Черти драные! Да я уже пообещал Эмилии содействие в поисках отца. И ради чего? Ради того, чтобы затащить её в постель?
Да ты рехнулся, Кел. Признай это.
Скосил взгляд на одну такую миленькую проблему и непроизвольно залюбовался игрой эмоций на её лице. Насупленный носик интересно вздернут вверх, губы поджаты, словно Эмилия на меня обижалась за что-то.
Да… После моей просьбы запахнуть плащ. Особенно, если вспомнить произошедшее накануне, думаю, поводов, хоть отбавляй. А еще чертовски сложно себя сдерживать, когда до источника райского наслаждения, её безумно сладких губ и прекрасного тела рукой подать. Причем буквально.
Поганый день, поганый Тоб! Непременно сделаю замечание коменданту крепости в письменной форме за ненадлежащее поведение его подчиненных. Пусть урежут жалование обоих для порядка.
Ведь если бы этот недоумок не вмешался, то мы бы уже вовсю бороздили просторы океана блаженства, иными словами занялись на том маленьком скрипучем диванчике вполне себе плодотворной деятельностью.
Последней мысли даже невольно улыбнулся. Вот уж действительно плодотворной. Вошел бы в неё глубоко, на всю длину, заставил стонать от удовольствия на весь форт, и плевать, что скажут остальные. На все и на всех плевать!
Остановился, положил руку на плечо действительно Милашки общежития анежек, позволяя Тобу и стражнику немного отстать от нас. Изумленное удивление отразилось на лице Милы, когда мы оба услышали негромкий разговор идущих по коридору за поворотом.
— Мой несмышленый родственник совсем головой не думает, — жаловалась какая-то женщина, судя по голосу. — Я только лишь принесла ему ужин, чтобы он не голодал.
— И все равно, посещение родных дозволено строго до начала комендантского часа, — ответил ей строгий голос какого-то латника, бряцающего по коридору своей амуницией.
В следующий миг из-за поворота показалась обладательница голоса. Довольно молоденькая миловидная женщина с заплетенными золотистыми волосами, собранными на затылке, проницательным взглядом изумрудных глаз, в глухом платье и кожаном плаще с широкими рукавами. Её алые губки сложились в неприятную улыбку, едва она увидела Эмилию. И этот её взгляд мне тоже не понравился.
Интуитивно захотелось спрятать Милу от странной. Что я и сделал, заступив вперед.
— Если только дело в еде, то зачем вы впустили её внутрь? — я недовольно окликнул этих олухов наивных. — Забирайте корзинку и…
— Что вы! — воскликнула женщина. — Я только одним глазком гляну. Хочу убедиться, что Бранд здесь, а не какой-нибудь другой повеса, похожий на моего кузена.
— Кузена, говорите? — переспросил, подозрительно глядя на неё. Не припомню за ним двоюродной родни. Троюродная?
А женщина между тем перевела беглый взгляд на корзинку, будто собиралась что-то оттуда достать. Но я её опередил, в пару шагов приблизился и перехватил с вопросом:
— Это еда? — взял у неё корзинку, довольно тяжелую для такой худенькой женщины. — Вы никак решили накормить целый взвод? — спросил, взвешивая ношу в руке.
— Да… наверное, перестаралась, — женщина лучезарно мне улыбнулась, в миг развеивая всякую подозрительность. — Угощайтесь, прошу вас. Думаю, Бранду одному будет слишком много.
Нахмурился в ответ.
Вопреки её доброжелательности подавил в себе желание выбросить корзину в ближайшую мусорку, хоть с едой так и не поступают.
— Что ж, — протянул принесенное коменданту, глуповато улыбающемуся не такой уж и милой, как показалось на первый взгляд, женщине. — Проверьте, что там, и отдайте Бранду Элфрину. А вы…
— Вардия, — подсказал стражник, стоящий рядом с ней.
— А вы, Вардия, возвращайтесь завтра. Правила писаны для всех, — приказал ей, перехватывая раздраженный взгляд кузины маркиза. Чудом удержался и не отдал приказ посадить её в камеру до выяснения всех обстоятельств такого опрометчивого поступка.
Но вместо этого отвлекся на слова Эмилии, стоящей за моей спиной.
— Мм-м, пахнет вкусно, — протянула она каким-то странным голосом.
Бросил беглый взгляд в сторону Вардии, но та уже отвернулась и позволила стражнику себя увести обратно в правую часть коридора.
— Вы не против, если я немного позаимствую еды Бранда? — попросила меня Мила, всё так же стоя у меня за спиной. Подождите, как она сказала? Бранда? Просто Бранда, без титула, без второго имени? Как какого-то близкого друга?
Раздражение накатило внезапно, заставив поступить глупо.
— Тод! — позвал я удаляющегося в сторону камер коменданта. — Дайте сюда ужин маркиза, сам проверю и отнесу.
— А? Да… — с этими словами служитель закона подобострастно протянул мне корзинку с едой. После еще и прибавил зачем-то: — Благодарю за труд.
Хм. Надеется, что обойдется без выговора? Зря старается.
***
До сих пор не могу понять, когда успел так проголодаться. Потому как, едва открыл крышку подачки Бранду Элфрину, то ударивший в нос аромат жаренного мяса и специй заставил желудок болезненно сжаться голодным спазмом, а рот наполниться слюной.
— Пахнет аппетитно, — проворковала Эмилия, смотря на меня с вожделением.
Не понял, что происходит, но почему-то совсем не смог этому противиться. Ловкими движениями вынул наружу и поставил на стол, стоящий в коморке коменданта, кувшин с мутным пряным пойлом, два глиняных стакана, что, кстати, странно. Блюдо с вырезкой, отварной картофель, посыпанный укропом и специями, сдобренный маслом, свежеиспеченный хлеб уже нарезанный ломтями, — все это отправились следом. Удивительно ли, но на дне корзины обнаружились салфетки, пахнущие цветочными отдушками, чем-то даже возбуждающими.
— Вот это я понимаю, забота, — вырвалось непроизвольно.
В ответ же Эмилия лишь жеманно улыбнулась. И резко схватила кувшин, желая поскорее налить себе стакан наверняка пьянящего пойла. Выглядело это всё как-то странно и не естественно, поэтому не удержался и остановил её руку на пол пути с вопросом:
— Может быть, воды?
Еще более странным мне показалось то, с каким упорством рука Эмилии старалась поднести стакан ко рту. Ведь чтобы удерживать её запястье на месте, мне, высокому и сильному, пришлось прикладывать усилия. Неожиданная догадка и воспоминание о непослушном теле Милы, заставила выхватить стакан другой рукой и отправить его в угол помещения.
Раздался негромкий звон битого стекла, и я негромко выдохнул с облегчением. Однако Эмилия не сдавалась. В следующий момент она дернулась другой, свободной рукой к кувшину, но и её я перехватил. Вот только из-за резкого движения половина содержимого все-таки выплеснулось на одежду и пара капель даже попала на лицо.
Отобрал кувшин и так же со злостью отправил его полетать в угол комнаты к черепкам стакана, создав там теперь лужу побольше.
