— Пожалуйста… не трудись! — парень примирительно поднял руки. — Я и сам с радостью от вас уберусь!
Он повернулся было, собираясь скрыться в лесу, и я уже набрала полную грудь воздуха, чтобы снова закричать: «Нет!» — но мне не пришлось напрягаться.
— Стой! — взревел вместо меня Бен. Одним прыжком он настиг незнакомца, схватил его за руку и поднес к глазам запястье. — Где ты это взял?
Я широко распахнула глаза, когда увидела, что обнаружил Бен. Просто удивительно, как я не обратила на них внимания сама! На каком-то другом человеке я сразу бы заметила их, но появление этого парня во плоти и крови оказалось слишком сильным испытанием для меня…
У него на руке были папины часы. Серебряная «Омега». Они с мамой купили себе одинаковую пару часов в первый день медового месяца и носили их, практически не снимая. В тех редких случаях, когда кто-то из них решал, что часы пропали, мир переставал вертеться, и все в доме переворачивалось вверх дном, пока часы не находились.
И эти часы были на руке у незнакомца.
— Не понимаю, с чего столько шума, — сказал он. — Это просто мои часы.
— Чушь собачья, — Бен решительно снял часы у него с запястья и бросил их мне. — Клиа?
Мои руки дрожали, пока я рассматривала часы. Это правда, на свете найдется немало ручных часов, похожих на папины, как две капли воды. И нельзя было исключать возможности, что этот парень просто купил такую же модель.
Я перевернула часы, чтобы посмотреть на нижнюю крышку корпуса. По серебру бежала изящная витиеватая надпись: «Грант, ты моя любовь навсегда. Виктория».
Были еще несколько приметных царапин на ободке, но это уже не имело значения. Безусловно, эти часы принадлежали моему отцу.
Все мое тело сотрясала крупная дрожь. Слезы готовы были брызнуть из глаз, и в душе вскипала тошнотворная ярость.
— Что ты с ним сделал?! — закричала я.
— Ничего, — заявил он. — Ничего не делал. Вы правы. Это не мои часы. Мне дал их один человек.
— Врешь! — зарычал Бен.
Сжимая в кулаке часы, я кое-как встала. Нога все еще отказывалась держать мой вес, и мне пришлось доковылять до Бена и повиснуть на нем. Я не спускала глаз с незнакомца и решительно отмела все мысли о нем, кроме того, что было несомненно — каким-то образом он связан с моим отцом. Сверля его взглядом, я прошипела, стараясь не обращать внимания на боль:
— Эти часы принадлежали моему отцу. И никогда в жизни он не отдал бы их по доброй воле. Никогда! А потому ты мне расскажешь, кто ты такой, черт побери, и как к тебе попали эти часы!
Тот посмотрел на меня с иронией, и я с ужасом осознала глупость всей ситуации: какая-то девица пытается командовать здоровенным бугаем, а сама едва держится на ногах!
Он демонстративно поднял руку, в которую Бен вцепился мертвой хваткой.
— Не могу ли я для начала получить обратно свою руку?
— Ага, чтобы ты тут же удрал? — фыркнул Бен. — По-твоему, я похож на идиота?
Парень едва взглянул на Бена:
— Если бы я действительно хотел удрать, вы бы только меня и видели.
Конечно, это было правдой.
— Бен, отпусти его, — сказала я.
— Клиа…
— Я хочу услышать все, что он знает. Отпусти его.
Бен с неохотой разжал пальцы.
Я на секунду отвлеклась, чтобы спрятать часы в кофр с камерой и надежно защелкнуть замок на крышке, а потом снова уставилась на незнакомца:
— Кто ты такой?
Он набрал полную грудь воздуха, как будто собирался поведать нам целую историю, но тут же выдохнул и просто ответил:
— Меня зовут Сейдж. Рад познакомиться с тобой, Клиа.
Сейдж. И от того, как он произнес мое имя, я вздрогнула.
— У тебя красивое ожерелье, — продолжил Сейдж.
— Какого черта? — взорвался Бен. — Ты не на званом вечере!
— Твой бойфренд очень заботливый, — сказал Сейдж. — Это хорошо.
— Меня не волнует твое мнение, — заявила я.
Это была ложь. Меня чрезвычайно волновало его мнение, и еще мне отчаянно хотелось найти способ дать ему понять, что Бен не мой бойфренд. Я с трудом отделалась от наваждения.
— Грант Раймонд, мой отец, пропал где-то в этих местах почти год назад. И у тебя его часы. Как ты можешь это объяснить?
— Твой отец был хорошим человеком, — Сейдж как будто и не слышал моего вопроса. — Оставайся в безопасности, Клиа. И проживи долгую и счастливую жизнь!
Он протянул руку и погладил меня по щеке. Моя кожа разгорелась под его пальцами, и я потянулась за новой лаской, но он уже исчез, с шумом продираясь через кусты.
— Постой! — я проклинала свое тело, предавшее в такой важный момент, когда нужно было бежать за ним! Наконец-то я нашла Сейджа! Я ни секунды не сомневалась в том, что он — парень из моих снов! Это не просто кто-то похожий на него. Это был он, он — человек, способный видеть меня так как не видел никто на свете — и все, на что я оказалась способна: смотреть, как он скрывается где-то в лесу. И я по-прежнему не понимала, как он мог познакомиться с моим отцом. Неужели Сейдж его ограбил? Вряд ли это так, но сейчас моя голова буквально шла кругом от самых невероятных мыслей, и я сама не знала, во что мне верить.
Бен взялся за сотовый телефон.
— Это ему так не сойдет. Я вызываю полицию. Я скажу им, что он замешан в исчезновении твоего отца. Мы можем описать его — у нас ведь даже есть снимки! Хотя… постой… снимки мы им показать не сможем — слишком долго все придется объяснять. Думаешь, нам нужно показать в полиции его фотографии?
Я слышала рассуждения Бена, больше напоминавшие маниакальный бред, но до меня все равно не доходил смысл его слов. Я не в силах была отвести взгляд от тропинки, по которой ушел Сейдж.
Бумс! Из леса вылетел здоровенный булыжник и угодил прямо Бену в голову. Тот без звука рухнул на землю.
— Бен!
Я и дернуться не успела, как кто-то грубо схватил меня за локти и свел их вместе за спиной. Автоматически я лягнула здоровой ногой, стараясь попасть своему обидчику в пах. Его хватка ослабла, и я тут же добавила локтем ему в физиономию, а потом развернулась и принялась лупить что было мочи в солнечное сплетение, пока еще кто-то не подоспел сзади. Меня опять схватили за локти и подняли в воздух. Я неистово рвалась и лягалась, пока первый мерзавец не поймал меня за ноги и не прижал их к своим бокам.
— Ух ты, какие мы шустрые! — прозвучал голосе европейским акцентом, сильным и незнакомым. Я повернула голову, чтобы рассмотреть его и как можно лучше описать, когда появится такая возможность. Я почуяла их прежде, чем увидела: почерневшие гнилые пеньки вместо зубов. Его отечная физиономия лоснилась от грязи. На лбу и на щеке сочились гноем старые язвы. Зато он щеголял большой татуировкой на всю шею: череп с пышущими огнем глазницами и двумя крупными буквами под ним: ПМ. Он выглядел больным, но был очень сильным. Я не могла двинуться.
