— Я знаю, сладкая, — нежно глажу её по щеке. Она поднимает на меня блестящий от выступивших слез взгляд. Наклонившись, я быстро целую её в губы и нехотя отпускаю. — Ну все, пора ехать.
Она послушно кивает, и мы покидаем спальню и выходим из дома, где нас уже ожидает кортеж. На протяжении последних недель каждое утро мы выезжаем из резиденции вместе, Алиса с её телохранителями выходят первыми возле редакции, а я еду дальше. И вроде бы обычная бытовая мелочь, но этот ритуал уже стал частью моей жизни. Несколько минут за непринужденным разговором с женщиной, на которую не можешь насмотреться, прежде чем окунуться в круговорот проблем и задач — именно то, чего мне не хватало долгие годы.
— Что насчет завтра? Ты так и не ответил. Я уже сказала подрядчикам и Бахиру, что ты будешь. Так они точно постараются, чтобы не было ни одного недочета.
— В какой половине дня я нужен?
— Утром, с девяти до двенадцать.
— В одиннадцать у меня совещание. Смогу только на час заскочить.
— Супер, этого хватит, — обрадованно восклицает Алиса, сжимая мою ладонь в своей.
— Как тебе работается в одной команде с Рамазаном и Мединой Каттан? — интересуюсь я, глядя в светящиеся глаза и поглаживая большим пальцем запястье tatlim.
— Потрясающе. За Бахира отдельное спасибо. Даже не надеялась, что буду сотрудничать с главным архитектором города. Он настоящий профессионал, талант с большой буквы, — восторженно заявляет Лиса. Я хмурюсь, пристальнее всматриваясь в яркие блики, мерцающие на голубых радужках. Ее пульс под моими пальцами заметно учащается. От волнения, благодарности? Или это что-то другое?
— Все лучшее для тебя. Я же обещал, — сухо произношу. — Рад, что ты оценила по достоинству профессионализм Бахира, но я спросил про двоих.
— О…Медина — тоже фантастическая. её энергии, опыту и уму только позавидовать, — смущенно исправляется Алиса, выстреливая в меня вопрошающим взглядом. — Ты чего напрягся?
— В Анмаре женщины не работают вместе с мужчинами, я сделал для тебя исключение. Надеюсь, ты помнишь о правилах?
— Ран, не зли меня, — раздражается Лиса. — Вокруг нас всегда толпа охраны, и я закутана с головы до ног. Даже если Бахир захочет, ничего не сможет рассмотреть.
— Тебя это огорчает?
— Шайтан, замолчи, — закатывает глаза tatlim, ударяя меня по руке. — Иногда ты бываешь невыносим. Давай поговорим тогда, почему Вирджиния до сих пор живет в гостевом коттедже, — Лиса ловко переводит тему.
— Мне показалось, что вы начали общаться, — замечаю нейтральным тоном.
— Словно у меня есть варианты, — откинувшись на спинку сиденья, Алиса небрежно передергивает плечами. — Она любого возьмет измором. Вездесущая и вся такая разлюбезная. Но я-то помню, что она тебе в саду предлагала.
— Это было временным помутнением.
— Мне плевать, что это было и почему. Дожидаться, пока её снова перемкнет — я не хочу. Убери её из моего дома, — гневно бросает tatlim, а мне остается только удивляться, как она умудрилась снова выставить виноватым меня.
— Сегодня Искандер возвращается после длительного отсутствия. Завтра Джина возвращается в отчий дом.
— Наконец-то, — картинно выдыхает Лиса. — Дождалась, а то каким-то гаремом начало попахивать.
— Ревнивая тигрица, — обнимая жену, целую её в висок.
— Кто бы говорил, — довольно мурлыкает tatlim.
Алисия
Я думала, что шум падающей воды был нереален. Казалось, я вижу сон, в котором стою у огромного, мощного водопада, сражающего наповал своим величием и высотой. Поток притягивает меня, зовет к себе, заставляя опуститься коленями на холодный камень и прикоснуться к мягкой глади, формирующей крохотное озеро у подножия источника.
Истошный крик клокочет в горле, неумолимо душит, как только я замечаю, что вся вода магнетического водопада превращается в багряную лужу крови. Немой плач сводит легкие, а алые капли царапают скулы и беспощадно бьют по лицу до тех пор, пока я не просыпаюсь от учащенного биения сердца.
Хаотично дергаюсь, в порыве заглушить сердечную боль и найти утешения и защиты у мужа. Я намереваюсь прильнуть к нему так близко, насколько это возможно. Слиться с его силой, укрыться в своем несокрушимом убежище. Обнаженной грудью нарываюсь на ледяные простыни, встречающие меня вместо жарких объятий Амирана. На его стороне постели царит едва ли не могильный холод, рассказывающий мне о том, что он давно покинул нашу постель, и шум воды был не моей фантазией — Амиран принял душ пару часов назад и покинул постель задолго до рассвета.
Я встаю на ноги, не в силах договориться с разбушевавшимся сердцем, превратившим мои ребра в танцевальную площадку для ирландской чечетки. Черт, куда он мог уйти, не оставив мне хотя бы жалкой записки?
Я настолько привыкла к ощущению безопасности, что дает присутствие Амирана, что подобная картина для меня — обезоруживающий удар под дых. Стремительно проверяю ванную и балкон, в надежде обнаружить там Мира, но его нигде нет. Набираю его номер — и механический голос, от которого мне уже тошно, в очередной раз сообщает, что Ран не доступен.
Проклятье! Мир…
В своем репертуаре, даже сообщения не оставил. Сквозь сон, я чувствовала его губы на своих, но не предала этому значения — очевидно, муж решил, что безмолвный поцелуй, не так сильно испортит мне настроение, как короткое известие о том, что он снова сорвался по срочным делам среди ночи.
Заснуть до начала рабочего дня мне так и не удается. Я ворочаюсь два часа, каждые пять минут с мольбой пялясь на сохраняющий смертельное спокойствие, телефон.
После завтрака в компании Дайан и Вирджинии я молниеносно ретируюсь из дворца. День, когда аромат её духов не будет нарушать магию моего утра, станет одним из самых счастливых дней в моей жизни.
Хотя должна признаться: девушка никак мне не мешает, не считая её настойчивого рвения понравиться и втереться в доверие. Она выглядит уравновешенной, милой, и далеко не глупой. Незваная гостья ведет себя вполне тактично, сдержанно и дружелюбно. Я фактически не замечаю её присутствия, скорее сам факт раздражает. Я ничего и никогда не забываю, и до сих пор мечтаю до мяса подрезать её коготки, которыми она так с таким рвением пыталась схватить Амирана.
Черт возьми, она фактически предлагала моему мужу взять её в жены. Это за гранью, недопустимо. Еще одна подобная выходка с её стороны — и я лично помогу Джине собрать вещи.
Слишком сильны и заострены пока мои страхи, оставшиеся в душе после потери сына…
Сердце болезненно сжимается, стоит лишь вспомнить разводы крови на белом платье, и ощущение полнейшей пустоты, горечи, неизбежности, безвыходности и отчаяния. Мысленный образ крошечных пинеток, что я нашла в комнате для наказания, где оставил меня Амиран, вызывает неприятную дрожь по телу.
