Упираясь лбом в его лоб, самым наглым образом обхватываю пальцами возбужденный член. Двигаю ладонью по всей длине, ощущая бархатистую структуру пылающей кожи и рельефные выступающие вены. Обвожу чувствительную головку, чуть усиливая нажим, и мой непреклонный мужчина дергается всем телом, задерживая дыхание и шипит, как раненный хищник. Черт, он потрясающий. Весь Амиран. Сердце заходится в груди от восторга, любви, вожделения и страсти.
— Я тебе не верю. Ни одному слову. Скажи, что ты никогда с ней не был. И я оближу тебя прямо здесь, — слезы беззвучно стекают из глаз, пока большой палец скользит вокруг нежной плоти. Нахожу самое чувствительное место под ней, поглаживая подушечкой так, как ему нравится. — Прямо сейчас.
— Это может сделать любая. Из сотен, что присутствуют здесь, — тяжело дыша, заявляет Ран.
— Уверен, что не хочешь, чтобы это была я?
— Нет.
— Хочешь, чтобы я унижалась? Навязывалась? — яростно выдыхаю в его распахнутые губы, бережно сжимая член у основания. Веду ладонью выше по гладкой твердости. С ума сойти, каким каменным он ощущается. Вся сила Мира заключена в моем кулаке. Налитый кол, обтянутый шелком. — Вымаливала прощение? — моя ладонь быстро скользит по нему, смазанному моими соками. — Или высасывала, Мир? Остановилась? Ушла? Чего ты хочешь? — дышу чаще, ускоряя движение рукой. Вжимаюсь промежностью в его яйца, не в силах сдержать жадные стоны. Продолжая перечислять варианты и ранить нас обоих словами, дрочу его вздыбленный член, получая дикий кайф от его боли, наслаждения, рычания, отрицания…каждая эмоция, как отдельный Мир. Все заберу себе, Ран, отдай мне…
Безмерная похоть овладевает мной. Необузданная, вседозволенная, грешная. Прекрасная. Я в её власти, в его власти, алая пелена застилает взгляд. И кажется, что не только мой. Наш общий…
— Так чего ты хочешь, Мир? Что я должна сделать, чтобы ты определился? Уйти мне или остаться?
Амирана трясет, мощную грудную клетку мужчины сотрясают вибрирующие и горловые стоны. В глазах простирается тьма возбуждения и бешеного желания.
— Уйти, — сдавленный стон, который заставляет меня остановиться. Мне кажется, я ослышалась, настолько бредовыми выглядят сейчас его слова.
Моя рука замирает на его члене. Амиран подается вперед, в мои пальцы, явно собираясь забрать свою долгожданную разрядку, но я резко соскакиваю с него, намереваясь выполнить озвученное желание мужа.
Все бесполезно, бессмысленно. Терпение лопнуло, ненавижу…. Я уже все перепробовала, хватит.
— Стоять! — грозный приказ пронизывает до испуганной дрожи.
Треск ткани кричит о том, что мой морской узел, связывающий его запястья, он разорвал за секунду. В следующее мгновение Мир ловит меня за локоть, и, развернув, толкает на колени перед собой, а сам вновь опускается в кресло. Наклоняется ко мне, соединяя наши носы и дыхания. У меня больше нет дыхания, пусть за двоих дышит. Языком вдруг проводит по губам, по скулам, по линии челюсти…что делает?
— Ты принадлежишь мне, Алиса… Бессрочно, навсегда. Это хотела услышать? — сдаваясь, шепчет в губы, иступлено целуя.
Нет, не это, Ран. Скажи, что ты тоже принадлежишь мне… Только мне.
Но он молчит, с адским голодом терзая мои губы, душу, сердце.
Большой взрыв не так был разрушителен, как наш поцелуй.
Оголенные эмоции, безумие на двоих, хаос, смерть, жизнь, рождение. Все одномоментно. Мой Мир. Мой.
Я позволяю его губам поглотить мои, ладонью инстинктивно тянусь к его напряженному прессу и возбужденному органу. Амиран издает голодный рык, и снова резко откидывается на спинку кресла, слегка вздрагивая. Чувствую его стальную хватку на своих волосах. Секунда, и он прижимает мои губы к свой впечатляющей эрекции. Разум закрывает знакомая поволока, сердце пропускает удары. Муж толкается в мой рот резко, чертовски сильно. Головка касается гортани, я мысленно проклинаю его…к счастью, ему нужно всего пара толчков, чтобы кончить и излиться мне в горло.
— Ты вынудила меня, tatlim, — срывающимся низким голосом обвиняет меня в своей же несдержанности.
— Это так чертовски по-мужски, Ран, — в уголках глаз собираются кислотные слезы. Хочется ему лицо расцарапать…
— Чертовски по-женски забираться на член, а потом давать заднюю, — его глаза мечут алые молнии. Из-за вздувшихся вен и мышц, он выглядит еще больше. Стойкое ощущение того, что я пробудила зверя, сдавливает грудную клетку удушливой цепью.
— Ты, кажется, не получила то, зачем явилась. Хочешь больше, tatlim? — рычит сквозь зубы. Нервно сотрясаюсь, ища пути к отступлению. Дергаюсь в сторону, переворачиваюсь на живот, пытаясь отползти от сорвавшегося с цепи хищника. Но Амиран не теряет времени.
— Хватит! Ты не в себе, — сопротивляюсь я, ощущая, как он наваливается на меня сверху, придавливает к полу. При этом не падает на меня, а лишь блокирует попытку бегства.
— Прогнись для меня, бесстыдница. И не говори, что не на это напрашивалась, — его дыхание опаляет ухо.
Тело покрывается предательскими мурашками. Упираясь ладонями в пол, встаю на руках, но Амиран крепко удерживает мои бедра на месте. Его ладони впиваются в ягодицы, мнут и терзают, шлепают, раскрывают…до тех пор, пока он одним мощным толчком не погружается в мое влажное, предательски готовое лоно, встречающее его удары с пошлым звуком, выдающим мою полную готовность к животному сексу... На другой он сейчас не способен.
— Амиран, не так сильно, — сгибаю одну ногу, и упираюсь ладонью в его пресс, пытаясь умерить интенсивность агрессивных толчков. Вместо этого, Ран зажимает мой рот ладонью, продолжая с бешеной скоростью насаживать на свой член под порочный аккомпанемент звонких шлепков плоти. — Раан, — полустон, полукрик срывается с моих губ, когда он вонзается особенно глубоко.
— Оближи, — приказывает Амиран, проникая большим пальцем в приоткрытые губы. И я делаю это. Лижу их, сосу, закатывая глаза от накрывающего экстаза.
— Еще... да, — нечленораздельно мычу я, полностью сливаясь с ним. Синхронизация наших тел поражает. Я слышу его хрипло рычание на моем виске, чувствую жесткие упругие губы, прихватывающие мочку уха, ощущаю взмокшим затылком гортанные стоны, вперемешку с проклятиями, распаляясь все сильнее от мощных ударов члена внутри.
Черт, ненавижу. Ненавижу то, насколько это резко, сильно, смертельно приятно. Конечно, отчасти именно этого и именно так я хотела.
Чтобы взял, заклеймил, пометил всю…мне не нужно много времени, я кончаю почти сразу, ощущая, как он мощно разряжается во мне. Господи, я не могу дышать, не могу видеть…могу только кричать, извиваться под ним, чувствовать его и просить о большем…это слишком хорошо, невероятно. Душа выходит из тела и влетает обратно.
Мы оба тяжело и прерывисто дышим, перед глазами весь мир плывет, пока Амиран пытается прийти в себя, а я — выбраться из-под него и встать. Но не тут-то было. Как только я вырываюсь на свободу и на ощупь двигаюсь в сторону злополучного кресла, он припечатывает меня грудью к одному из подлокотников и вновь вжимается ягодицы бессовестно быстро твердеющим членом. Боже, да он словно с цепи сорвался.
