Бенни остановился. Под зеленым бомбером на нем была только тонкая футболка с длинными рукавами, а комендант дома снова отключил отопление из-за подскочивших цен на электричество. Но все равно он потел, как в тропиках.
– Я знаю, ты меня терпеть не мог. Но ты должен признать, я всегда был рядом. Заботился о тебе. Подарил тебе новую жизнь.
– Да? – пробормотал Бенни и снова поискал в кармане куртки ключ от квартиры. Осталось всего два этажа. Последние ступени на мансарду были застелены красным сизалевым ковром, который приглушал его шаги.
– А сегодня я снова делаю тебе подарок и разрешаю живым покинуть город.
– Я думал, мы квиты, Эдди. Я все сделал.
– Знаю. Мои ребята только что подтвердили мне, что хата писаки выглядит как футбольное поле, так много зеленых человечков шастает там сейчас по комнатам.
Видимо, Валка звонил по спутниковому телефону или был уверен, что разговор никто не подслушивает.
Или у него появилась мания величия.
«Вероятно, все вместе», – подумал Бенни.
– Итак, слушай внимательно… – Напускная доброжелательность мгновенно исчезла из голоса Валки. – Ты немедленно увезешь этот кусок дерьма в твоем багажнике из страны.
Бенни кивнул, отвлеченный тем обстоятельством, что ключ от квартиры, который он держал в руке, был ему больше не нужен. Входная дверь стояла приоткрытой. Он осторожно толкнул ее ногой. Внутри квартиры было темно.
– Где ты сейчас? – спросил Валка, видимо услышав скрип двери.
– У себя дома.
Бенни вошел в прихожую, где его встретил едва уловимый сладковатый запах.
– Очень хорошо. Тогда ты сейчас соберешь вещи, вернешься к своему гребаному автомобилю и сегодня же ночью увезешь окровавленный мусорный мешок в Голландию.
Он назвал Бенни адрес в Амстердаме и контактное лицо.
– Если Винсент до двенадцати не перезвонит мне и не подтвердит поступление товара, я буду тебя искать.
Бенни остановился и переложил трубку к другому уху.
– До двенадцати? Нет, не получится. Мне нужно больше времени. – Он включил верхний свет, и запах усилился.
– Слушай, я похож на шлюху?
– Нет.
– Хорошо, а то я уже подумал, ты хочешь меня поиметь. Я делаю тебе одолжение, позволяю закрыть долги, вместо того чтобы пневматическим степлером прибить твои яйца к стене, а ты говоришь, тебе нужно больше времени? Ты кем себя возомнил?
– Послушай, Эдди, пожалуйста, дай мне еще один день, чтобы я со всеми попрощался.
– С кем, псих? Твои родители умерли, брат тебя ненавидит, а твои дружки сидят в психушке. – Валка снова рассмеялся. – Но я так и думал, что ты скажешь нечто подобное, поэтому организовал для тебя небольшой сюрприз. Который разъяснит тебе всю серьезность положения.
Бенни закрыл глаза – и вдруг понял жуткое значение запаха.
36
Выжившие в авиакатастрофе, теракте, автомобильной аварии или при иных смертельно опасных обстоятельствах часто говорят, что воспринимали момент катастрофы как в замедленной съемке. Словно взрыв, огненная вспышка или столкновение проделали дыру во времени и даже остановили его. В эту секунду Марк понял причину такого восприятия: в момент смертельной опасности человеческий мозг не в состоянии обрабатывать все впечатления сразу, не говоря о том, чтобы связать все происходящее в логическую цепочку.
Марк увидел ярко освещенную машину скорой помощи, ее грязные фары, беззвучно мигающие сигнальные лампы на крыше и открытые задние двери. Зафиксировал бородатого санитара в белом халате, который, держа что-то в руке, пытался вытащить Эмму из «жука». Он заметил даже незначительные детали – кроваво-красные светоотражающие полосы по бокам машины, цепочку в виде четок, которая свисала с зеркала заднего вида и раскачивалась в такт мигающим сигнальным лампам. Марк также слышал работающий дизельный двигатель, клокотание которого смешивалось с урчанием «жука», и удивлялся, почему Эмма молчит, пока она наконец не начала громко звать на помощь. Вероятно, все это произошло за долю секунды, после того как бородач влепил ей пощечину и ее очки полетели на асфальт.
Тут на сцене появилась третья фигура, которую – из-за забранных в хвост волос и хрупкой фигуры – он сначала принял за женщину, пока не разглядел в ней молодого паренька.
– Эй! – закричал Марк и выбрался из своей машины. – Отпустите ее!
Подошвы его кроссовок заскользили по собранной в кучку листве, когда он бросился Эмме на помощь. Между тем бородатому удалось стащить массивное тело Эммы с водительского сиденья, так что она, ошеломленная, топталась сейчас рядом с машиной. Не прошло и секунды, как санитар схватил ее за предплечье и начал толкать к машине скорой помощи.
– Ну, давай же, – крикнул нападавший длинноволосому, который стоял в нерешительности, не зная, что делать. Но в следующий момент похититель Эммы закричал еще громче и кивком указал вниз.
То, что он до этого держал в руке, выпало у него во время борьбы. Очевидно, он использовал это, чтобы усмирить Эмму, которая постепенно приходила в себя и начала вырываться. Несмотря на свое крепкое телосложение, мужчине стоило немалых усилий ее удерживать.
– Что вам от нее нужно? – закричал Марк и краем глаза заметил, как на четвертом этаже его дома зажегся свет.
Шум двигателя, мигающие огни и крики рано или поздно заставят кого-нибудь вызвать полицию. Скорее поздно, потому что ночные разборки были в Шёнеберге обычным делом, и большинство считали, что окружающие в состоянии решить разногласия самостоятельно и без вмешательства правоохранительных органов, тем более что машина скорой помощи наверняка производила успокаивающее впечатление на непосвященных.
– Пожалуйста, не надо, – застонала Эмма.
Длинноволосый уже поднял продолговатый предмет, напоминающий сигару, и передал своему сообщнику.
– А теперь ты, – сказал он и сделал шаг к Марку после того, как убедился, что у бородача снова все под контролем – тот завел руку Эммы за спину до самых лопаток. Ее крики перешли в жалобный вой.
Больше всего Марку хотелось тут же наброситься на мужчину, который пытался прижать сигаровидный предмет к предплечью Эммы.
Однако для этого нужно было сначала миновать другого, который, на первый взгляд, казался намного слабее своего партнера. Но внешность обманчива. Марку был знаком такой тип парней, и он знал, насколько опасны именно такие отморозки – они сами выглядели как жертвы, и поэтому их недооценивали. Эти уличные хулиганы компенсировали недостаток мускулатуры фантастической готовностью к саморазрушению и кидались на все в сфере своей досягаемости даже тогда, когда были уже опасно ранены.
– Только без глупостей, – сказал санитар и подошел ближе, раздавив очки Эммы.
«Коленная чашечка», – пронеслось в голове у Марка. Он поднял обе руки в капитулирующем жесте и даже слегка улыбнулся, как советовал ему Халед, шестнадцатилетний наполовину тунисец, который после каждой уличной драки гордо приходил в его бюро «Пляж», чтобы показать свежие раны.
