— То, что нужно. Приходи сегодня к нам с Лил, заодно сделаем задание для ведьмы.
— Все-таки у боевиков тоже надо узнать, — задумчиво сказал Ильим. — Они иногда готовят свои настойки, из очень странных ингредиентов. Интересно было бы на них посмотреть. Говорят, они туда прах добавляют. Любопытно, как он действует и в чем там магическая составляющая.
— Тебе бы только что-нибудь разложить по полочкам и узнать составляющие, — я нервно улыбнулась Ильиму. — А у меня со вчерашнего вечера сердце не останавливается.
— Рей, не поверишь, но это хороший признак, — он не удержал серьезную мину и фыркнул.
Ткнула его локтем, он тоже. Немного поиграли в догонялки вокруг смеющейся Энни. Потом вместе с Энни, в итоге к нам присоединился взявшийся из воздуха Майлз.
Общая магия прошла быстро, а за ней так же мимолетно история и наступил вечер. Отпустившее волнение накатило с новой силой. Я бы убежала и скрылась в библиотеке за самым дальним стеллажом, оставленным на откуп паукам, если бы не намертво вцепившейся в меня Ильим. И только благодаря его поддержке я все же пришла в лабораторию Астера.
— Мьтттти в вашем распоряжении, — только и успел сказать профессор, когда в лабораторию вошли Карл, Лил и эльф. — Салгант, а вот с вами мне нужно кое-что обсудить с глазу на глаз.
Эльф кивнул и, выходя, бросил нам незаметную улыбку. Наверное, хотел сказать, чтобы не переживали. Но мы во все глаза смотрели в спину эльфа, и я дрожала. А если профессор узнал, что там был эльф? А если Салгант проговорится? А если к нему применят пытки?..
Только шаги Астера затихли вдали, как Карл резко склонился надо мной:
— Где оно?
Опасливо покосилась на дверь, но все же вынула наше зелье.
— Оно таким и должно быть? — Карл покрутил переливающуюся всеми цветами радуги бутылочку.
— Почему ты у нас спрашиваешь? Ты доставал рецепт, что там было написано про результат? — Ильим быстро вертел карандаш в руках.
— Ничего там не было, — он хмуро откупорил бутылочку. — Не пахнет.
— Только пить я это точно не буду, даже не намекайте, — Лил целый день проходившая зелёной, стала отливать синевой.
— А его и не выпьешь, — Ильим деловито перевернул бутылочку. Жидкость нехотя поползла по стенке.
— Так точно не должно быть. Нам же нужна была вода, — огромные глаза Лил превратились в океаны. — Живительная.
Поочередно мы брали бутылочку и смотрели ее на свет, нюхали, вертели и как-то загрустили. Ильим даже порывался попробовать, но я остановила, и он успокоительно сжал мои пальцы. А потом внимательно посмотрел под стол.
— Рей, у меня идея.
— Хочешь, вылить в ту засохшую бегонию? Я за. Если не будет выливаться, я приманю. Сдается мне, эта жидкость жива. Смотри, как прыгает по стенкам.
— Только не приманивай, — пискнула Лил.
— Надо намазать Тома, — Ильим протянул мне зелье. — По консистенции похоже на зелье для заживления. Если это действительно сильная вещь, то должно подействовать даже на него.
— Он оживет и станет обычным? — с надеждой спросила Лил.
— Вряд ли, но что-то точно должно произойти.
— Том, встряхнись, сегодня у тебя невероятный день. Мы вернём тебе прежнюю красоту, — сочувственно погладила саблезуба, но видя синий язык и висящие клоки шерсти, поняла, что хуже не будет.
Мои пальцы слиплись и отклеились друг от друга с громким «чвак».
— У вас нет кисточки? — посмотрела внимательнее на руку. — Это не зелье заживления, это точно клей.
— Не может быть, — насупившись Карл перехватил мою руку и тоже посмотрел ее на свет. — Хотя, похоже.
Ильим отнял руку и убрал остатки своим платком. Заговоренный, объяснил он, когда пальцы моментально очистились. Полезная вещь для ведьмы, такой точно понадобится.
Погладив Тома, взяла что-то похожее на малярную кисть и, нашептывая, что мы подлатаем его дырявую шкурку, осторожно приподняла оторванную шерсть саблезуба. Густо намазала зельем и прилепила на нужное место. Все под аккомпанемент стучащих зубов Лил.
— Как-то криво. Вьтттте подними вот этот кусок, — Карл деловито стоял за плечом, пока Лил где-то за ним пищала.
— Да ты эстет. Если я так подниму, у него шерсть на глаз залезет.
— Саблезубый пират, по-моему, звучит, — глаза Ильима горели, хотя вцепившаяся в него Лил не давала подойти ближе.
— Говорю тебе, криво.
— Нужна тренировка. Тебе мы там, случаем, ничего не оторвали в прошлый раз, пока изображал деву? Приклею, будешь как новенький и потренируюсь заодно, — Карл отшатнулся и почему-то прикрыл руками то, что ниже пояса. Видя немного заалевшую Лил, сама порозовела и подумала, что надо следить за языком, особенно когда ничего не имеешь в виду.
Том уходил в нирвану. Прикрытые глаза светились рассеянной зеленью, голова расслабленно лежала на лапах, а из его горла иногда пробивалось урчание.
— Разве воскрешенные так себя ведут? — Лил пряталась за парнями, но из любопытства иногда выглядывала.
— Нет, — отчеканил Карл. — Но его хозяин Астер…
— Согласна, этим можно объяснить все, даже рык, — я осторожно приклеила кусок шерсти на место, и взялась за другой бок.
— Будь серьёзнее, — буркнул Карл. — Ровнее надо клеить. Иначе, если заметит Астер…
— Думаешь, ему не бросится в глаза обновленный саблезуб? Уходил — шерсть клоками, пришел — остались только швы, — я покивала. — Скажем, Том зализал. Живительная слюна.
— Ты сегодня злая, — Карл насупился, как ребенок.
— Невыспавшаяся и нервная. Вот вы не боитесь, что нас поймают?
— Нет, — отрезал боевик, хотя Лил за ним усердно кивала. — У тебя прошлая шерсть отвалилась. И, вообще, ничего не происходит, зелье не действует. Не за что наказывать.
Том, кажется, отключился и даже не пошевелился, когда я подняла заднюю лапу.
— Может быть, у нас получилось снотворное для воскрешенных? — Лил немного осмелела, когда поняла, что саблезуб не шевелится.
— Или мы его упокоили, — Ильим потыкал пальцем в мохнатый бок, но безрезультатно. Узнать, насколько он жив было, конечно, проблематично. От природы такие особи не дышат и вообгце-то не спят.
— Нам конец, — замогильно сказал Карл. — Представляете, сколько Астер вбухал силы в этого саблезуба, если он от него уходит на такие расстояния, да еще ведёт себя почти осознанно? Наш профессор, конечно, сильный маг, но даже ему, уверен, было сложно.
В лаборатории повисла штормовая тишина. Все начали пыхтеть носами, скрипеть стульями и кивать на печальные причитания Лил. Я продолжала вымазывать клей. Тело погрузилось в какое-то подобие предрассветного беспокойного сна, а голова вдруг стала легкой. Том лежал спокойно, и было очень удобно приклеивать клоки шерсти. Такая кропотливая работа хорошо занимала руки и отвлекала мысли. Спустя каких-то полчаса наш Том блистал почти новой шкурой в стиле лоскутного одеяла. А я, покусывая кисточку, думала, чтобы еще ему намазать. Склеила порванные ушки и последней каплей нарисовала на лбу сердечко.
