Однокурсницы только что не зацеловали ведьмака, но отступили, когда его обняла Лил. Почему-то Ильим не выглядел счастливым, он как-то криво улыбнулся девушке. А Лил… ушла. Она с беспокойством оглядывалась на ведьмака, но не остановилась и, махнув рукой на прощание, вышла с площадки. Под руку с Витором.
Ведьмы зашушукались между собой, и я протиснулась к другу. Ераф быстро откланялся, получив учтивое и по-мужски скупое «спасибо» от Ильима, а я наконец-то дала волю чувствам и чуть не прибила друга.
— Зачем?
— Так надо было, — упрямо ответил он.
— Что он тебе сказал?
— Что я молодец, особенно для ведьмака. Еще, что зря вызвал из-за Лил, он считает, она того не стоит.
Я покачала головой, хотя надо было кивнуть. Лил я очень любила, она всегда искренне за все переживала, спрашивала, а поела ли я, и расстраивалась, если нет. И, на самом деле, могла помочь другу даже в ущерб себе. Но порой она была слишком… ветреной девчонкой.
— Она ушла, — вдруг тихо сказал Ильим.
Что тут ответишь, и нужно ли отвечать? Кивнула и взяла его за руку, как жаль, что не существует зелья от разбитых сердец.
— Ушла….Но другие остались, — я показала взглядом на притихших ведьм, которые наверняка ничего не слышали, но почему-то насторожились.
— Только не говорите, что все закончилось! — на площадке показался запыхавшийся Майлз, на руке которого висела Энни. — Ильим! И какой ты после этого друг? Не, я так не играю! Сложно было подождать каких-то три минуты. Если я тебе скажу, что чуть не выпрыгнул из спущенных штанов, когда меня нашла Энни, твоя совесть проснется? Так я и знал.
Ведьмы в недоумении смотрели на Майлза, краснеющую Энни, и сами становились пунцовыми. А боевик продолжал вдохновенно нести околесицу. Но за его грубыми шутками и бравадой мелькало беспокойство. Он похлопал ведьмака, узнал, как все прошло, и попросил Ильима привязать на себя сигналку. Чтобы при любом ударе Майлз знал, что начинается бой и не пропустил главного. А на то, что и крепкие объятия будут сигналить, философски вздохнул — издержки.
Глава 9
Сегодня я ни разу не упала и даже смогла пробить щит графа, но, к сожалению, на этом мои успехи закончились. К тому же под ногами мешался Том. Он успешно пережил свою хандру по ушедшим полосочкам и теперь всем показывал, насколько он зверь, хищник и, между прочим, саблезуб, а ни какая-нибудь воскрешенная мышь.
Как настоящий мужчина он даже пытался померяться силами с Фицуильямом. Загонял его кругами, но неудачно напоролся на сеть и, поджав заднюю лапу, спрятался за спиной Астера. После чего начал мстить графу. Только почему-то все прилетало мне.
Когда Том прыгнул первый раз, аккуратный пульсар Фицуильяма моментально стал похож на солнце. И не только мой, но и профессорский щит разлетелся на куски. Меня, конечно, быстро потушили, но настроение упало в бездну. Самое красивое строгое серое платье, которое за счет кроя казалось интересным, плясало обгорелым краем. Как тут не расстроиться? Радовало, что заказывала я его уже здесь и если напишу модистке, она сошьет точно такое, а лучше два и третье — праздничное. Пока я занимала себя приятными мыслями о платьях, Том окончательно вышел на тропу войны.
По-пластунски он подполз к Фицуильяму со спины и тяпнул за ногу. Плеть, конечно, сорвалась и даже несмотря на то, что граф бросил перехват, очень непростое заклинание, но получившееся у него за секунду….плеть опустилась на мои щиты. От плеча до кисти распоролся рукав, и теперь я походила на огородное пугало. Подпаленное платье, пиджак с растерзанным рукавом и пятна копоти на щеке.
Занятие, уже подходившее к концу, моментально завершилось. Астер ушел быстрее, чем граф. А Фицуильям, искренне за все извинившийся, даже пытался не выглядеть равнодушным. Но на долгие «прости» его не хватило и он, поняв, что пострадала только моя одежда, убежал.
К завтраку я почти опаздывала. И даже не взглянула в зеркало, когда переоделась. Есть хотелось, как никогда, и я очень спешила. Но в коридоре постоянно попадались люди. В конце концов я устала бороться с потоком адептов, и пошла спокойнее. Вокруг шумели разговоры и, в большинстве своем, о вчерашнем бое и ведьмаке. Откуда только все узнали?
— Боевики — это, конечно, хорошо, но я за ведьмаков. Вот Ильим, например. Какой парень, боевики и рядом не стояли, как вчера бился! Я бы за такого без раздумий замуж вышла, — громко говорила высокая стройная девушка.
— Да, он смелый. И такой симпатичный, — вздохнула другая. — Только у нас шансов нет. Мне кажется, с ним та маленькая ведьмочка.
— Та растрепанная девчонка? Я тебя умоляю, — фыркнула высокая. — Он глаз от Лилиан Келли с начала года не отрывал. А сейчас, должен был осознать, что она ему не нужна. Так что путь свободен.
— Не знаю, он как-то нес сумку как раз той ведьмочки, а не Лилиан…
— Ты их видела когда-нибудь на лавочке для свиданий?
— Нет, я, вообще, эту ведьмочку там не видела.
— Вот! А там побывали все ведьмы нашего курса, даже виконтесса, у которой жених. Второкурсники, кажется, только мимо столбов проходили. Так что делай выводы.
Они разговаривали так, как будто были одни, хотя их громкие голоса слышали далеко впереди. Но, что самое удивительное, меня они не замечали. Я шла почти вровень, и стоило только повернуть голову, они бы заметили мое удивленное лицо. Лавочка для свиданий?
Девушки дальше щебетали и уже говорили только об Ильиме. Да так приторно, что замутило. Такое ощущение, что он был уже не серьезным ведьмаком, а пирожным с ягодками.
Настроение окончательно испортилось. Вспоминая, что я, оказывается, в глазах парней на уровне столба, выпрямила спину. Надо же соответствовать. Обогнала девиц и вошла в столовую с твердым намерением уберечь Ильима от такой напасти, как эти две влюбленные ведьмы. Только не учла, что места на краю длинного стола для меня не найдется.
Ильим, Лил, Салгант и Карл. Не знаю, чему я удивилась больше, тому, что после моегс рассказа в лицах, ребята вполне дружелюбно разговаривали с Карлом или тому, что боевик не постеснялся и сел рядом с Ильим ом. Наверное, друга можно понять, когда ты живешь с кем-то в одной комнате сложно враждовать. Но Лил? Наверное, Карл извинился, все разложил по полочкам и с присущей ему четкостью объяснил, сколько опыта получил Ильим. Наверняка так и было, и наверняка друзья прониклись его структурированным объяснением и приняли его доводы, как всегда. Главное же уверенность и командирский голос, а дальше три факта, одна скорбная мина и друзья в кармане.
Стало тошно. Не глядя на них, пошла вперёд, выискивая рыжую голову.
Граф не изменился в лице, когда я подтащила табуретку к маленькому столику, на котором еле уместились два подноса. Тот бледный парень, которого я видела с графом в выходные, оказывается, тоже учился в школе. Я поставила свою кану и сама представилась.
