Я вспыхнула:
— Это не я их засветила! Я потратила кучу денег, чтобы Жанна не выкладывала данные клиентов, но… — я остановилась. Лену не интересовали мои проблемы. Надо было переходить к главному: — Послушай, я знаю, что ты чувствуешь…
— Ничего ты не знаешь, маленькая глупая шалашовка, — Лена встала и двинулась к выходу.
Я вскочила, поймала ее за руку и рывком усадила на прежнее место. Наклонилась и зашептала:
— Я-то, может, и шалашовка, а ты — высокомерная, напыщенная, бездарная актрисулька, упивающаяся своей единственной ролью. — И добавила без жалости: — Ролью бедняжки, которую проиграли в карты. Ой-ой, какая страшная и невыносимая душевная травма! Теперь можно портить всем жизнь и чувствовать себя правой! Можно изводить Кирилла и наслаждаться его страданиями, можно гадить Маше и насмехаться над ее любовью к Молчанову, можно прыгать по чужим постелям и выходить замуж назло врагам. А все должны терпеть! Потому что у Леночки травма, надо ее понять и простить, это не она такая жестокая сучка, а мир был к ней несправедлив…
— Тебе не понять, — прошипела она.
— Ну, конечно, меня-то никто в карты не проигрывал!
Что-то в моем тоне ее зацепило. Она посмотрела на меня и спросила:
— А что, проигрывали?
— Степан Федорчук проиграл меня Кириллу — так мы и познакомились. Кирилл пожалел меня и решил спасти, хотя я не нуждалась в спасении. — Я вспомнила слова Молчанова: — Это ему нужно было — спасти одну проигранную девочку взамен другой, которую он спасти не смог.
Ее полные губы искривились в саркастичной усмешке:
— Не смог? Да он даже не пытался!
— Он пытался!
— Это Кирилл тебе сказал? Ну, конечно, кто же признается, что был таким мудаком, что спокойно слушал, как трахают его девочку? Не верь ему! Это все жалкие оправдания труса.
— Нет, это не Кирилл мне сказал! Мы никогда не обсуждали с ним этот случай.
— Тогда откуда ты знаешь, что он пытался меня спасти?
— Его отец мне рассказал.
Мне все-таки удалось ее заинтересовать. Она с изумлением уставилась на меня и переспросила:
— Ты говорила об этом с Борисом Михайловичем?!
Я глотнула остывший кофе. Пришла пора открыть карты. Я не знала, правильно я поступаю или нет. Не знала, исцелит это Лену или ранит еще сильнее. Не знала, какие плоды принесет моя откровенность, но другого способа достучаться до ее раненого и ожесточившегося сердца я не видела.
— Лена, вся эта история была заранее срежиссирована. Степан и Борис Михайлович подбили Кирилла на игру, уговорили поставить тебя на кон, а потом обыграли. Он доверял им, а они его одурачили. Это был сговор против мальчишки. И когда Степан тебя… — я опустила мерзкое словечко, — Борис Михайлович удерживал Кирилла, чтобы он не побежал тебя спасать. Физически удерживал. Дал пощечину. Сказал, что ему не нужен сын-соплежуй.
Таких круглых недоверчивых глаз я раньше ни у кого не видела.
— Это, конечно, очень незаурядная версия, но зачем Борису Михайловичу это понадобилось?
— Это была месть за то, что ты ему отказала.
— Но я никогда… — начала Лена.
Она задумалась, а потом ее глаза наполнились слезами:
— Он всегда хорошо ко мне относился: баловал, дарил подарки, ухаживал… По-отцовски, как мне казалось. Один раз мы отдыхали у них на даче, и он меня поцеловал, а я пошутила не очень удачно. Сказала, что он похож на кастрированного кота — такой же ласковый, милый и толстый. Я не имела в виду ничего плохого. Или, может быть, имела… Меня бесило, что он называл меня «котенок». Какой я ему котенок? — Она снова погрузилась в воспоминания. — Вскоре мы с Кириллом переспали. Утром Борис Михайлович ругался, что мы мешали ему спать. После этого его отношение изменилось, но мне было плевать. Меня тяготило его внимание.
Я молчала. Лена с подозрением спросила:
— А зачем он рассказал тебе об этом?
Я пожала плечами:
— Да неважно, просто к слову пришлось: он сказал, что лучше невестка-проститутка, чем такая дрянь, как ты. Он до сих пор тебя ненавидит. Гордится, что разлучил вас с Кириллом, — да так хитроумно, что за пятнадцать лет вы ни разу не поговорили.
— А ты зачем мне это рассказываешь?
— А я хочу, чтобы вы поговорили.
— О чем? — потерянно спросила она. — Допустим, Кирилл не виноват, что его развели на игру. Допустим, отец им манипулировал. Но это было давно. Ты думаешь, можно что-то исправить?
— Я не знаю, можно ли что-то исправить между тобой и Кириллом, но между мной и Кириллом — можно.
Она нахмурилась, не понимая, что я имею в виду.
— Лена, убеди его отпустить меня. Он замечательный человек, я люблю его как друга и как брата, но я не хочу выходить за него замуж. И жить с ним не хочу. И трахаться не хочу. Скажи Кириллу, что нельзя удерживать одну женщину, если любишь другую.
Лена молчала, глядя куда-то в пространство, — в свое прошлое или будущее.
— А что делать с нами? — тихо спросила она. — С нашей разрушенной любовью? Я должна рассказать Кириллу, что его отец монстр?
— А это ты сама решай. Я бы не смогла… Некоторые вещи о родителях детям лучше не знать…
59. Последний удар
Я честно дождалась семи часов вечера. Вчера я сказала Кириллу: «Если завтра в это же время ты повторишь свои слова, я останусь с тобой». Но час настал, а Кирилл дома не появился. Никто не сказал мне: «Ты нужна мне, не уходи!».
Возможно, в этот момент он говорил слова любви другой женщине.
С облегчением я сняла помолвочное кольцо и положила на журнальный столик. На прощание бриллиант послал мне сноп разноцветных искр. Я вызвала такси и назвала адрес своей бывшей квартиры, где сейчас жил Коля. Мне нужно было где-то переночевать несколько дней, пока я не получу общежитие. Скоро начнется учеба.
Пришлось надавить на кнопку звонка три раза, прежде чем дверь открылась. Я даже подумала, что никого нет дома. Коля возник в проеме в домашних шортах и выцветшей футболке — такой привычный и родной, что я чуть не прослезилась. Из квартиры пахло жареной картошкой — как всегда, когда Коля приезжал из Овсяновки. Теперь, после всего, что со мной произошло, те времена казались мирными и уютными. Может, и не надо было никуда рваться? Может, надо было выйти замуж за Колю и жить простой спокойной жизнью?
— Привет, — с улыбкой сказала я. — Пустишь в гости?
Не сомневаясь в его ответе, я сделала шаг вперед, но Коля не сдвинулся с места:
— Аня? Что ты здесь делаешь? — задал он глупый вопрос.
Словно не видел стоявших вокруг меня сумок.
— Я ушла от Кирилла, мне нужно где-то переночевать. Я ненадолго. Завтра постараюсь выбить общежитие или найду комнату на съем.
