— Молчи, предательница! — зашипели на неё в один голос сразу пятеро, Селия и Лузанна в том числе.
Но ведьма не унималась, явно перебарывая злобную силу внутри себя, она и вовсе выпалила скороговоркой:
— Лусканцы здесь ни при чем, их диких сородичей выловили близ резервации и переправили через границу вначале в поместье Эсперов, которое забрал за долги один ростовщик, что в сговоре с Селией, а после уже перевезли в поместье Сезаров. Там этих окультуренных зверей кормили травяными дурманящими смесями.
— К слову, большая часть оборотней во время задержания попросту уснула и не оказала сопротивления, — недоуменно произнес Келрик, начав о чем-то догадываться. — Уж не ваших ли это рук дело.
— Наших, — согласился Алод. — Я готовил побег Вардии, а именно после передачи плохой статуэтки Мааргоша ведьмам. Мы оба знали, что обман быстро раскроется и за нами отправят погоню.
— То есть, Алод и Вардия тем самым помогли задержанию сестер культа, — констатировал Хеймиль с улыбкой. — И не предали своего заказчика, корону Истмарка.
Родгар, поняв, к чему клонит монарх, кивнул и тут же встал на одно колено, озвучивая свою просьбу:
— В этой связи прошу ваше величество, отпустить Алода Шеннода и Вардию обратно в Эрагат, под мою ответственность.
— Хм, вот как? — монарх удивленно вскинул бровь и только лишь шире улыбнулся. А после кивнул своим стражникам. Один из них спешно вышел в боковой коридор.
— Что же, из всего услышанного здесь я пришел к выводу, что единственная кому могу доверять, это Микта Хартвеншит. Как думаешь, если Вардия выпьет из чаши, она сможет избавиться от частицы праматери?
— Я в этом уверена, — согласилась новая фаворитка короля. — А заодно считаю просто необходимым напоить и Селию, аристократку Истмарка, которую обманным путем вовлекли в эту историю. Милая, — обратилась Микта к пылающей самым неистовым гневом блондиночке, — я помню тебя еще ребенком, когда ты несколько раз пребывала к нам вместе с королевской свитой. Никогда ранее я не замечала за тобой столь злобных и коварных наклонностей.
— Что ж, — Хеймиль Мудрый кивнул бородачу с чашей Трарка в руках, после и другим стражникам, а затем приказал:
— Сдается мне, мои придворные надзорники зря кушают свой хлеб и слишком часто посещают оперу Арин Ле Фар, где и подпали под ведьмино влияние. Арестовать их.
В следующий миг в тронный зал и без того полный королевских стражей вошел целый взвод, бряцая латной броней по каменному полу. Недовольных магов в серых балахонах пленили в считанные мгновения и вывели наружу, не прерывая разговора монаршей особы.
— Думаю, пара недель заточения помогут им избавиться от наваждения Селии или же Ла Зиль, — добавил к сказанному Хеймиль.
Прикрыв рот ладонью, Микта негромко произнесла одному лишь монарху: — Можно ускорить процесс освобождения от ведьминых чар…
— Есть травяной настой, действующий против ворожбы, — громко произнесла Вардия, вновь перехватив контроль над телом. — Но он поможет только вашим мужчинам. Сестрам же, выпивших муть во время инициации, он не поможет.
— Правильно, потому что при этом используется иная магия, Вардия, — Микта согласно кивнула.
К тому моменту один из братьев бородачей уже открыл клетку и помог выбраться наружу, придерживая за локоть маму Эмилии, пребывающую сейчас в белом балахоне и цепях, сковывающих: шею, ноги и руки, поясницу.
— Помогите ей, она может перевернуть чашу… — попросила Микта королевских охранников. А те вначале бросили вопросительный взгляд на правителя. Увидев согласный кивок, подчинились. Один из них схватил белокурую женщину за локти, заведя её руки за спину, другой поднес чашу к губам. Сквозь немаленькое внутреннее сопротивление, Вардия все-таки сделала пару глотков из кубка Трарка, а затем истошно закричала, валясь на пол.
Монарх ожидал такого исхода и потому даже не поморщился, но только не Алод и не Келрик. Бросившись к Вардии, они попытались было помочь ей подняться, но тут же услышали громкий приказ короля:
— Отойдите. Как только частица Нешзрагатмы покинет тело ведьмы, эту гадость нужно сжечь.
Так и произошло. Едва Вардия вскрикнула еще от нескольких приступов боли, а после широко открыла глаза, то из её груди, словно отделяясь от магической ауры, недовольно пища, выползла черная субстанция, которую Кирхард тут же подался вперед и сжег кровавой магией, которую, как оказалось, знал не хуже некромантии.
— Что ж, первая победа среди четырех дюжин женщин, которым еще предстоит пройти процедуру освобождения, — констатировал монарх, тем самым дав понять, что жизнь ведьм еще не окончена. Те в ответ подняли на Хеймиля взгляд полный изумленного благоговения.
Одна только Лузанна злобно прошипела в ответ и вскинула вперед руки, собираясь проклясть правителя Истмарка. Глаза её засветились магией лишь на мгновение, прежде чем в грудь старухи прилетело сразу три отравленных кинжала: Келрика, и двух братьев бородачей.
— Этой уже ничто не поможет, — проронила Микта, делая охранный знак рукой скорее по привычке. — С её злобностью сможет посоперничать одна лишь верховная.
Хеймиль снова кивнул и лишь приказал:
— Вы всё свидетели, акт агрессии против монарха карается смертной казнью, которую привели в исполнение мои охранники и королевский ловчий. Труп Лузанны вынести наружу и сжечь.
После немедленного исполнения приказа, Хеймиль схватил себя за подбородок, довольно почесал его, хмурясь:
— Так, дальше… Ввиду доказанного участия в сговоре с болотными ведьмами и культом сестер, Селия — после процедуры освобождения лишается графского титула, ровно как и вся её семья — замка. Столичного поместья им, думаю, будет достаточно. Уилли Сезар, — Хеймиль хмыкнул, глядя на Келрика, — до сих пор приводит в порядок свое лицо после столкновения с твоим кулаком, Родгар. Тоже лишен звания, замка и столичного поместья, которое превратил в доходный дом в обход королевской казны. Так…
Монарх продолжил изъявлять свою волю:
— Бранд Элфрин ввиду сотрудничества и небывалой помощи, точнее из-за заслуг перед короной — изобретение костесвета, остается в своем звании, хоть и попал под влияние, более того и получает прибавление к годовому доходу. Кирхард, — с этими словами Хеймиль посмотрел в сторону директора Академии Нежити, — меня терзают сомнения в твоей пользе короне, Осберн. Мало того, что ты допустил потерю родовой собственности, поместья Эсперов в пользу врага, так еще и проворонил нападение на некрогородок. Поэтому приказываю, заняться восстановлением шипа Розы, как хочешь, заимствуй нежить своих учеников, использую свою собственную нежить, но чтобы больше никаких покупок и продаж семейных склепов и их содержимого среди жителей города. Ввожу мораторий на торговлю трупами и их скелетами, ты меня понял?
— Да, ваше величество.
Услышав последние слова монарха, Алод поморщился, однако же промолчал и тут же удостоился королевского внимания:
