Мои мысли бежали по кругу. Отец, его жена, моя сестра, деньги. Я уже сидела в экипаже и разглядывала белую дымку над полями, а они все бежали.
Мой отец не был идеальным. Но он меня любил. Приезжал, чему-то учил, дарил подарки, нанимал для меня учителей. Но он был рассеян и неуверен в своих решениях. Наверное, поэтому ко мне приставили господина Лестера. Стареющий боевой маг, который сквернословил, плевался, курил, но был уверен и в действиях, и в решениях. Обычно на всё у него был железный аргумент — дать в глаз, потом разговаривать. Да, отец был мягким, но умным. Ему не хотелось, чтобы и я, как он постоянно сомневалась… поэтому господин Лестер.
Отец не имел железного характера, но ему повезло с женой. Она была жестче, холоднокровнее и еще она его любила. Так сильно, что простила измену. Они только объявили о помолвке, а к отцу пришел замызганный мальчик и сказал, что его невеста рожает… С моей мамой отец виделся всего трижды, но получилась я. Неожиданно для всех, кроме, видимо, мамы. Дочь купца, оставшаяся без родителей, не желавшая уходить к родственникам приживалкой и решившая, что должна стать графиней. Не вышло. Появилась я. Отец вопреки всему женился. А его жена, не сказала ни слова, когда он привез ребенка. Первый год я жила с ними. Потом появился дом, слуги и отец, приезжавший несколько раз в неделю.
Его жена обо мне старалась не вспоминать, но когда во мне проснулся дар, именно она ездила к родным моей матери и требовала гримуар. Отцу вежливо сказали, что не знают где эта книжонка, а он не настаивал.
Мы друг друга почти не видели, но я ее ненавидела. Сложно любить того, кто отнимает столько внимания отца. А теперь она еще забирает драгоценности, которые мой папа сам же оставил мне… Я старалась все понять, но мне было обидно.
Не знаю, до чего бы я додумалась, закопавшись в свои переживания, но за сутки дороги я слишком много передумала. Поэтому когда мы подъехали к школе, с радостью выпрыгнула из экипажа и, издали завидев Ильима уже шагнула к нему. Но вовремя замерла. Он склонился к девушке и целовал ее! Прямо перед воротами.
Немного в стороне стояла Лил и обнимала Витора. Обе пары, как будто были поглощены своими любовными переживаниями, но находились в поле зрения друг друга.
Стою, смотрю, на меня никто не обращает внимания. Прошло несколько минут, а Ильим все еще целовал хрупкую ведьмочку в очках. Показательное выступление для Лил? Или, правда, всерьез? В любом случае нас ждет свадьба. Одно дело поцелуи украдкой, которые почти никто не видит, а другое вот так. Нет, нас ждет не одна свадьба, а две. Лил и Витор тоже не стесняются.
Рядом девушка, кажется ведьма с моего курса, бросилась на шею боевику с криками: «как же я скучала». И опять поцелуй. Я точно у школьных ворот или все же остановилась перед алтарем для бракосочетания? Хотя, может быть, король перед смертью подписал указ, окончательно освобождающий магов от всех правил и норм?
Чужие страсти окончательно отвлекли, и я уже спокойно пошла к себе в комнату. Рид занес багаж, мы немного поговорили и он ушел. А через пять минут появилась Лил. Шумная, веселая, с блестящими глазами и множеством вопросов. Все ли эльфы, как Салгант или еще симпатичнее? Нашла ли кого-то? Почему не поцеловала? О конфузе с этой приметой я промолчала, вместо этого в красках рассказала о турнире. В общем, ее интересовали только эльфы, и как-то между прочим моя практика. Призраки ее впечатлили намного меньше, чем моя эльфийская сестра.
— А у вас как?
— Практика, как практика, — вздохнула Лил. — Боевиков увезли, а мы остались. Ведьмаки с третьего курса пытались над нами шутить. А так… Скучно было.
— А как же сногсшибательная любовь Ильима? — спросила, а Лил сразу фыркнула, пожала плечами и еще раз фыркнула.
— Я совсем не против Аннеты, но Ильим, вообще, стал другим. Только с ней. Обедает, гуляет, разговаривает.
— Ты с Витором тоже много времени проводишь, — меня она не услышала.
— Представляешь, он даже с ней в пару встал, чтобы сложные зелья варить. Друг называется. Не хочу даже обсуждать. Ты лучше скажи откуда у тебя мужской плащ? — хитро улыбнулась Лил, показывая пальчиком на скатанный тюк. И как только увидела?
— Выиграла у Фицуильяма в скир.
— У графа? — огромны глаза сильнее округлились. — Это серьезно. Он не влюбился часом?
— Я вообще сомневаюсь, что он способен на такое непотребство, — чуть не поперхнулась я. — Может быть, если бы я умела говорить о погоде… При этом думал бы: «этой особой вполне можно увлечься, чтобы в свете не судачили, но перед тем ей надо бы подтянуть вышивание». Ты об эльфах, кажется, хотела поговорить.
— Да, — кивнула Лил не прекращая улыбаться. — Но такие плащи просто так не проигрывают, верь своей подруге.
— Я хорошо играю в скир! Не хочешь узнать что-нибудь про эльфов?
— Хорошо, — легко согласилась Лил. — Кто лучше эльфы или граф?
— Эльфы, — быстро ответила, стараясь, вообще, не думать о графе, придумала тоже… влюбился. — Они очень живые и как люди. Точнее, как адепты. Любят эль, потанцевать и посмеяться.
— И все? Как же флёр таинственности, высокомерие и тайная страсть к стихам? Врут?
— Высокомерие, может быть, чуть-чуть у некоторых. Насчет стихов не знаю, спроси у Салганта. Только если он их пишет, попроси не читать… А то как представлю эльфа в образе трагически гибнущего рыцаря, через забрало шлема читающего стихи, так плохо становится.
— Поэты чаще стихи читают в рубашках с жабо, а не в шлемах, — деловито выпятила губу Лил.
— Это еще хуже. Эльф в жабо и шлеме… Я поседею.
До глубокой ночи мы рассказывали друг другу глупости. И только, когда в комнате сами потухли магически лампы, поняли что давно пора спать.
А на следующий день за завтраком я быстро поняла, почему Лил обижается на Ильима. Вместе с Аннетой они вроде бы сидели с нами за одним столом, но никого не замечали. Склонив друг к другу головы, они тихо над чем-то смеялись. Девушка иногда заливалась румянцем и мило опускала глаза. Всегда серьезный Ильим называл ее Нети, чистил для нее мандарины и даже сам кормил.
— Меня сейчас стошнит, — Лил завтракала без Витора, боевиков с самого утра отправили на построение, и возможно, оттого была не в настроении.
— Знаешь, есть зелье от колик на основе ползущего корня, говорят, оно помогает и при тошноте.
— Ты специально? Я и так есть не могу, — Лил отодвинула от себя компот.
Считается, что вареный ползущий корень пахнет землёй, но никого обманывать не будем, пахнет он в лучшем случае нечищеным коровником. Возможно, поэтому и помогает. Как представишь запах, сразу перестает тошнить, ну, или наоборот, проблема сама как бы выходит наружу. Но я пожала плечами и тоже отставила свою кашу. Ильим, кажется, слегка прикусил ухо своей девушке, когда что-то шептал. Есть, думать о коровнике и смотреть на эту милейшую пару одновременно, было невозможно.
