– Это он, – сказала одна из девушек, заметив, что я улыбаюсь.
А затем они вдруг закричали, как будто увидели инопланетянина. Хотя я, в общем-то, им и являлся.
– Привет, пришелец! – крикнула одна из девчонок. – Ты такой милашка! И, Кэссиди, тебя мы тоже любим.
– Спасибо, – отозвалась Кэссиди и помахала им рукой. – Это так приятно!
Прежде чем я успел это осознать, девушки подошли к нам, окружили и затараторили.
– Я хочу с тобой сфотографироваться, – сказала одна.
– Я тоже, – подхватили остальные.
Несколько других покупателей из магазина, заслышав шум, тоже вытащили свои телефоны. Вскоре группа из четырёх поклонниц превратилась в толпу из двадцати или тридцати человек, взявшей нас в плотное кольцо. Они подошли так близко, что их лица расплывались, и наперебой что-то кричали. Моё сердце забилось быстрее. И хотя три моих лёгких дышали на полную катушку, я начал задыхаться.
– Мне это не нравится, – сказал я Кэссиди.
– Это неотъемлемая часть звёздной жизни, – объяснила она. – Нужно быть добрым со своими фанатами.
– Но они меня пугают, – настаивал я. – Они толкаются! Мне нужно отсюда выбраться.
– Через несколько минут, – сказала Кэссиди. – Сделаем ещё пару снимков – и всё.
– Нет, мне нужно уйти немедленно, – возразил я.
Я едва узнавал звук собственного голоса. Всё, чего мне сейчас хотелось, – это поскорее уйти. Крики эхом отдавались в ушах, в голове гудело. Люди вокруг поглощали весь кислород; мне стало нечем дышать. Образованный ими круг становился всё теснее и теснее. Я чувствовал себя животным в клетке, зрители настойчиво приближались…
И тогда я потерял сознание.
18
Я очнулся в своей постели в комнате Элоизы, и Делорес нависла над мной, как вертолёт. Она держала поднос с едой.
– Тебе нужно поесть, Бадди, – сказала она. – Чтобы стать звездой, нужны силы, и ты не можешь постоянно падать в обморок. Это испортит твой имидж.
– Извините, – пробормотал я. – Не знаю, что на меня нашло.
– Зато я знаю, что в тебя не вошло – это еда. Я собрала для тебя целый поднос с полезными закусками. Здесь салат из капусты, смузи из свеклы и брокколи, арахисовое масло на цельнозерновом хлебе и гамбургер из тофу. Я везу Кэссиди на урок вокала и собираюсь забрать Элоизу. А ты лежишь в кровати и ешь. Я хочу, чтобы к моему возвращению тарелки опустели.
После того как она ушла, я осмотрел каждое блюдо на подносе. Мне и так было не по себе, а от запахов пищи стало ещё хуже. Я решил попробовать каждое блюдо, потому что становился всё слабее и знал, что Делорес права.
Вот что я узнал о земных продуктах на моём подносе:
1. Есть капусту – это всё равно что поедать опилки.
2. Смузи из свеклы и брокколи не мягкое, а на вкус тоже как опилки.
3. От арахисового масла язык приклеивается к крышке рта… то есть к нёбу.
4. Бургер из тофу по вкусу напоминает ферментированный навоз песчаного жука.
Попробовав каждое блюдо, я утомился и опустил голову на подушку. Что-то мне мешало, и когда я протянул руки назад и пошарил ими, понял, что лежу на трёх своих глазах пришельца. Когда они успели выскочить? Я схватил розовое ручное зеркальце Элоизы, лежавшее на кровати, посмотрел на себя… И меня охватил ужас: лицо Зейна Трейси превратилось в моё настоящее лицо, а я этого даже не заметил! Человеческие глаза исчезли, и на их место пришли вращающиеся, а пушистые волосы погрузились обратно в мою лысую, ухабистую голову.
Я трансформировался не по своей воле.
Почему? Бабуля Морщинка никогда о таком не упоминала. Единственный ответ, пришедший мне на ум, заключался в том, что моя жизненная энергия сошла на нет и больше не могла поддерживать внешность Зейна Трейси. У меня не хватало сил для того, чтобы физическая трансформация длилась долго. Одной воды было мало. Я отчаянно нуждался в пище, которая подошла бы моему телу. Не в человеческой еде, а в той, что по-настоящему питала бы меня, вроде питательных вафель, которые мы едим на моей планете.
Питательные вафли!
Они же ещё остались! В этой гонке я напрочь забыл о последней вафле на космическом корабле. Если бы только я смог до него добраться, возможно, одна пластинка и поддержала бы мои силы до тех пор, пока я не выясню, какая пища мне подходит на Земле.
Но я лежал в постели, чувствовал себя слишком слабым и разбитым и даже не мог представить, как доберусь до космического корабля. Нас разделяли всего несколько миль, но ощущение было такое, что до него как до Сатурна.
19
Я плохо помню, как прошёл остаток субботы, но каким-то образом мне удалось вылезти из постели. Я очнулся и увидел, что сижу, сжавшись в комок, на полу и кричу: «Войдите!»
Дверь со скрипом приоткрылась, и Кэссиди просунула голову.
– Тебе уже лучше? – спросила она. – Сегодня воскресенье. Ты проспал весь день и всю ночь.
Внезапно дверь широко распахнулась, и Элоиза прошествовала мимо Кэссиди в комнату. Она посмотрела на меня и взвизгнула.
– Спасайся кто может! – вскричала она. – В моей спальне инопланетянин!
– Успокойся, креветка, – сказала Кэссиди. – Это Бадди, просто на нём костюм для шоу. Ты испугалась костюма? Это так по-детски.
Объяснение Кэссиди вряд ли пришлось по душе Элоизе, но она, по крайней мере, перестала кричать. Затем один из кислых бордовых липких драконов оторвался от потолка и шмякнулся ей на голову.
– Дождь из конфет! – хихикнула она, и её настроение коренным образом изменилось. Казалось, она совсем забыла о моих глазах пришельца, когда сунула в рот липкого дракона. Удивительно, какое огромное влияние способна оказать одна жевательная мармеладка на ребёнка Земли.
– Нам нужно поговорить, – прошептал я Кэссиди. – Наедине.
Она кивнула и повернулась к Элоизе.
– Нам с Бадди нужно повторить слова для завтрашней репетиции, – сказала она. – Тебе надо уйти.
– Хорошо, – согласилась Элоиза. – Но если с потолка упадёт ещё одна конфетка, сразу же позовите меня.
Когда она ушла, я жестом пригласил Кэссиди сесть рядом со мной. Я был так истощён, что едва мог говорить. Хриплым голосом я произнёс:
– Я заболел.
– У тебя одна из тех странных инопланетных болезней, которая уничтожит всё человечество? – поинтересовалась она.
– Нет, всё не так плохо. – Я покачал головой. – Я заболел от голода. Мне нужна пища. Такая, как питательные вафли с моей планеты.
