— Да уж… — Было его реакцией.
— А! А еще же нога! — вспомнила между тем я.
— Какая? — Ошарашенный директор нахмурился.
— Исчезнувшая! Она лежала тут, на столе. — С этими словами метнулась к столику с графином и пальцем ткнула в скатерть. — Граф её вечером кинул именно сюда. Да и с утра она еще лежала здесь. Вот по возвращению, смотрю, а её нет.
— Так, я правильно понимаю, речь про костяную ногу какого-то скелета? — настороженно уточнил мистер Осберн.
— Именно. А еще мистер Родгар сказал, что там изображены какие-то магические письмена, когда разглядывал кости магическим зрением. Точно! Упоминал про заклинания на мертвом языке.
— Вот как? — поощрил меня директор, ожидая дальнейших подробностей. Даже сделал шаг вперед, встав чуть ближе ко мне. А я только сейчас вспомнила еще и про листки. Потому следующие мои слова были соответствующими: — У-у меня будет к вам просьба. Мне запрещено рыться в вещах мистера Келрика Родгара, но с утра он убрал вот сюда, в стеллаж листки, которые Шемсон Дутч нашел у себя в комнате под кроватью вместе с костяной ногой.
Казалось, Кирхард только того и ждал, чтобы изучить подробности произошедшего. Очутившись рядом со мной в какие-то пару шагов, он положил на длинную полку трость графа, которую принес обратно. Затем выдвинул указанный ящик и вытащил оттуда бумаги. Его глаза тот же миг засияли разноцветной магией, прямо как у графа Артиса накануне.
— Ведьмино отродье, — прошептал он негромко одними губами. Что естественно, на мой вопросительный взгляд никто отвечать не стал. В следующий миг мистер Осберн метнулся в коридор и прихватил с собой костяную руку. Вернулся в комнату и стал разглядывать её магическим зрением. Жаль только, я пока что лишена этой способности. Поэтому лишь со вздохом прислушалась к происходящему в соседней комнате и вернулась к бдению под дверью спальни. А там…
Тишина. И ни звука, ни шороха.
Стало даже как-то страшно. Вдруг я всё испортила своим таким эгоистичным поступком? Скинула графа с дивана. А он… Он… Мог себе что-то повредить!
— Силен и здоров, как бык, ваш больной. Еле успокоил, — недовольно проронил мистер Харпигер, показавшись в дверном проеме в следующий миг. Пришлось даже отойти чуть в сторону, чтобы пропустить его. Заглянула в спальню через его плечо и увидела, мельком какое-то шевеление на кровати.
— В комнату пока не входить, мистер Родгар бредит, — предупредил меня лекарь, рассматривая мое лицо своим цепким, внимательным взглядом. А после все-таки закрыл за собой дверь со словами: — На помещение наложена беззвучная печать. Иначе слушать вам его вопли придется еще долго. До ночи — точно.
— А-а… как же ранение? — умудрилась вставить меж слов лекаря негромко?
— Скажите мне честно, кто его зашивал? Какой-то ваш студент? — Харпигер в этот раз обратился к директору, который только-только отвлекся от разглядывания костей с серьезной миной на лице.
— Я-я… — все-таки ответила, вопреки желанию промолчать. А после сломала голос и сказала уже более уверенно: — Это я.
— Хм, — лекарь нахмурился и посмотрел на меня задумчиво. — Удивительно чистая работа и ровные швы. Вы, лекарь или же аптекарь на подработке? Откуда знаете про пчелиный воск и прополис? Кстати, он им чуть не подавился.
— Э… ну, — на этом идеи в голове кончились. Я действительно не знала, как оправдаться, не раскрывая подробностей о прошлой жизни.
Лекарь, казалось, всё понял. Уголки его губ, сосредоточено сомкнутых, поползли вверх, и он потянулся в карман своего фрака.
— Эмиль Шен, не так ли? — уточнил он меж тем.
На что лишь кивнула, не понимая, как это относится к делу.
— Интересный же вам индивид достался в работники, мистер Кирхард. Так вот, мистер Фотжам Чатуш, уважаемый банкир монетного двора, у которого я наблюдаю уже второй год подряд волнующий его ревматизм, как узнал, что я еду именно сюда, снабдил меня тремя письмами — приглашениями на работу для вот этого господина.
Рука Харпигера наконец выглянула из-за бортов его фрака, являя миру три аккуратные свернутые квадратом бумаги, скрепленные восковой печатью на золотистых ленточках, которыми те были завязаны. И он протянул их мне.
Бросила беглый взгляд в сторону напряженного мистера Осберна и уверенно ответила:
— Благодарю вас, мне крайне льстит такое внимание от самого Фотжама Чатуша, но…
Договорить свою мысль, правда, не довелось. Лекарь сам взял и порвал бумаги прямо у меня перед носом, приговаривая:
— Но в свете последних событий, точнее выявленных у вас талантов, я бы лично рекомендовал вас столичным фармацевтам. Как вы сумели так легко определить по одним лишь симптомам белену и дурман-траву? Ни волчью ягоду, ни еще что-либо? А еще же принесенная бузина. Вы решили сварить графу отвар для очищения сознания от галлюцинаций и снятия воспаления, да?
От такой похвалы даже немного зарделась и покраснела. А еще не знала, что ответить на всё это. Например, с бузиной — то, что её мне принесли — чистая случайность, за которую нужно благодарить маркиза Элфрина.
— Это не так, мистер Харпигер, вы слишком многое мне приписываете. Про белену и дурман — предположил…
— Да, ваша скромность, безусловно, вас украшает. Что ж. Я стойко решил порекомендовать вас фармацевтам, абсолютно точно. А графа Артиса нужно напоить теплой водой, можно свежезаваренной ромашкой, слабым раствором бузины, четверть стакана, разбавить на три четверти воды. Когда же перестанет буйствовать, обязательно покормите. Ну, что я вам обо всем этом рассказываю? Вы и так об этом знаете, — Мистер Харпигер беззлобно хмыкнул и протянул мне руку для рукопожатия. — Очень жаль, что я не могу вылечить укусы на вашей шее. Лимит на колдовство сегодня уже исчерпан, а вот завтра… Если вы успеете поймать меня с утра, то я, возможно, смогу быстро что-то сделать с этими бессовестными…
— Не смеем больше вас задерживать, — не удержался и влез в разговор мистер Кирхард. Его странный взгляд в мою сторону не сулил ничего хорошего. По крайней мере, мне так показалось. Неужели взревновал меня, как работника, из-за предложения лекаря?
— Тогда я пойду, — с этими словами мистер Харпигер отпустил наконец мою руку, которую до того крепко стиснул, почти до боли. Следом забрал свой цилиндр, к которому уже успела привыкнуть. Кивнул Кирхарду на прощание и вышел из комнаты.
Директор томить не стал. Потому, стоило лекарю закрыть за собой дверь, то я услышала:
— Так вы всё-таки намерены нас покинуть, едва выдастся такая возможность?
— Почему вы так решили? — вылетело непроизвольно.
Ведь я даже не успела обдумать поступившие предложения. Нет, вот монетный двор мне абсолютно точно не интересен. Но к фармацевтам, я бы не отказалась наняться. Тем более, если мне выделят отдельную спальню.
— Я не решил именно так, — мистер Осберн ответил довольно сурово и холодно. — Только лишь хочу предупредить вас, что в случае смены места работы вам предстоит оплачивать всю сумму в пять золотых, а не только её половину, которую я вам милостиво простил, в честь найма к нам в некрогородок.
