Стараясь сохранить мир в семье, она почти не спорила с мужем. Но иногда он возводил на нее такую напраслину, что Сив осмеливалась на сопротивление! Хенрик умел переворачивать все с ног на голову, для него это было обычным делом. Сив запомнила ситуацию, когда, заслушав порцию очередных фантазий мужа, посмотрела ему в глаза и сказала: «Это неправда. И ты об этом отлично знаешь». Его лицо окаменело: «Меня от тебя мороз по коже дерет!»
Напряжение Сив возрастало, она вся была как сжатая пружина, ее часто била дрожь, начались проблемы со здоровьем. Однажды вечером, когда Хенрик вернулся домой и начал на нее орать, она поймала себя на том, что хочет схватить кухонный нож и метнуть в него. Она чувствовала настоящую ненависть к мужу.
Когда они ссорились и она говорила ему, что больше не выдержит, он напоминал ей о своем пистолете: даже не думай сбегать, я все равно найду тебя! Сив не могла уйти, не осмеливалась покинуть супруга. Она больше не понимала, чего хочет. «Сейчас трудно это понять, но тогда я была уверена в том, что никто не сможет защитить меня или помочь», — говорит Сив.
Проведя на острове два года, они вернулись в родные пенаты. Сив был рада вернуться к «цивилизации», но после переезда жизнь c Хенриком не стала легче. Ее мысли все время крутились вокруг самоубийства. Она начала немного выпивать, чтобы заглушить страх. Сив жила как на иголках, спала беспокойно и все время боялась чем-нибудь спровоцировать Хенрика.
Он никогда ее не бил, но принуждая к сексу, заставлял делать вещи, которые ей претили. Случалось, она просыпалась от того, что он сдавливал ей горло.
Однажды субботним вечером, когда они смотрели телевизор и Хенрик, как обычно, поливал грязью ведущих передачи, в дверь позвонили. Это была студенческая подруга Сив, Муна, и ее молодой человек Мартин. Сив давно утратила контакт с Муной, как и с другими близкими ей людьми, и подруга подозревала, что с Сив происходит неладное. И вот Муна стоит на пороге и хочет зайти в дом. Вчетвером они провели приятный вечер, а спустя две недели Сив и Хенрик должны были нанести ответный визит.
Хенрик не хотел идти к друзьям Сив. Сив возражала, что если они не придут, это будет выглядеть странно. В конце концов Сив пошла в гости одна. Ей пришлось пообещать Хенрику, что она не будет ничего рассказывать о том, как они живут, потому что «нельзя обсуждать свою личную жизнь с кем попало». Это подразумевало, что он понимает — между ними все не так, как должно быть. Еще он понимал, что Сив недовольна семейной жизнью.
В гостях Сив пришлось признать, что дело плохо. Она довольно долго пробыла у Муны и Мартина и поначалу пыталась сгладить ситуацию. Говорила, что все хорошо, что Хенрик ее любит. Однако Муна задавала вопросы и, когда выяснилось, как Хенрик обращается с женой, подруга сказала: «Нет, это не любовь, это зло. Это нездорово, Сив. Тебе надо уйти от этого человека».
Муна обратила внимание на то, что Сив выглядит нервно, отстраненно, что она бледна и печальна. Было очевидно, что у Сив невеселая жизнь. Подруга сказала, что если Сив не съедет в течение недели, то они с Мартином приедут за ней сами. Сив ужаснулась и просила их не делать этого, потому что все станет еще хуже, но Муна стояла на своем.
В последующие дни Сив было до смерти страшно. Ей казалось, что Хенрик знает, о чем она думает, и она не представляла, что делать. Больше всего Сив боялась, что Хенрик начнет стрелять в Муну или Мартина, когда те за ней приедут. Она думала о том, чтобы броситься в реку и исчезнуть навсегда.
Муна звонила и спрашивала, собирает ли Сив вещи. Сив и не начинала — ведь тогда Хенрик заподозрит неладное. Но на шестой день после визита к Муне и Мартину Сив сказала Хенрику, что плохо себя чувствует и не может идти на работу. Она хочет побыть дома. Когда он ушел, она собрала свои документы, написала записку, что ушла к врачу, и поехала на вокзал.
Как и советовала Муна, Сив вернулась к родителям и рассказала им об истинном положении вещей. Они поддержали Сив в ее решении развестись.
Сив осталась у родителей. Они сообщили об этом Хенрику, пояснив, что Сив измотана, ей нужен покой и поэтому она пока поживет у них. Мама записала Сив к психологу. «Я была совершенно потерянная и опустошенная, когда пришла на терапию», — вспоминает Сив.
Когда психолог попросил Сив рассказать о своем замужестве, она начала защищать Хенрика. Она объясняла, почему он вел себя так, а не иначе, считая, что она сама его провоцировала. Сив была убеждена, что если она вызывает в муже такую ярость, то именно с ней что-то не так.
Но терапевт ответил: «С тобой все в порядке. Однако я уверен в том, что человек, с которым ты жила, — психопат». Он порекомендовал Сив почитать книгу Ингйалда Ниссена «Диктатура психопата».
Сив читала, и у нее внутри все переворачивалось. Она мало что знала о расстройствах личности и никогда не рассматривала характер мужа под таким углом. Оказывается, все это время она жила с психопатом!
Сив написала Хенрику письмо, в котором брала на себя всю ответственность за неудавшуюся семейную жизнь и сообщала, что не вернется.
Хенрик позвонил ей и признался, что вел себя дурно, но без злого умысла. Он уговаривал Сив возобновить отношения, ведь они созданы друг для друга. Когда же она ответила, что ее решение окончательное и она никогда к нему не вернется, супруг начал кричать: «Дрянь, да нужна ты мне! Я был с тобой только из-за денег, которые ты унаследуешь!» Ругань и обвинения лились потоком, и Сив просто положила трубку. Это было окончательным подтверждением «предварительного» диагноза: Хенрик — злобный психопат.
Для Сив началась новая жизнь. Это было непросто. «Я не привыкла к самостоятельности. Даже покупка новой одежды вызывала трудности. Мне поначалу даже трудно было сделать выбор, поскольку обычно Хенрик решал, что я должна носить», — рассказывала Сив.
Сив переехала к Муне и Мартину, которые продолжали оказывать ей поддержку. Она боялась, что Хенрик ее найдет, и почти никуда не выходила. Через некоторое время Сив поступила в университет, чтобы освоить новую специальность, и справлялась с этим очень хорошо.
Она также продолжала ходить на терапию. И говорила психологу, что чувствует себя глупой и слабой, зря потратившей столько времени на жизнь с психопатом. Она думала о том, насколько ее жизнь была бы легче, если бы она не встретила Хенрика. Но психолог прокомментировал ее слова так: «Если бы ты не встретила его, то связалась бы с другим проходимцем».
Сив было больно это слышать, и она согласилась на предложение психолога поговорить о своем детстве, чтобы выявить причины, превратившие ее в жертву деструктивных отношений. «Разбираться с этим было тяжело, но необходимо», — говорит Сив. Психолог также дал ей книгу о жестоком обращении с женщинами, и она узнавала себя в некоторых героинях. Терапия помогла ей снять напряженность, сковывающую ее тело, — у Сив был посттравматический стресс. (Подробнее о том, что это такое, можно прочесть в главе 3.)
Со временем Сив стало лучше, хотя ее эмоциональное состояние было нестабильным. Порой она ощущала эйфорию, а порой почти погружалась в депрессию.
