— Ты не ответила, как долго будешь обижаться на него.
— Я тебе сказала, что мы видимся.
Алекс трясло в первый день, неделю, месяц, а потом это стало нормой. Раз в полтора-два месяца, максимум в три они собирают вещи и переезжают на новое место жительства. В случае с мегаполисами все очень даже оправдано и не вызывает подозрений, а вот в маленькие города они даже не суются. У людей, живущих в них память куда лучше на незнакомые и новые лица.
— Он говорит, что ваше общение похоже на отношения двух разведенных супругов у которых есть общий ребенок.
Алекс хмыкает, нет, она давится смешком.
— Он так говорит?
Керри качает головой, сдерживаясь, чтобы не рассмеяться и не разбудить Анну. Ранее утро. Алекс готовится к рабочему дню, а Керри ждет пробуждения малышки. У нее столько планов.
— Клейтон отрастил чувство юмора?
— Он переживает.
— Что не договариваешь? Продолжай: он переживает за то, что теперь не контролирует все и вся, потерял рычаг влияния.
Керри рассматривает кофейную гущу на блюдце на которую только что опрокинула чашку.
— Так ты видишь ваши отношения?
— Нет. Так он видит их. Это участь содержанки. Либо получай деньги, заботу и покровительство, молчи и улыбайся, либо имей свое мнение, которое он и слушать не хочет. Ну и, собственно, живи, как тебе заблагорассудится. Я выбрала второе. Мне нравится.
— Клейтон слушал.
Алекс садится рядом с подругой, прислушиваясь к тому, что творится в детской. Анна спит и тихо посапывает при этом.
— В этот момент я поняла, что оставь я все так как было, то мы бы уже перестали быть друзьями.
— Хочешь сказать, что совсем-совсем ничего к нему испытываешь?
— Почему же? Злость. Раздражение, — она косится на Кэрр, — а ты не об этом. Ну, тогда признательность, благодарность, он мой друг и даже больше…
Она улыбается, на мгновение задумываясь. Керри видит, что она усмехается далекому воспоминанию.
— …бывший муж! Я шучу. Он как старший брат, которого у меня никогда не было.
Едва слышно скрипнувшая дверь, топот крошечных ног. Через секунду перед ними стоит Анна, сонно потирая глаза пальцами, сжатыми в кулак. Ее темные кудри взбиты, а пижама трогательно топорщится на коленках.
— Тётя! Керри!
Керри млеет, когда ребенок зовет ее так. В который раз Керриан убеждается в том, что спонтанные решения становится лучшими событиями в ее жизни — теперь у нее есть племянница, что души в ней не чает, а она в ней.
— Доброе утро, моя ты хорошая.
Алекс в такие моменты испытывает что-то навроде ревности, но все это длится не долго. Буквально мгновение. Она дает эту поблажку для темной стороны своей души. Она же вампир и не может состоять из пастилы и леденцов. Должно быть и что-то плохое.
— Давай умываться.
— Не хочу в садик! Мне там не нравится.
Алекс непреклонна.
— Кто не умывается по утрам тот идет в садик к таким же грязнулям, что и он сам.
Упрямо поджатый подбородок, проблеск надежды в темно-голубых глазах. Она срывается с рук Керри и бежит в ванну, падая и тут же поднимаясь. Керри смотрит на прикрывшую глаза Алекс. Она держится за сердце.
— Я знаю, что ты на меня смотришь.
Они еще обе помнят плач на весь дом и бедного Фредерика.
— Керр, я не знаю насчет Клейтона. Я не обижаюсь. Это ему нужно привыкнуть. Я не знаю, что сказать еще. Мне нужно куда больше времени. Сколько? Я не знаю.
Она не уверена, что это будет год и настанет ли такой час в реальности.
Глава 37
— На обратном пути. Хорошо?
Алекс катит огромный чемодан к выходу, держа Анну за руку. Дочь с самым важным видом катит чемодан поменьше. В нем малая часть ее вещей, пара любимых книг, атлас животных Африки и конечно же игрушки.
— Не забудь.
Алекс вздыхает, повторяя себе: «не забыть про билеты на Хогвартс». Кто-то из пассажиров «угостил» ЭйДжей рекламным буклетом Турции, и Анна увидела в нем волшебный поезд, совсем как в книжке про знаменитого волшебника. Самолет оказался таким скучным местом, а вот красивый поезд «Восточный экспресс» заиграл такими перспективами, ведь он непременно делает остановку где-то неподалеку от Хогвартса! Один Бог знает почему ее не впечатлил Хогсмит от Диснейленд, а вот этот — да. Что до Алекс она догадывается, что дочь постиг приступ разочарования — палочки в магазине Оливандера не летают и действуют в строго определенных местах, лавка Зонко просто склад для красивых, но механических игрушек.
— Керр обещала, что ты увидишь волшебника. Вот и она.
Чемодан падает на пол, Анна со всех ног бежит к встречающей их тетке, рядом с ней тот самый волшебник, который чаще отсутствует, чем присутствует в их жизни.
— Здравствуй, маленькая мисс.
Общение с Клейтоном не прошло для Анны даром. Алекс подходит к их тройке, сдерживая смех. У Анны такой величественный вид — ни дать ни взять царица Савская в новом воплощении.
— Анна Джонатан Дарресон. Здравствуйте.
Она делает книксен и протягивает руку для поцелуя.
— Ниран Кьет. Рад нашему знакомству.
Волшебник не теряется и прикасается губами к маленькой ручке. Алекс обнимает Керри, которая уже давится хохотом.
— Как добрались?
— Нормально. Взяли кровь, проверили на наличие заразы с материка. Мы оказались чистенькими.
Впервые Анна и Алекс летели не частным рейсом, не в невероятно комфортном самолете Клейтона, а общественным, пусть и бизнес-классом. Они справились.
Анне стало скучно среди занятых делами людей, и она поспешила в эконом-класс. Там ведь дети, а у них игрушки, а у Анны плюшевый бегемот Бобу, который должен познакомиться со своими товарищами. Чего не сделаешь ради дочери? С чем только не согласишься, если твой ребенок взрослеет не по дням, а по часам? Сегодня у нее детство, а завтра полезут подростковые прыщи, появится табличка на двери, а за ней начнет петь Дади Кикер.
— Как считаешь у него выйдет покачнуть святой образ Клейтона?
— Вряд ли, — Алекс качает головой. — Если только он превратит крысу в кубок с хвостом.
Ниран все слышит, но даже не думает обижаться или показывать, что его как-то задели слова Алекс.
— У меня есть для тебя подарок.
— Мама не разрешает принимать подарки от незнакомцев.
Анна скрещивает руки на груди с самым непреклонным видом.
— Твоя мама мудрая женщина. — Он присаживается возле девочки и протягивает ей руку с зажатым в ней нечто. — Но мы ведь уже знакомы. К тому же мы почти родственники, Керри — твоя тетя, а значит я — твой дядя.
