– Это еще кто такие? – подозрительно прищурился водяной.
– Э-э… Хозяева, – с нехорошим предчувствием пояснила я, уже представляя, что именно услышу. – Владетели… те, кому сама земля дает право собой распоряжаться…
– Не было, нет и не будет! – неожиданно отрезал мгновенно переменившийся в лице дед и подскочил, будто подброшенный пружиной. – Ну? Все спросила?! Больше вопросов нет?! Тогда я пошел – дел невпроворот, а я тут лясы с тобой точу, будто других занятий нету!
Я ошарашенно промолчала, почувствовав волну жгучей неприязни и прямо-таки физического отвращения к поднятой теме. Водяной же, явно обозлившись, так же решительно потопал прочь, оставляя после себя на траве неширокие лужи. Кажется, спешил уйти до того, как я опять открою рот.
Проводив его глазами до самого озера, я отвернулась и тяжело вздохнула:
– Спасибо, твое величество. Обрадовал ты меня несказанно…
Потом услышала шумный всплеск за спиной, но не стала смотреть, что там такое – Знаки вели себя спокойно, так что, наверное, это водяной так своеобразно попрощался. Странные он, конечно, вещи рассказал. Странные и неутешительные. Но, как ни крути, лжи я ни разу не почувствовала, а значит… значит, у меня опять большие проблемы. Даже не знаю, как теперь людям сказать, что домой мы, вероятно, попадем очень и очень нескоро.
Словно почувствовав мою печаль, лес вокруг успокаивающе зашелестел. Поднявшийся легкий ветерок ласково взъерошил мои подсохшие волосы. Упавший с одного из деревьев листок, закружившись, пролетел по причудливой траектории и, покачиваясь, медленно опустился на подставленную ладонь со Знаками. Какое-то время полежал спокойно, словно примериваясь и к чему-то прислушиваясь, а потом кожу кольнуло, и он рассыпался крохотными зелеными искорками.
Я вздрогнула от неожиданности, на краткий миг испугавшись, что стала счастливой обладательницей очередной грандиозной головной боли. Торопливо сдула оставшийся от листка пепел и с колотящимся сердцем посмотрела на шестилистник. Но нет, ничего плохого не произошло. Я не начала как-то иначе ощущать окружающий лес. Не почувствовала живущую неподалеку нежить. Не упала в обморок. Не обзавелась другими украшениями на руке. Только зеленый лепесток на шестилистнике, возможно, стал светиться чуть-чуть поярче, и все.
– Ф-фу, – я утерла внезапно вспотевший лоб. – Не надо меня больше так пугать, ладно? А то помру от счастья, и не будет у вас больше никаких Хозяев вообще…
– Эй, девица! – вдруг проскрипел сзади все тот же надтреснутый голос. – Долг-то ты с меня сняла али нет?
– Сняла, конечно, – вяло отмахнулась я, а потом обернулась и с удивлением посмотрела на высунувшегося из воды по пояс дедка, разглядывающего меня с безопасного расстояния. – Ты чего опять вылез? Иди себе с миром.
– Дык я… это… – отчего-то вдруг замялся водяной, – может, ты голодная, а?
Я медленно опустила руку и покачала головой.
– Нет. Спасибо, мне ничего не нужно.
– Просто я рыбки могу косячок подогнать, – словно не услышал он. – И сама поешь, и людей твоих накормим! Хочешь, а?
– Нет. Голодными мы и так не останемся.
– Тогда, может, водички ключевой набрать? – не унимался водяной. – Ледяная – аж зубы ломит! И она целебная, да! Раны излечивать может! Твоим людям, небось, пригодится!
– Да что ты пристал? – удивилась я, собирая свои невеликие пожитки. – Сказано же: иди с миром. Ничего мне не нужно. И люди мои тоже в порядке. Сейчас я им ягод съедобных наберу, а напиться они и так, надеюсь, успели… не волнуйся, не пропадем.
– Не бывает такого, чтоб смертные ни в чем не нуждались! – упрямо возразил тцар. – Хоть что-то да попросят напоследок!
Я пожала плечами.
– Кто-то, может, попросит, а у меня и так все есть. Вот если бы ты мог нас домой перебросить…
– Нет, – с сожалением развел мокрыми руками дедок. – Моя власть только на эти озера и реки распространяется. А как домой вас вернуть, про то не ведаю.
– Тогда и говорить не о чем. Прощай, отец, – я поднялась с земли и решительно отвернулась.
– Погодь! Эй! Я ж еще имени твоего не узнал!
– Ну так ты и сам не представился, – усмехнулась я, уверенно потопав прочь.
– А у тцаров нет имен! – снова крикнул водяной. Торопливо, как-то неуверенно, словно это было очень важно. А потом до меня донесся новый всплеск, как если бы он суетливо заметался по озеру и, наконец, кинулся вдогонку. – Мне же не положено… эй! Не уходи! Я ж тебя не могу отпустить, не узнав, как звать-то!
Я ненадолго остановилась и все-таки оглянулась.
– Чего ж так строго? – спросила торопливо подгребающего к берегу водяного. – Имя тебе подавай… потом титул, номер банковского счета… у вас что, и тут положено отчеты писать?
– А то как же! – отдуваясь, тяжело выбрался на берег дедок. Правда, на этот раз он был не в рванье, а в длинной, покрытой разводами и клочьями тины рубахе, подпоясанной толстой веревкой, и в полотняных штанах такой же «боевой» грязно-зеленой раскраски, отчего его кожа казалась еще более темной, чем раньше. В правой руке держал длинную рыбью кость, похожую на легендарный трезубец Нептуна, только гораздо более скромных размеров. Наконец, в перепутанных и похожих больше на болотную кочку волосах виднелась такая же костяная трехзубая корона, при виде которой мне неудержимо захотелось рассмеяться.
– Ну и грозен ты, твое величество, – с трудом сдерживая смех, заметила я.
Водяной сразу же скис и, подрыгав мокрыми ногами, проворчал:
– Так положено: встречать всех пришлых при полном параде. Но народ же разный – кто шишкой кинет, кто злата потребует, кто русалок моих видеть пожелает… сперва проверить должно, что за человек пришел. А уж потом разговоры вести.
– Ну будем считать, что ты уже представился по всей форме. А я вняла, затрепетала и выразила свое восхищение. Чего хотел-то?
– Уговор я нарушил, – отводя глаза, неохотно буркнул дед. – За многонога обещал желание твое исполнить. А не исполнил.
– Когда такое было?! – изумилась я, откровенно не припоминая, что он что-то там вообще обещал. Или это его «всего одно» перед последним бульком то и подразумевало? – Я только про долг помню и то, если уж начистоту, тебя на слове подловила. Из врожденной вредности. Но за вредность свою уже заколкой расплатилась, так что вроде бы мы квиты?
Водяной строго на меня посмотрел.
– То уже неважно. Главное, что я сказал, а ты услышала, даже если сразу забыла. Но чтоб все сделать чин по чину, я должен имя твое узнать.
– Не надо мне ничего, – повторила я, подивившись про себя таким сложностям. – Вернее, кое-что нужно, но вряд ли ты сможешь помочь, поэтому…
– Что нужно-то?
– Одежку какую поприличнее, – хмыкнула я, демонстративно оттопырив драную рубаху на животе. – Мне вроде как не положено в таком виде щеголять, но никуда не деться. Если найдем людей, конечно, приоденусь. Но их же еще сыскать надо, верно?
