«Второй» появился на пороге и что-то вполголоса сообщил «Третьему». Слов она не расслышала, но можно было не сомневаться – они обнаружили тот изуродованный труп. «Третий» опустил ствол и бросился в сторону шоссе, крича остальным что-то неразборчивое, вроде послышалось «ползучий», но к чему это, она не поняла.
Вскоре «Третий» привел еще двоих, в такой же безликой форме на армейский манер, и указал на землю прямо перед входом. Что они там разглядывали, было непонятно, это же просто асфальт, на котором отпечатков не остается. Неужели они с Адамом как-то наследили, когда заходили внутрь?
Да нет, не могла же она так оплошать, даже впопыхах. Адам мог проявить небрежность, но только не она. И всё-таки сердце зачастило, когда все трое обернулись и принялись внимательно разглядывать пустырь, где они с Адамом едва нашли укрытие.
Теперь стало отчетливо видно, что одеты они были вразнобой, наверное, каждый просто подыскал себе нечто похожее на военную форму, чтобы не сильно выделяться среди остальных.
Ни у кого не было именных жетонов или эмблем, означающих… вообще-то она точно не знала, что они должны означать, ведь в армейских делах разбиралась примерно так же, как в оружии, но была практически уверена, что у военных должны быть особые нашивки с указанием подразделения или какие-нибудь знаки отличия.
Значит, это не официальные представители правительства США, а какое-то сборище ополченцев, возомнивших о своих особых полномочиях, а значит, гораздо опасней любого военного патруля, разыскивающего беженцев, чтобы отправить их в лагерь. Этот отряд никому не подчиняется.
Из множества книг и фильмов она твердо усвоила: люди гораздо опаснее любой болезни, зомби, инопланетян или чудовищ.
В фильме «Двадцать восемь дней спустя» есть сцена, когда Джим, Селена и Ханна встречаются с отрядом Кристофера Экклстона из уцелевших вояк и думают, что наконец нашли безопасное место, а потом Экклстон заявляет: «Я обещал им женщин», в смысле, своим солдатам.
Пересматривая этот эпизод, она каждый раз леденела от ужаса, потому что понимала, да и все понимали, какое будущее ожидает Селену с Ханной, а от спокойного хладнокровного тона майора становилось гораздо страшнее, чем от вида зараженных. Уж лучше стать жертвой этих прытких зомби.
А эти носятся туда-сюда вокруг заправки, прикидываясь военными из сериалов в своих камуфляжных охотничьих костюмах (скорее всего так и есть, наверное, куртки и брюки заказаны втридорога в каких-нибудь онлайн-магазинах вроде «Кабелас», «Бин» или «Аутдор Уорлд» для маскировки при охоте на оленей). Возомнили себя силой, потому что у них оружие и власти смотрят на них сквозь пальцы.
Наверняка могут отобрать у любого встречного всё, что приглянется. И такая банда в округе явно не единственная, это же Америка, а в этой стране при любой опасности народ обожает запасаться прежде всего консервами и оружием.
Пока Краш задумалась о фильмах и прочей ерунде, совершенно неуместной в то время, когда того и гляди понадобится спасаться бегством, все боевики скрылись в здании заправки. Ох, как же не хотелось бросаться наутек с этим протезом, ведь он на такое не рассчитан, а значит, она неминуемо окажется в лапах преследователей. Ей просто не хватит прыткости.
– Может, рванем отсюда, пока они внутри? – шепнул Адам, едва шевеля губами, но в звенящей тишине его слова прозвучали так громко, что она поморщилась.
Она подползла поближе и зашептала брату в самое ухо:
– С той стороны у дороги еще мог кто-то остаться. Да и те, что внутри, могут выйти в любой момент. Лучше подождать.
Адам скривился.
– У меня рубашка впереди вся промокла.
– Уж лучше от воды, чем от крови, – мрачно заметила она, и Адам тут же притих.
Через минуту кто-то вышел на улицу, похоже, главный в этом отряде, потому что начал орать остальным, чтобы пошевеливались. По асфальту загремели ботинки, и рядом с ним собралось еще шестеро.
– Вынести оттуда всё съедобное и что может пригодиться! – скомандовал он.
– Чёрт! – чересчур громко вырвалось у Адама, но тут все шестеро вояк-самозванцев дружно рявкнули:
– Есть, сэр!
Видимо, Адам еще надеялся вернуться в магазин, когда они уедут, и набрать побольше еды. Теперь ничего не выйдет.
При виде бойцов, выносящих из здания мешки и ящики, так и напрашивалось сходство с Гринчем, забравшим у ктовичей последнюю банку еды. Они не собирались оставлять другим ни крошки – конец света, как-никак, а кто не успел, тому шиш с маслом.
Понятное дело, кто успел, тот и съел, но нельзя же так, это подло. Если вояки собираются опустошить все магазины в округе, как саранча, придётся придумать, как их опередить, а это ой как непросто, ведь Краш с Адамом путешествуют на своих двоих, да ещё по бездорожью, а эти проходимцы гоняют на здоровенном пикапе.
Казалось, они на веки вечные застряли в канавке, ожидая, пока налетчики выметут магазин подчистую. Солнце взошло совсем высоко и заметно припекало шею. Во рту пересохло, но пошевелиться было боязно, того и гляди засекут эти вестники апокалипсиса.
Точно, это милиция. Интересно, сколько их вообще? Может, это только часть большого отряда? Чёрт, когда же они свалят?
Она рассчитывала преодолеть за день оставшиеся до кемпинга семь миль, а из-за этой канители рушились все планы. Идти быстрее она просто не в состоянии, и никаким упорством и тренировкой тут не поможешь, как бы ни хотелось.
Напоследок те люди выволокли завернутый в пленку труп. С собой эту пленку они вроде не приносили, наверное, нашли где-то на складе.
При мысли о том, что они собрались выбросить или даже сжечь мертвеца на пустыре, ее охватила самая настоящая паника: а вдруг трава загорится, попробуй-ка убежать от огня, да еще под свист пуль самозваных вояк.
Но двое солдат (это слово так и лезло в голову, хотя она понимала, что они не настоящие солдаты, и в этом заключалась опасность – из-за камуфляжа и прочей мишуры другие тоже могут принять их за военных) поволокли труп дальше, к машине.
Наконец на пороге показался последний из них, потом зачем-то нырнул обратно, может, что-то забыл, хотя после них там наверняка не осталось ни крошки. Вскоре он вернулся к машине, и тут же взревел мотор.
Они с Адамом замерли в ожидании, пока машина не скрылась вдали, а когда всё-таки решились подняться, Краш словно одеревенела, мышцы заныли от долгого напряжения.
А еще она почуяла не самый приятный душок воды, пропитавшей футболку.
Краш до сих пор была в перчатках и маске, надетых перед входом в магазин, и от вони сточной воды вдобавок к собственному несвежему дыханию ее затошнило. Она сорвала маску и почувствовала запахи земли и травы с примесью бензина и выхлопных газов.
– Это были не военные, – заметил Адам.
Надо же, какой наблюдательный. Впрочем, подкалывать брата она не стала – от пережитой реальной опасности они как-то сблизились, пусть и ненадолго. А еще не стала повторять, что оказалась права, призывая к осторожности, и если бы тот пикап застал их на обочине, кто знает, чем бы всё обернулось. Но про себя всё-таки чуть-чуть возгордилась, ведь оказалось, что это не просто бзик Чокнутой Краш, а совершенно разумная предосторожность.
