– Уже неважно, – вежливо улыбнулся я, – с кляпом во рту вам мое имя будет без надобности. Я полагаю, что у вас большой прилив желчи. И чтобы его немного приунять, вас к столбу, когда его в землю вкопают, до завтрашнего утра веревками или даже ремнями прихватят.
– Га-а-а! – Единодушно одобрил мое решение караул и прислушивающиеся к скандалу лагерные бездельники.
– Посидите, подумаете, – продолжил я, – и надеюсь, научитесь ценить те скромные радости бытия, которые у нас с вами в этом лагере имеются, а не портить их себе и окружающим. Пока же столб ищут, настоятельно рекомендую сходить на горшок, развязывать вас ради тех дел, о которых дамы не говорят с мужчинами вслух, никто не собирается.
– Вы!!! – вызверилась на меня фрейя Айлин, в свою очередь бессознательно сжимая кулачки.
– Прекраснейшая фрейя, ну что тут снова не так? Чем вы опять недовольны? Что мне еще можно для вас придумать? – не скрывая, тяжело вздохнул я.
Испуганные служанки, стоя за ней, метались между госпожой и мной взглядами. Взятый слугой ради грубой мужской силы раненый стражник, которому я недавно спас жизнь, оперся рукой о тележный бортик и рассматривал меня с совершенно непонятным выражением на лице.
Прекраснейшая фрейя, а красавицей она оставалась даже когда злилась, тем не менее сообразила, что пахнет жареным, и прямо на глазах начала успокаиваться. Вся жизнь театр и люди в нем актеры. Актриса, мля.
– Фер… – женщина ненадолго задумалась, – Вран?
– Вот вы, оказывается, и мое имя помните, фрейя Айлин. – Осуждающе покачал я головой, не показав на лице ни тени усмешки. Но как дама будет выкручиваться из ситуации, в которую сама себя загнала, было достаточно интересно. В принципе я ее поведение понимал, и особой злости на эту сучку у меня не было, но и служить мишенью для выплескивания женского раздражения тоже не собирался. С бывшей супругой мы это уже проходили, более не хотелось. Тем более от посторонних.
Дама задумалась, я не препятствовал.
– Признаюсь, что ваша победа сильно выбила меня из седла, – поймав мой взгляд своим, начала фрейя Айлин, оказавшаяся достаточно умной, чтобы не лезть в бутылку и осторожно попросить примирения.
Я чуть поднял брови, показывая, что заинтересовался и жду продолжения. Голос женщины был абсолютно серьезен, и всем своим видом, она прямо-таки олицетворяла стоящую в изящной позе статую гордости и смирения. Выкатившую грудь вперед, да.
– Пали многие мои верные слуги, ваши угрозы, плен, неясность будущего… – дама, вполне вероятно, что даже искренне махнула рукой, оставшись при этом по-прежнему такой же фотогеничной. – Я немного погорячилась и неудачно выплеснула злость. – И замерла как мышка перед котом, ожидая моей реакции. Если я собирался ее окончательно растоптать, сейчас было самое для того время. Как бы она ни храбрилась, ставя этим скандалом себя в глазах окружающих, и ни показывала сейчас ясность мысли, подспудно фрейя не могла нас не бояться. Как бы эта женщина ни осознавала свою для нас ценность, именно благодаря своему уму она не могла не понимать, что находится на положении вещи, которую как можно бережно хранить в шкафу, чтобы продать, так и использовать по назначению, в конце концов сломав и выкинув. Без изнасилования некоторой части пленниц и тому подобного давления на давших слабину родственников аристократический киднеппинг тут все-таки обходился сильно вряд ли.
Признаюсь, только чтобы ответно помотать нервы, я также взял некоторую паузу и ответил не раньше, чем на ее прекрасном личике стала проявляться тень пропитанной бессильной ненавистью паники.
– Извинения приняты. Очень прошу, не стоит больше играть в такие игры, – я осуждающе покачал головой, – далеко не у всех вас окружающих может быть столь толстая кожа. Вы действительно серьёзно перебрали. Если бы пробили достаточно глубоко, реакция окружающих могла стать непредсказуемой.
Тут я не удержал усмешки, так что пришлось озвучить причину ее появления:
– Но, к счастью, я был женат.
Успевшая, как она посчитала, незаметно облегченно вздохнуть и расслабиться фрейя сумела оценить юмор последней фразы и кинула на меня уже не злобный, а немного лукавый взгляд. Тем не менее спрятав вроде бы даже попытавшуюся появиться улыбку. Караульные, видя, что трепавшая им нервы сука ускользает от наказания, помрачнели.
– А столб вы все же вкопайте, – доброжелательно кивнул я Хальберу, – ты проследи. Ямы по середину бедра будет достаточно. Он нам в любом случае не помешает. Фрейя Айлин так грызть вам мозги больше не будет, но мало ли кого мы к нему привяжем?
* * *
Ротный командный состав во главе с первым лейтенантом вместе с лучшими людьми роты комиссионно принимал и оценивал захваченное имущество для последующего дележа. Приближенные квартирмейстера играли роль писарей, сам он вился над всеми коршуном и указывал на ошибки и нюансы. Я от этих дел открестился слабым знанием местных цен и вернулся к обязанностям по организации охраны и обороны лагерного периметра. Так, десяток рейтаров, пока светло, скрипя зубами, отправился прочесывать опушку. Ответственным в ночь заступал наш прохвост знаменосец, это пугало отдельным образом.
Вернувшийся от барона капитан сиял, как только что отчеканенный аурей.
– Барон доволен. Улыбается. Подтвердил, что правильно этих двоих вздернули.
– Все что удалось выяснить, доложил?
Фрейя Айлин, как и ожидалось, полностью уничтожить переписку с супругом не догадалась, и нам удалось ее найти.
Хотя письма нам, в общем, особо и не были нужны, полезного в них оказалось мало. Банальный опрос пленных позволил выявить круг общения мотавшихся между ней с мужем связных, далее, выживших из этого круга взяли в оборот, и я выжал из них все, что можно выжать по извлеченной из курьеров информации. Сама фрейя образно показала ему свои крепкие сиськи и отвечать на вопросы капитана о муже категорически отказалась. Вполне возможно, именно из-за этого чуть позже предо мною разбушевавшись.
Ан Феллем довольно кивнул.
– Будут ловить.
– Будут? А мы?
– А мы будем живцом. Кнехты из Вальдлока графский обоз с припасами разбили, «мусорка» ушла брать замок в осаду.
– То-то смотрю, их в толпе было мало.
– «Мусорщиков» там вообще не было, – уточнил капитан электорат противостоящей стороны в ходе разборок у замковых ворот, – как их лейтенанты власть поделили, барон роту маршем к Вальдлоку отправил. Стоянка роты уже давно пустая. Резни между нашей солдатней, говорит, не хочу. В замок ополченцы и оставшиеся без дела рейтары лезли.
Я задумчиво почесал за ухом.
– А ты сомневался, что он нас с этим штурмом любя так по попке шлепнул.
Кэп равнодушно махнул рукой.
– Это уже неважно. Большую часть рейтар фер Олин увел с ними. Оставшиеся завтра будут изображать, что вместе с ополчением ушли сопровождать барона и войсковой обоз.
