— Арейна Вуд, ведьма в седьмом поколении.
— Лайз, боевой маг. Могу и я вас называть по имени?
— Конечно, и лучше просто Рей, — друг у графа определённо был нормальным и улыбался очень тепло.
В молчании мы начали есть, мне было все равно, с кем сидеть просто почему-то не хотелось одной, только и говорить не тянуло. А молчать с графом было привычно. Правда, его друг оказался из той породы людей, которые не умеют правильно молчать и постоянно втягивал нас в разговор.
— Фицуильям говорил, что вы вместе тренируетесь у Астера.
— Тренируемся.
— Есть успехи? Уже сказали, в какую четверку поставят?
— Успехи есть — одно подгоревшее платье и подранный пиджак. А в четверки нас не поставят никогда.
Повисло молчание, а я, не отрывая глаз от тарелки, продолжила ковырять кашу. С фруктами, на молоке. Вкусно, наверное.
Лайз кашлянул, но промолчал, хотя я бы на его месте не удержалась и спросила, как платье связано с четверками.
— Не расстраиваетесь из-за платья, думаю, такого больше не повторится, — вдруг сказал граф, и я в удивлении посмотрела на спокойное лицо. — Тем более, со следующего занятия у нас с вами тренировка в связке, против нас выступит уже сформированная четверка.
— Двое против четырех? — глаза Лайза, немного на выкате с морщинистыми веками, окончательно стали походить на собачьи. — Это может быть опасно.
— Отнюдь, у Арейны в арсенале тройной щит, — сухо сказал граф.
Я не ослышалась, моими щитами щеголяют перед друзьями? Хотя по виду графа, казалось, что он говорил: «она небезнадежна». Про себя в очередной раз улыбнулась такой странной манере. А потом меня неожиданно посетила мысль:
— Фицуильям, это вы попросили о тренировках с четверкой?
Он посмотрел с показным непониманием и вернулся к бекону. Неужели, он считает, будто его плеть опаснее сработанной связки?
Наверное, я бы еще долго буравила взглядом холодное лицо и потом столько же ковыряла кашу. Но в дальнем конце зала поднялись друзья. Мне было жизненно важно догнать их и просто потрясти, возможно, даже покричать. Потому что только от одной мысли, что они и дальше будут дружить с таким, как Карл, внутри скрежетала злость.
Не прощаясь, и не замечая вокруг практически ничего, встала и побежала за ними. В коридоре растерянно покрутилась среди адептов, выискивая друзей. Но с моим ростом найти их в толпе очень сложно. Я могла лишь надеяться на то, что в свое свободное от занятий утро, которое дают на самообучение, Ильим, а вместе с ним и Лил пошли в библиотеку.
Свернула в самый пустынный коридор школы, и сразу заметила темный пиджак, нырнувший в нишу. Странно для друга, но мало ли, вдруг его ведьма подкараулила. Тогда вообще надо поторапливаться, съедят и не заметят.
— Я почти договорился со Студегорном, — это был голос Карла.
Я резко остановилась в шаге от ниши, спрятанной за колонной. Послышался звук поцелуя. Скривившись, отвернулась и пошла обратно. И кому может быть приятно его целовать?
— А как у тебя это получилось? Он же никогда не берет девушек в личные ученицы.
— Показал ему основу, созданного мной ритуала. Он был в восторге. Сказал за самогон без запаха король меня наградит.
— Что?! — мой крик разлетелся в разные стороны, гулко отражаясь от стен.
Карл выглянул из ниши, а я, не сдерживаясь, подбежала и саданула его кулаком в плечо. Выше не достала. Он, конечно, от этого даже не пошатнулся, только в полнейшем недоумении посмотрел на меня.
— Твой ритуал? Ты своровал семейное зелье Ильима и выдал его за своё!! — внутри все клокотало.
— Ты своровал? — глухо уточнила девушка, которая, кажется, приходила к нам с бутылкой.
— Ничего я не воровал. С чего ты взяла, что Ильим не в курсе, что я показал Студегорну его ритуал? — спокойно сказал Карл и сложил руки на груди, а потом посмотрел на девушку и более виновато добавил. — Прости, Рияна, тебе я немного соврал, этот ритуал не мой. Но все парни приукрашивают, когда хотят понравиться.
Он был спокойным, как всегда. Как будто заранее готовил ответы на все вопросы и всегда был уверен в своей правоте. Но любая ведьма скажет, что рецепты особых зелий передают только внутри семьи. И я была готова поклясться, что слов заговора Карл не знает. Гримуар Ильима ему не открыть, значит, он просто воспроизвел все то, что мы делали в школьном дворике. Полуритуал для Студегорна, это уже двойной обман.
— Какой же ты слизняк, — клокочущая злость ударила в голову, а на пальцах само вспыхнуло заклинание. И вот в Карла уже полетел увесистый пульсар. От неожиданности он не успел выставить нормальный щит и в ответ просто бросил таран, который смёл мой пульсар. И меня бы тоже повалил, но вмешалась колибри.
Когда теплый воздух коснулся щеки, я почувствовала, как на шее натянулась цепочка. Послышался звук бьющегося стекла, а на грудь камнем упала моя птичка. Ничего не соображая, я посмотрела вниз. Она безвольно болталась на цепочке с закрытыми глазами, без крыла и клюва. Внутри что-то застыло и лопнуло с протяжным стоном.
Мой голос окреп и слова заклинания легко слетели с губ. В Карла полетело два огромных пульсара сорванных с поводка. Он не ожидал новой атаки и установил щит в последний момент, поэтому силу удара сдержал не до конца.
Карл опрокинулся на пол и с ужасом приложил руку к разбитой брови. Такая небольшая рана, и какой огромный результат, промелькнуло в голове.
За короткое время боя, оказывается, вокруг нас появились зрители. Растерянный Салгант с книгой в руках. Здесь же стояли двое мрачных боевиков, в том числе второкурсник, с которым бился Ильим.
Минуя всех и не оборачиваясь, я развернулась и ушла. Рука сама вцепилась в покалеченную колибри. Шла вперед и ничего не понимала. Вроде бы даже наказала Карла, но никакого счастья, только грусть. Жалко было не только колибри, но и дружбу, если она, вообще, существовала.
Я долго петляла по коридорам, не особенно разбирая дорогу, и смотрела только под ноги. Думала о маленьких катастрофах и о том, как просто в жизни все ломается. Мой учитель вместо этого почесал бы заросший подбородок, плюнул под ноги и предложил бы перезарядить ружье. Стрелять всяко лучше, чем думы думать, а то же голова заболит.
Жаль, что у меня нет заросшего подбородка, чтобы почесать. И смачно плюнуть тоже вряд ли смогу — воспитание. Невесело улыбнулась своим мыслям и замерла в нерешительности, не понимая, куда же забрела.
— Может быть, пойдем в школьный дворик? — от тихого и чистого голоса эльфа я вздрогнула.
— Ты все время ходил со мной? Вот так, молча?
Он пожал плечами и спокойно сказал:
— Тебе нужно было подумать, а мне пройтись.
Про себя удивилась его безмятежности, но лишь кивнула и просто пошла за ним. На свежем воздухе легче не думать.
