— Нет! — закричала я и немедленно ринулась следом.
— Клиа? — кричал где-то позади Бен, но я уже не слушала его. Все мое внимание было сосредоточено на этом незнакомце. Ни за что на свете я не могу его упустить! И я бежала, бежала за ним, только бы он не скрылся из виду!
Парень был быстрым, но и я тоже. Я пробегала два километра за шесть минут, да и Крав Мага
[16]
держала меня в тонусе.
Я гналась за ним по пляжу Копакабаны, огибая тут и там последние остатки вечеринок.
Он очень быстро оказался у подножия холма Лимы, покрытой джунглями возвышенности у северного конца пляжа, но не остановился. Он ринулся вперед по какой-то едва заметной тропке укрытой в густом подлеске. Я бросилась за ним, ни минуты не колеблясь, хотя мои босоножки остались на пляже. На извилистой тропке он получил слишком большое преимущество, и я почти сразу потеряла его из виду, но он оставил достаточно ясный след из примятых растений. Я продолжала гонку, хотя каждый шаг давался мне со большим Трудом, а грудь разрывалась от нехватки воздуха.
Я а так старалась не упустить след, что не заметила, как под ногами оказался выступающий из земли корень. Еще секунду назад я неслась вперед что было сил, и вот уже в следующее мгновение я врезалась лицом в палую листву, закричав от боли в лодыжке.
— Нет! — снова выкрикнула я, уже не столько от боли, сколько от досады, что я его потеряла. Я попыталась встать, однако моя левая нога не выдержала веса тела, и я рухнула снова на землю.
— Черт! — пыхтела я, торопливо осматривая быстро распухавшую лодыжку. — Черт-черт-черт — ЧЕРТ!!!
Я сделала еще одну попытку подняться — на сей раз более осторожно, и снова вынуждена была опуститься на землю.
Превосходно. Я застряла одна-одинешенька непонятно где, с вывихнутой ногой, совершенно не в состоянии двинуться с места. Отчаяние накатило на меня, как волна цунами, и я внезапно почувствовала груз всех последних дней: папа, ночные кошмары, сны, тайны, боль и… ох, как же я чертовски устала! Все, чего бы я сейчас хотела — это снова стать шестилетней малюткой, чтобы свернуться калачиком в своей кроватке, чтобы мама и папа пришли поправить мне одеяло и поцеловать на ночь.
Больше я ни о чем не мечтала в этот момент. Это ведь было так просто — и в то же время так невозможно, немыслимо! Поскольку ничего другого не оставалось, я просто скорчилась на тропинке и разрыдалась.
— Эй!.. Вы в порядке?
Я моментально узнала этот голос — непонятно как можно узнать голос из твоего сна? — но едва он склонился надо мной, попыталась отскочить.
— Не трогай меня! — взвизгнула я.
Он поднял руки, демонстрируя свои добрые намерения.
— Хорошо, хорошо, — сказал он с ухмылкой, — это ведь ты гналась за мной.
Я не спускала с него напряженного взгляда. Это стоило мне немалых усилий: еще бы, оказаться вот так, наяву, рядом с человеком из своих снов — у кого угодно может поехать крыша, не так ли? И в то время, как мое сердце пыталось выскочить из груди, мой мозг услужливо прокручивал в памяти подробности наших встреч во сне.
Пришлось напомнить себе, что вообще-то он незнакомец. И, скорее всего, незнакомец опасный. Да, я должна была получить от него многие ответы, но при этом я должна оставаться сильной.
— Извини, — сказал он, — мне показалось, что тебе больно.
— Да, мне больно. Я подвернула ногу.
— Наверное, не стоило гоняться по лесу за незнакомцем.
— Наверное, не стоило притворяться, будто ты не знаешь, кто я такая.
Его глаза расширились на миг от неожиданности:
— Ты пом… — но он моментально встряхнулся, овладел собой и продолжил, как ни в чем не бывало— Наверняка ты ошибаешься. Не думаю, что мы знакомы, — его выдавала лишь жилка, бившаяся на щеке.
— Неужели? Значит, при виде незнакомых девушек у тебя всегда делается такой вид, будто тебя захватили с поличным?
— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать…
— И потом ты пускаешься наутек? На полной скорости, хотя ты отлично видел, что я хотела с тобой поговорить. Это ненормально. Так не ведут себя с незнакомками!
Он надул губы и прижал к виску правый кулак — жест, настолько мне знакомый, что я едва не лишилась выдержки. Однако каким-то чудом мне удалось сохранить серьезный взгляд.
Наконец он опустил руку и улыбнулся, хотя эта улыбка совсем и не задела его глаз.
— Признаюсь, я вел себя как идиот, — смущенно ответил он. — И даже сам не могу сказать почему. Просто не хотел ничьего общества. Я и вернулся— то только потому, что вы ушиблись, а для меня немыслимо бросить девушку одну непонятно где. Но если ты предпочитаешь, чтобы я ушел…
— Нет!
— Ладно. Тогда позволь взглянуть на твою ногу.
Он присел на корточки и поднял брови, предлагая дать ему осмотреть мою лодыжку. Я вытянула ногу, но не успел он взять ее в руки, как листва на тропинке зашелестела.
— Отвали от нее! Ты что делаешь?
Я едва успела повернуться, чтобы увидеть, как вылетевший на прогалину Бен отшвырнул этого парня в кусты.
— Бен! — вырвалось у меня.
— Спокойно! — сказал незнакомец поднимаясь. — Она подвернула ногу. И я как раз хотел посмотреть…
— Отойди. От. Нее, — отчеканил Бен.
— Бен, перестань! — вмешалась я.
Он в замешательстве оглянулся на меня и снова обратился к незнакомцу. Все его тело подалось вперед и вытянулось в струну, как у питбуля, рвущегося с поводка. В иной ситуации это могло показаться смешным: щуплый книжный червь Бен не мог бы и мечтать угрожать такой горе мышц, как этот парень.
Однако тот отступил назад.
— Это не похоже ни на перелом, ни на разрыв связок, — он кивнул на мою ногу. — Просто небольшое растяжение. До завтра все придет в норму.
Бен не спускал с него напряженного взгляда, однако обратился ко мне нарочито размеренным голосом:
— Клиа, ты отлично знаешь, что тебе нужно сделать. Скажи, что он не имеет над тобой никакой власти, прикажи ему уходить и никогда не возвращаться. Прикажи ему уйти прочь и вечно скитаться по земле пешком!
Он рехнулся?
— Ты что несешь, Бен?
— Древняя мифология, — сообщил Бен. — Это заклинание, изгоняющее инкуба.
— Чего? — парень расхохотался.
Бену явно было не до смеха:
— Прикажи ему, Клиа.
