— Что-то случилось? — она приподнялась на локтях.
А вот обеспокоенность на этом милом личике выглядела фальшиво, причем я успела заметить мелькнувшее перед ним недовольство. Плохая из нее лицедейка, слишком богатая мимика!
— М-х-мда.
— И что же, мой дорогой Рих?
Очень чесалось чисто по-бабьи взять и пожаловаться на жизнь! На этот безумный денек, происки богини, неудачи и банальную тоску по дому, от которой постоянно ныло в груди! Но не сейчас, не здесь и не перед этой же!
Сомневаюсь, что Генрих делился размышлениями, планами и событиями дня. Да и, уверена, эту дамочку, на самом деле, такое интересует в последнюю очередь! Вон как откровенно скучает, даже не скрывая этого!
— Я устал.
Похоже, такой ответ брюнетку не только устроил, как нельзя лучше, он ее несказанно обрадовал!
— Так иди же ко мне, мой господин, — проворковала фаворитка. — Кто, как не я, послушная раба, поможет тебе расслабиться?
Император же говорил, что в его резиденции рабов нет!
— Раба?
— О да-а-а! — девушка простонала и закатила в экстазе глаза. — Что пожелает властелин моего сердца? Я с радостью выполню любую твою прихоть!
Так это у них такие игры? Извращение!
Она перевернулась на спину, выгнулась дугой и провела пальчиком между своих грудей, не забывая при этом хрипло постанывать и поглядывать на мою реакцию.
А я что? Что я?
Да от такого энтузиазма я просто была в ужасе!
Беспомощно оглянулась на гидру, но Кииса свернулась клубком у камина и тщательно делала вид, что все три головы у нее разом ослепли, оглохли и онемели. Понятно, помощи ждать не приходится.
Мстила за утреннюю оплошность!
Рядом с этой змеюкой мне и врагов не понадобится, доконает ее обидчивость!
— Ну что же ты медлишь, мой повелитель? Не видишь, как твой экзотический цветочек погибает без тебя?
— Э-э-э…
Я впервые попала в ситуацию, когда меня пыталась так откровенно соблазнить женщина! И просто онемела от неожиданности.
Вот бы еще узнать ее имя, а то как-то неловко получается…
— Как же я соскучилась, Рих! — фаворитка уже и платье спустила с плеч, оголив грудь.
Я сконфуженно зажмурилась.
Леший с ее именем! Обойдусь и так!
Похоже, она совершенно не собиралась останавливаться. Может, мне просто тихонько скрыться из опочивальни, а эта разгоряченная женщина сделает все самостоятельно? Складывалось впечатление, что для собственного удовлетворения ей никто особо-то и не нужен…
Я тихонечко попятилась к двери. Так и быть, переночую в кабинете.
— Рих? Куда это ты?!
Святые бубенчики! Я даже вздрогнула от неожиданности: совсем дерганной стала!
Не успела! Всего-то пять шагов осталось сделать к свободе!
— Э-э-э…
— Ты меня что бросить надумал? — нахмурилась она, не спеша прикрывать оголенные прелести.
— Ну-у-у…
— Это моя ночь! По праву! — тут же взвилась на ноги фаворитка. — И я ее так ждала, та-а-ак ждала!
Да ясно вижу я, не слепая, чего она «та-ак» ждала!
И очень хорошо понимаю, почему именно этот цветочек «экзотический». Внешностью фаворитка обладала яркой и действительно редкой для наших мест: смуглая кожа, узкий разрез глаз, иссиня-темные волосы до пояса… Скорее всего, она прибыла из пятого объединенного королевства, где такая внешность была обычной среди племен магов земли.
— Неужели я чем-то тебя прогневала? Неужели разочаровала? — в уголках ее глаз закипали обидные слезы.
Вот только женской истерики мне здесь и сейчас не хватало!
О Луноликая! За что мне все эти мучения?!
— Нет, но…
— Тогда почему ты обижаешь твой цветочек невниманием? — девушка перестала стоять истуканом, а плавной походкой от бедра двинулась ко мне. — Неужели не понимаешь, как мне больно видеть тебя таким отстраненно-холодным?
Она состроила мучительную гримаску, но я ни на секунду не поверила в искренность ее страданий.
Во-первых, слишком наигранно-фальшиво все выглядело. Думаю, и Генрих не обманывался на счет своих любовниц. Чем-чем, а умом создатель его не обделил. Во-вторых, фаворитка не спешила прикрывать тело, как отвергнутая отказом женщина, наоборот, она спустила платье из невообразимо легкой ткани к талии… При каждом ее движении, наряд скользил все ниже и ниже.
Перед императором фаворитка застыла уже полностью обнаженной. С дерзко торчащей грудью, изумительно красивым телом и блеском победительницы в глазах.
Не любовь и боль от невнимания побуждали ее к действию, а страх оказаться подальше от кормушки, потерять хоть какую-то власть, быть выкинутой из фавориток и вновь стать одной из многих. Хотя… Разве она и сейчас не только одна их многих? Генрих, как я уже поняла, прожив всего несколько дней в его «шкуре», далеко не моногамен.
— Тебе стоит одеться, — сказала я и отвернулась в поисках того, чем же можно было бы прикрыть эту распутницу.
— А я думаю, это тебе стоит раздеться, — она прильнула ко мне со спины и промурлыкала в шею. — Расслабься, дорогой, я знаю, какой ты бываешь уставший после тяжелого дня и какой неутомимый в своей страсти. Твой цветочек сейчас сделает все, как надо, разбудит вулкан страстей в своем господине…
Я окаменела от ее наглости.
А вот девушка зря времени не теряла, ее руки гладили, сжимали императорское тело, расстегивали с дюжину мелких пуговичек на мужской рубашке, губы шептали всякий нежный бред охрипшим от страсти голосом… И грудь так тесно-тесно прижималась к моей спине, что простора для фантазии не оставалось. Еще фаворитка не забывала тереться об меня, словно обезумевшая течная кошка.
Вот это настырная дамочка попалась!
— Сейчас тебе будет хорошо, я постараюсь, ты же знаешь. Нам всегда очень-очень хорошо вместе, правда?
Ее слова заставляли меня злиться, негодовать, а вот тело… Императорское тело отчего-то напряглось, в груди сперло дыхание, а ниже пояса что-то ожило…
И я прекрасно знала, что это «что-то» такое!
Ой, святые бубенчики! Я среагировала вожделением на женщину!
ГЛАВА 59
Какой страх и ужас! Какой позор!
Так это правда, что каждый мужчина не хозяин своему… Как бы его обозвать? Отростку, копью, орудию?! Фу! Прозвучало вот совсем не очень.
Скажем так, мужественности. Этот вариант меня вполне устроил.
Я догадывалась, что «мужественность», порой, живет отдельно от мужчины, но чтобы она была ему неподконтрольной? Даже и в страшном сне не причудилось бы!
