Вот и все.
* * *
Я спустилась на первый этаж, раздумывая, чем заняться: включить телевизор (как я хотела сначала) или принять ванну и отправиться в постель, или сразу отправиться в постель с книжкой. Или с журналом. Я никак не могла выбрать.
А потом мне в голову пришло нечто другое.
Я покачала головой, подумала, что это глупость, но все равно устало отправилась на кухню. Заодно кое-что проверю. Снова включила чайник, чтобы выпить чаю перед сном (я решила, что уже поздно и можно не тратить полчаса на телевизор, a душ я приму утром, тем более, что сплю я одна).
И как только чайный пакетик очутился в чашке, я посмотрела на хлебницу.
Это был подарок матери в честь моего переезда в свой собственный дом. Хлебница была сделана в деревенском стиле и выглядела бы совершенно сказочно в сельской кухне рядом с кухонной плитой (которая есть у моей матери, и которую она хотела бы видеть и у меня в доме – как можно раньше, пожалуйста, и лучше в комплекте с умеренно нудным молодым человеком, который будет ездить отсюда на хорошо оплачиваемую работу в Сити, попутно стругая детей). В моем нынешнем жилище эта хлебница выглядит слишком большой.
На самом деле я не ем хлеба, во всяком случае, не часто, потому что меня от него пучит. Что-то наследственное, знаете ли. И поэтому я была уверена, что в хлебнице ничего нет, кроме крошек или окаменевшего круассана.
Тем не менее я решила заглянуть в нее.
Подняла крышку, почувствовала слабый запах старого хлеба. А потом взвизгнула и отпрыгнула.
Крышка хлебницы упала на стол с громким стуком. Не своим веря глазам, я заглянула внутрь, а потом осторожно протянула руку. Внутри хлебницы лежала записка:
«Очень красивая вещь. И ты тоже.»
* * *
Тут я должна вернуться в прошлое.
Несколько лет назад, летом после окончания колледжа, я отправилась в путешествие по Америке. Вообще-то, это нельзя было назвать путешествием. Я взяла напрокат автомобиль и большую часть пути останавливалась в мотелях, вместо того чтобы мужественно ехать автостопом, снимать койку в мерзких хостелах или ночевать в лесу, рискуя нарваться на психопата или убийцу, наткнуться на ядовитый плющ или подвергнуться нападению энцефалитных клещей – однако тогда я впервые совершенно самостоятельно жила целых два месяца, вот почему эта поездка вполне заслуживает называться путешествием.
Я провела пять дней у друзей моих родителей, утонченной пары – Брайана и Рэндалла. Они жили в штате Нью-Йорк, неподалеку от Адирондакских гор, в небольшом городке, название которого я забыла, окруженные приходившей в упадок роскошью. Во время этой приятной остановки я узнала, что Моцарт не так уж плох, что мою маму однажды тошнило два часа подряд после вечеринки с портвейном, и что творог можно сохранять свежим сколько угодно, добавляя в него свежий укроп. Факт.
В первую ночь в их доме я кое-что заметила. Рэндалл отправился наверх спать. Брайан, который был чуть больше похож на мужчину, еще посидел со мной, рассказывая о местных достопримечательностях, которые стоило посетить (по его словам, таких почти не было).
Мы пожелали друг другу доброй ночи на кухне. Рэндалл проверил, закрыта ли задняя дверь (но не запер ее), и на мгновение задержался перед небольшим деревянным ящичком, висевшим напротив двери, и постучал по нему.
На следующее утро я проснулась рано и сама заварила себе чай (Брайан и Рэндалл несколько лет жили в Оксфорде и стали ярыми англофилами; у них был умопомрачительный набор чаев), подошла к ящичку. Я хотела на него посмотреть.
Он был небольшой, дюйма два в глубину, девять в ширину и шесть в высоту. Крышка на петлях, на ней краской написано: «ЗАГЛЯНИ ВНУТРЬ!»
Я не считала, что имею право сделать это, да и особого желания не испытывала, но через пару дней, – еще дважды совершив в обществе Брайана ритуал отхода ко сну – я наконец спросила его об этом.
Закатив глаза, он пробормотал:
– Ужасная глупость! – и жестом пригласил меня подойти. – Видишь, что тут написано?
– «Загляни внутрь», – ответила я.
– И что предлагают тебе эти два слова?
– Ну… посмотреть, что внутри.
Он улыбнулся:
– Ну да. Действуй.
Я подняла крышку. Внутри лежал конверт. Я посмотрела на Брайана.
– Продолжай, – кивнул он.
Я достала не заклеенный конверт с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ДРУГ». Из него я вынула веселенькую открытку и прочитала то, что на ней было написано:
Дорогой незваный гость,
приветствуем тебя в нашем доме. Мы давно называем этот дом нашим и очень его любим. Надеемся, то, что лежит во втором конверте, поможет тебе отправиться дальше по своим делам, не причинив ущерба нашему любимому дому. Будем очень признательны за это.
С нашими наилучшими пожеланиями,
Рэндалл & Брайан
Нахмурившись, я посмотрела на Брайана.
– Загляни во второй конверт, – предложил он.
Отложив открытку, я открыла конверт. Внутри, скрепленные большой скрепкой с улыбающейся мордочкой, лежали несколько купюр – всего двести шестьдесят долларов.
– Мы начали с сотни, – продолжил Брайан, – и каждый год добавляли двадцатку. Значит, прошло уже лет семь. Нет, восемь. Время бежит вперед, не правда ли? – он повел рукой, указывая на дом. – Никто не станет вламываться к нам через переднюю дверь. Она выходит на главную улицу, а в таких маленьких городах соседи всегда приглядывают за чужой собственностью. Можно, конечно, зайти сбоку, но бить окна сложно и шумно. Поэтому заднюю дверь мы никогда не запираем.
– Но зачем? Почему?
– Чтобы этот способ проникнуть в дом, оставался самым очевидным, дорогуша. На ремонт дверей после взлома придется потратить сотни долларов, не говоря уже о времени и неудобствах – и кто знает, что еще испортит или унесет вор? А сейчас кто угодно может открыть эту дверь, войти в дом, а как только окажется в кухне, сразу увидит ящичек. Мне кажется, устоять трудно. А ты что думаешь?
В восторге от этой идеи, я улыбнулась:
– И как это работает?
– Понятия не имею, – ответил Брайан. – Просыпаясь утром или возвращаясь после дневной прогулки, я ни разу не видел, чтобы конверт исчез. Честно говоря, это идея Рэндалла. Я предпочитаю не спорить со старым дурнем. За исключением, конечно, тех случаев, когда речь идет о приготовлении бархатного голландского соуса, насчет которого он… очень заблуждается.
Пару дней спустя я снова села за руль и отправилась в дальше. Наверное, меня ждал какой-нибудь городок в Каролине, но у моего путешествия не было ни плана, ни цели, и в голове меня все перепуталось. И конечно, вернувшись в Лондон, я не забыла идею Рэндалла, но оставалась погребенной на дне моего сознания, пока я не переехала в этот дом.
