— Сладкая, так соскучился, tatlim, — его горячие, такие чувственные губы хаотично и неистово касаются зоны затылка. Кожа между лопатками покрывается инеем, сладкая дрожь бьет по позвонкам, беззащитно подставленным жадному языку Мира.
— Отстань от меня, — закрываясь и зажимаясь, ворчу я. — Я не хочу с тобой разговаривать. Не хочу, чтобы меня целовал, — недовольно рычу, пытаясь избежать натиска его губ и рта.
— Потеряла меня? Кто бы мог подумать, что ты будешь так злиться? — усмехается Амиран, накрывая меня своим телом. О Бог, он совершенно обнажен и судя по тому, как его твердый член похотливо упирается в мои бедра, мой развратный наряд пришелся ему по вкусу.
Ты опоздал, я сегодня не в настроении, милый. И так сильно обижена на тебя, что о возбуждении можно только мечтать.
Но это не точно… Как всегда мысленные гордые заявления расходятся с делом, стоит мужу коснуться меня.
— Я час целый готовила ужин, еще час — собиралась, — не в силах промолчать и проглотить пренебрежение, бунтую я. — Написала тебе смс. Как ты мог забыть о нашем свидании, не звонить, не отвечать? Я устала, существовать для тебя только в постели, Амиран! Каждый раз, когда я хочу просто провести время вместе…ты занят, у тебя не получается, случается конец света, взрыв, землетрясение, чертово цунами, все что угодно! Что угодно, но только не время со мной.
— Не говори так, tatlim. Я сожалею, что свидание сорвалось. Попробуй понять, что и у меня был тяжелый день, и последнее, что я хочу слышать — это твои претензии, — гортанно рычит Амиран, нежно покусывая мочку моего уха. Комбинация его мужественной агрессии и ласки, как всегда, действует на меня пленительно, но я не поддаюсь порыву инстинктов.
— Мне просто хотелось тебя порадовать, поддержать, но ты все испортил, — всхлипываю я, вспоминая о дорогом сердцу конверте. — А сейчас уже ничего не хочется. Не трогай меня, пожалуйста.
— Хотела поиграть в идеальную жену? А как насчет идеальной любовницы? Ведь ты такая, tatlim. Идеальная, созданная для меня…моя, — его пылкие губы касаются шеи, находят чувствительную точку, отчего поток крови по венам начинает циркулировать быстрее, опускаясь в отяжелевшую область бедер.
— Я не хочу играть. Мне нужна настоящая близость, а не игра, — я намерена серьезно вынести ему мозг сегодня. Не потому, что я ворчливая, недовольная, беременная, уставшая…, а потому что два месяца «проглатываю» то, что у него нет на меня времени. На хрена тогда нужно было жениться, заводить семью, вынуждать некоторых личностей бежать по пеплу?
— Tatlim, ты опять начинаешь? — воинственным и хлестким тоном спрашивает Амиран. Я чувствую, как напрягаются упругой тетивой мышцы его торса. — Я был бы чертовски рад, если бы наш вечер состоялся, но есть обстоятельства, которые требуют моего личного присутствия и вмешательства, — Амиран вдруг сползает с меня и растягивается на постели рядом, раздраженно выдохнув и перевернувшись.
Молчание, воцарившееся, между нами, на долгие и оглушительные минуты, начинает еще больше расстраивать и напрягать. Я не смогу заснуть, пока мы не помиримся.
— Ладно, Мир, я все понимаю, — я привстаю на постели.
Замечаю, что Амиран лежит на животе и недолго думая, опускаюсь на его ягодицы сверху, прикладывая раскрытые ладони к рельефной и мощной спине. Его мышцы мгновенно расслабляются под воздействием мягкости моих пальцев… Изучаю их кончиками пальцев, вырисовывая на его коже немые признания на арабском.
— Но и ты меня пойми. Мне тебя не хватает. Я хочу знать тебя. Лучше, чем кто-либо. Ближе, чем когда-либо, — прижимаюсь грудью и затвердевшими сосками к его лопаткам, шепча на ухо.
— Еще ближе, сладкая, — усмехается Амиран. Резко разворачиваясь подо мной, он обхватывает меня за талию. Глухо простонав, я понимаю его без слов и одним движением обхватываю ладонью его каменный член, и также быстро позволяю войти в себя.
Бог мой, это, как всегда, ослепительно, сильно и мощно… С ним я стала зависимой нимфоманкой, которая не представляет своей жизни без дозы заветного кайфа.
Конечно, я немного переживаю из-за того, что все проблемы решаются только сексом. С другой стороны, интимная жизнь — лакмусовая бумажка отношений, и хуже, когда с ней все плохо, а не так как у нас — феерично и сногсшибательно.
Тем не менее, к серьезному разговору мы возвращаемся уже изрядно задыхающимися, покрасневшими, изможденными, вспотевшими, но чертовски удовлетворёнными.
Мне всегда будет тебя мало, Амиран…так я чувствую сейчас. Наверное, поэтому я так злюсь и расстраиваюсь.
— Я хотела спросить про статьи, что постоянно появляются в прессе. Наши личные фото и выдуманные обстоятельства… сплошная ложь. Чувствую себя звездой какого-то нелепого реалити-шоу. Ты не можешь остановить поток выброса фейковой информации? — интересуюсь у мужа я.
— Я контролирую местную прессу, Алиса, — глухо отвечает Амиран, открывая мне глаза на очевидное.
— Что? Журналисты специально это делают? Отвлекают внимание людей от реальных проблем в Анмаре? Вот сейчас я действительно в гневе, Амиран Аль-Мактум, — внутренности, словно ядом обдает изнутри. Сердце пылает и заходится в неукротимом беге. — А ведь эти глупые статьи появились еще в самом начале. С нашего свадебного путешествия. Ты используешь нашу семью как отвлекающий маневр? Господи…это ужасно, Ран. Неужели в Анмаре все настолько плохо, что ты лично руководишь этим театром абсурда?
— Не бери в голову, Алисия. И не заводись по пустякам. Что плохого в том, что люди за нас радуются? — равнодушным тоном отзывается Амиран, устремив задумчивый взор в потолок.
Я же знаю, он мне многого не договаривает. Разве между близкими людьми есть секреты? У нас с Нейтаном их никогда друг от друга не было…
— Мне не нравится это, Мир. Мне это больно, неприятно. Задевает меня сильно, правда, — я пытаюсь встать с постели, но Амиран фиксирует меня на постели и с плавными поцелуями спускается к моим лодыжкам.
— Тише, сладкая. Не нервничай. Тебе нельзя, — успокаивает меня Ран, облизывая пальчики на ногах. Фетишист чертов. Ах…это щекотно и жутко приятно.
Я начинаю смеяться и стонать в голос, поддавшись его ловкой ласке, у которой нет запретов и недоступных мест на моем теле.
— Надолго меня не хватит. Я все равно буду злиться, пока ты будешь держать меня в режиме «любовницы».
— Завтра ты выходишь из этого режима, — будничным тоном оповещает Амиран, поднимаясь к моему животу. Его язык ныряет в пупок, а губы очерчивают бесконечность чуть ниже. Еще через мгновение, мужчина мягко трется двухдневной щетиной о мою кожу, что-то нежно нашептывая на арабском. Черт, это картинка, от которой мое сердце рвется внутри. Кажется, что Амиран будет самым лучшим отцом на свете, потому что то, с каким трепетом он прикасается к моему животу, ранит меня больнее любого удара.
— Я задержался только потому, что мне необходимо было расчистить время для нашей поездки, Алисия. Я беру тебя с собой на неделю.
