Это стальное «завтра» повисло над столом, словно набрякшая грозовая туча. И словно первые, самые тяжелые капли дождя, простучали шаги. Прочь. Из столовой. Не оглядываясь. Один разгневанный принц в белом с золотом сюртуке, и два его спутника — в черном мундире МБ и черном старинном камзоле.
И нет, ее сердце не будет больше обрываться и падать только оттого, что ни один из них не обернулся.
А через мгновение поднялся и отец. Тяжело. Хмуро. И сквозь эту тяжелую хмарь улыбнулся Шуалейде. Не губами. Глазами.
«Ты все сделала правильно, дочка. Ты умница. Все будет хорошо», — говорили его глаза.
И Шу наконец-то вдохнула полной грудью.
Да. Она все сделала правильно. Нельзя играть в дипломатические игры с Люкресом. Он намного сильнее и опытнее в интригах, чем едва явившаяся в столицу девчонка. Ей еще учиться и учиться. Было бы только у кого.
Король покинул столовую, Кай с Шуалейдой вышли следом за ним, Ристана — вроде бы и вместе с ними, но все равно сама по себе. И только двери за ними закрылись, в столовой загудели, зашушукались придворные, обсуждая скандал.
— Что ж, вам хотя бы хватило ума отказаться от короны, сестра моя, — проскрипела Ристана, оглядывая Шуалейду с ног до головы. — Но самое лучшее, что вы можете сделать для Валанты — это исчезнуть вместе с вашей Линзой.
— Ристана, прекрати, — устало велел отец. — Ты могла бы поддержать сестру, поделиться опытом, научить…
— Смешно, ваше величество. Чему могу научить сумрачную шеру целой второй категории я, никому не интересная бездарность? Моя дорогая сестра лучше всех все знает! Советовать ей — что кормить уток жемчугами.
— Я сказал, прекрати, — нахмурился король. — Если тебе нечего сказать по делу, лучше помолчи.
— Как прикажете, ваше величество. — Ристана присела в нарочито глубоком реверансе. — Позвольте мне удалиться к вышиванию, раз я вашему величеству не нужна.
— Ступай. И вы тоже ступайте пока к себе. Я позову вас позже.
Шу с Каем поклонились отцу, проводили его, удаляющегося по галерее к своим покоям, настороженными взглядами и, только когда он скрылся за дверьми, переглянулись.
— Кай… — неуверенно начала Шу. — Я не знала, как еще.
— Все уже сделано, нет смысла жалеть.
— Я… я пойду к себе. Надо…
— Нет уж. Сегодня я не оставлю тебя одну, — покачал головой Кай и наконец-то обнял ее, прижал к себе. — Ты все сделала правильно. Хотя отказываться от короны было необязательно.
— Обязательно, — хмуро возразила Шу. — Мне не нужны претенденты на Валанту.
— А кто тебе нужен, Шу? Полковник Дюбрайн?
— Нет. Мне никто не нужен, Кай. Никто, кроме тебя, — твердо сказал Шу.
И верила в то, что сказала, целых…
Целый час, пока в покои принца Каетано не явился посыльный от их императорского высочества. А вместе с ним — ощущение грозы, которая уже разразилась, и молнии, летящей прямиком ей в голову.
Лейтенант гвардии принца в белом с золотым кантом мундире остановился в шаге от порога, церемонно поклонился и начал:
— Их императорское высочество Люкрес шер Брайнон… — дальше следовало перечисление всех двенадцати титулов, до которых Шу не было никакого дела, — приглашает ваши королевские высочества почтить своим присутствием казнь государственного изменника.
— Казнь? — переспросила Шу, холодея и не желая верить ужасному подозрению.
— Какого еще изменника? — присоединился к ее вопросу Кай.
— Прошу прощения, ваши королевские высочества, я не знаю. Мероприятие состоится через четверть часа на плацу.
Лейтенант снова поклонился, Кай жестом разрешил ему удалиться, а Шу так и стояла — не шевелясь, не моргая — и пыталась заставить себя позвать Дайма. Просто чтобы убедиться: ее страх — глупость. Ну глупость же! С какой стати Дайму оказаться изменником? Нет, наверняка не он. Уж скорее Бастерхази! Хотя шиса с два Дайм бы позволил кому-то наказать темного шера по заслугам…. Нет, наверняка это кто-то совсем другой, кого Шу не знает.
«Дайм, — позвала она мысленно, — что там у вас происходит? Дайм!..»
Несколько секунд она ждала ответа, но не почувствовала ни эмоций, ни звуков, ничего, кроме пустоты. Словно ее зов провалился в глухой болотный туман.
Шу стало страшно. Может быть, потому что Дайм не стал бы ставить ментальные щиты? Или потому что эти щиты были не его? И даже не Бастерхази? У темного шера щиты — зеркало и огонь, они пахнут иначе. Не болотом и кровью.
— Шу, что с тобой? — Кай взял ее за руку, заглянул в глаза.
— Дайм не отвечает. Мне как-то не по себе.
— Наверное, занят, — пожал плечами брат. — Ты же не думаешь, что изменник — он!
— Нет, но… — Шу нахмурилась, до боли ясно вспомнив, как совсем недавно Люкрес уже обвинял Дайма в измене и смерти Саламандры. К сожалению, с полным на то основанием. — Я не знаю.
— Полковник Дюбрайн не может быть изменником. Он — сын императора, — уверенно сказал Кай. — Идем. Я не знаю, что именно задумал Люкрес, но скажу тебе точно: все затеяно ради того, чтобы ты согласилась на брак. Не поддавайся. Что бы ни случилось, не поддавайся ему.
— Спасибо, Кай, — выдохнула Шу, позволяя брату себя обнять. — Ты же будешь рядом, а значит — я справлюсь.
— Мы все будем с тобой. — Бален погладила Шу по плечу. — И не волнуйся, Люкрес не посмеет тронуть полковника Дюбрайна. Он же не совсем с ума сошел.
— А вот в этом я не уверена, — вздохнула Шу. — Мне кажется, он совсем. Того.
— Даже если он совсем того, полковник выкрутится, — поддержал жену Энрике. — Поэтому прошу тебя, будь сдержанна и осторожна. Что бы ты там ни увидела.
— Я буду осторожна, — пообещала Шу. — Осторожна, дипломатична… но если он тронет Дайма…
— Ты не дашь ему повода обвинить в измене тебя, — хмуро сказал Энрике. — Ты поняла, Шуалейда? Не вздумай применять силу. Ты так никого не спасешь, а вот беду на Валанту навлечешь.
Шу передернулась.
— Ненавижу политику.
— Не ты одна, — поддержал ее Кай и велел: — Идем. Еще не хватало опоздать.
Шуалейде крайне трудно было идти на ширхабом нюханный плац чинно, как положено царственной особе. Так трудно, что она плюнула на все предупреждения Энрике, схватила Кая за руку и шагнула через пространственный разлом. Ей было плевать, как у нее это получилось и что об этом подумают. Она не применяет силу против Люкреса. Ходить по своему дому так, как хочется, она имеет полное право.
Демонстрация получилась что надо. Разлом открылся прямо рядом с креслом, к которому шел Люкрес, и Шу могла целое мгновение наслаждаться его страхом.
Ей понравилось. Очень. А если бы Люкрес от страха сдох, то понравилось бы еще больше. И если он прочитал это в ее глазах — что ж, прекрасно. Лишь бы он не прочитал ее ужаса от того, что за его, Люкресовой, спиной не было полковника Дюбрайна. Только шер Бастерхази, намертво закрытый ментальным щитом, и неизменный лейтенант Диен. Ну и десяток шеров из свиты — их имен Шу не запомнила.
