– Герб тана
[41] кто-нибудь опознал? – Опытного Хорана тема тоже заинтересовала.
Ничего хорошего трупы альвов или, пусть даже, их полукровок среди тел нападавших нам не сулили. Их в ходе послебоевого грабежа обнаружилось около десятка, и, что скверно, разбросанными в нескольких разных местах. Последнее в значительной мере исключало отрядик пары-тройки странствующих рыцарей, решивших пощекотать себе нервы, убивая смертных. Что барон ан Саган сумеет договориться о военном союзе с владыкой Беллерхайна, до этого момента никто не ожидал. Других альвийских князей никто всерьез не рассматривал – до них было слишком далеко. Эпоха владычества альвов над людьми всё-таки ушла вместе с гибелью старых богов. Небольшая надежда оставалась разве что на собравшийся в княжестве отряд молодых альвийских танов со свитой из людей-слуг, с разрешения князя решивших попробовать себя на наемной стезе.
– Ага, – кивнул я старому Боу. – Фрейя Айлин подсказала. Одна из старших ветвей каких-то ап Глеморанов, точнее назвать затруднилась, в лицо тоже опознать не смогла. Ее семейство с ними не в дружбе.
– Ап Глемораны из Беллерхайна, – подтвердил наиболее мрачные выводы капитан, – все-таки сумел чем-то помощь князя купить стервец.
– Война – это продолжение политики иными средствами, – процитировал я Клаузевица. – а с чего бы владыке Кальва и Рейгеля быть скверным политиком? Если с ан Хальбом конфликтовать решил, на что еще можно рассчитывать?
– Своей ба… женщине ты зря, конечно, его труп показал, – тем временем озаботился моими отношениями с дамой первый лейтенант. – не бесилась?
– Нет, – подумав, все же решил ответить я. Замечание явно было сделано от чистого сердца, такое отношение надо ценить и уважать. – Попечалилась, конечно, но на окружающих не кидалась.
– И как ты с ней управляешься? – Ещё раз, поморщившись от приступа головной боли, вздохнул капитан. – У меня сёстры, я-то понимаю, как такие красавицы кровь сосать могут. Ты же её даже не запугиваешь.
– Опыт, мой капитан, всего лишь большой опыт. – Отомстил я ан Феллему за его постоянные ухмылки. – Смотри и учись, пока живой.
– Обязательно, – как ни в чем не бывало согласился со мной тот.
– Обязательно, фер Лойх, надо записывать, – не дал я ему себя уесть. – Так забудешь.
– Вечером обязательно запишу, – вывернулся ан Феллем, с юмором восприняв мою фамильярность.
– Твои рейтары за добычу не быковали? – решил прекратить наши шутливые препирательства Боу Хоран.
– Нет. Старый Дийдарн даже меч оруженосца, который от меня ускакал, мне отдал. Отобрал у кого-то из своих шустряков и притащил.
– Пока ты его искать не начал, – цинично усмехнулся Боудел. – Тебе от трофеев твоих людей доля положена, а они тебя обнесли. Любой комит оскорбится.
– Возможно, – не стал спорить я. – Со слугами по трофеям они тоже не ругались, хотя те считай, что все сливки собрали.
– А в бою как? – поинтересовался ан Феллем.
– Очень хороши даже без лошадей, – признал я очевидный факт. – Храбры, дисциплинированны, стойки, дуром не лезут, но когда надо, умеют поддержать успех.
– Полсотни опытных дупликариев – это сила. – Кисло вздохнул тот.
– Уже меньше.
– Зато разменял хорошо, вон, сколько мертвяков вокруг вагенбурга навалил.
– Вот только в целом бой неудачный, – сплюнул я.
– И какое нам дело до других? – Пожал плечами Боудел. – Для роты битвочка удалась. Нам только о Скаллисе с конниками печалиться надо, да и то, такое мясо взамен мы где угодно найдём. Не последнее сражение на этой войне, Проклятый наверняка себя ещё покажет.
– Размен у них с нами действительно неравный, – оптимистично согласился с первым лейтенантом ан Феллем.
– Да, у нашей роты потери изрядно меньше нападавших будут, – не стал я отрываться от коллектива. – Но сумей Аттибар удержать свой вагенбург, все было бы радужнее.
– Это война, – решил обратиться в философа залитый кровью по уши профессиональный наемник Боудел Хоран, – здесь, где тонко, там и рвется. Ты ведь отбился?
* * *
Рассмотреть город и лагерь войск графа сразу по прибытию мне, естественно, не удалось, рота мало того что подошла к лагерю в темноте, так ещё и изрядное число времени обустраивалась. После недолгого, но напряженного боя на тракте ещё раз стать жертвой внезапного нападения нам совершенно не улыбалось, да и плотно поужинать горяченьким с марша тоже было не лишним. Кроме этого, лично я провел остаток ночи в качестве дежурного офицера и, поутру помахав ручкой, проводил ан Феллема с Хораном на графский сходняк.
После последнего приглашения ан Кроахом конкретно меня, но не его, Боудела нужно было немного уважить. Мужик все же был в нашей роте первым лейтенантом, так что при подобном провокативном пренебрежении от вышестоящих начальников, если такой момент упустить, взаимной неприязни и даже вражды между нами дождаться было недолго. Тут даже мое «благородное» происхождение дела поправляло не особенно сильно. Как бы Хоран ни скрывал обиду, добился он своего положения умом, кровью, потом и злостью, так что открытое нежелание видеть его на совещаниях никак не могло этого дядьку не задеть. В этой связи самым умным в наших с ним отношениях было создать дополнительную мотивацию, мешающую и делающую ему невыгодным от меня избавиться. Да и Лойху, к слову сказать, тоже. Чужие не предают, предают только свои – так что посчитает пацан, что второй лейтенант набрал излишне много веса, и реакция может быть непредсказуемой, как бы я лично ему ни нравился. В «мусорке» вон, весьма даже напряженные дебаты при избрании нового капитана произошли. Это ладно еще, что я до этого момента правильно себя вел, особенно когда про верность обязательствам и «полюбовно расстанемся» прилюдно упомянул.
Пока рота приводила себя в порядок, рассмотрел окруженный остатками разгромленного и пожженного посада Кермартен. Столица баронства и богатый купеческий город, безусловно, внушал куда большее почтение, чем два виденных мной замка баронских вассалов. Если оценить по фигурам защитников, мелькающих на побитых камнями стенобитных машин белокаменных стенах крепости, их высота колебалась между двенадцатью и пятнадцатью метрами, что для средневековья даже само по себе было немалым таким достижением. Квадратные, выступающие за линию стен для фланкирующей стрельбы, башни были метров на пять выше. А ведь одними стенами и башнями дело не ограничивалось. Рва вокруг города не было, однако пятиметровой высоты земляной вал, на котором стояли стены, вполне его заменял. Объем былых земляных работ при строительстве насыпи по-настоящему поражал – при видимом уклоне, близком к сорока пяти градусам, сотня метров стены требовала не менее чем пяти – шести тысяч кубометров отсыпки. С трамбовкой. Вручную. Объемы так поразили, что я даже задался целью поинтересоваться – тут ладно бы тачки, большегрузные телеги и самосвалы случайно не изобрели? Или, может быть, какой-нибудь волшебник поработал с голубым экскаватором? Последний немало потрудился даже в наименее пугающем случае – при постройке города на уже существующей возвышенности. Объемы срезки грунта, транспортировки и засыпки низменных участков периметра пугали даже в этом случае.
