— Да, почти сразу, — кивнула женщина. — Не суждено им было жить вместе долго и счастливо, как в сказках. Зато умерли едва ли не в один день.
— А с ним в самом деле произошёл несчастный случай? Это не могло быть… подстроено? — спросила я осторожно. Неужели на Милтонах лежит злой рок — сначала не стало старшего брата-наследника, затем младшего, только сестра осталась, и та леди Глау.
— Кем? — удивилась собеседница. — Его все любили. Никто ему зла не желал. Говорили, лорд Эдриан был в дурном настроении в тот день. Не следовало ему садиться на коня в такое время, ох, не следовало…
Я закусила губу, размышляя. Это вся история? Или только верхняя её часть, как у айсберга, выступающая над водой? Самая очевидная, поверхностная. Что там в глубине? Кому принадлежал второй медальон, который мы с девочками нашли на чердаке? И письма, как они там оказались? Если эти послания написала Джеральдина для Эдриана Милтона, почему он не побоялся их сохранить, ведь эта любовь была тайной? Или просто не успел уничтожить?
Как много вопросов и как же жаль, что я не в силах заглянуть в прошлое, чтобы воочию всё увидеть!
— Почему начался пожар? — спросила я. — Это выяснили? Может быть, дом той родственницы подожгли?
— Да что вы, леди, кому это надо? — вытаращилась на меня тётушка Берта. — И кто стал бы выяснять? Это ведь не особняк лордов, а всего лишь старая хижина!
— Так-то оно так, просто всё очень подозрительно, — подумала я вслух. — Сначала погибают старший сын в семье и его возлюбленная, а через несколько лет младший с женой. Вам это не кажется странным?
— Не моё это дело — странности искать да загадки разгадывать! — отмахнулась кухарка. — Моё дело вон — печь да мариновать, варить да жарить! Разгадывайте сами, коли вам больше заняться нечем! Я рассказала всё, что знаю! Сначала лорд Эдриан от нас ушёл, потом Джерри, а после и старший лорд с леди Милтон почили, хорошо хоть, что успели перед смертью внучек увидать и дочь наконец-то замуж выдать!
Глава 35
Прошло несколько дней. Доминик Винтергарден ещё не вернулся. Зато приехал наместник от короля — присматривать за поместьем. Те крестьяне, о которых мне говорил муж, были арендаторами семьи Милтонов уже много лет, поколение за поколением. Кто-то нужен был, чтобы заниматься их нуждами, а Мередит Глау явно не слишком-то придавала этому значение. Похоже, в её картине мира этих простых людей вообще не существовало.
Наместника звали Джереми Роксфорд. Это оказался довольно энергичный человек лет сорока. Его смуглая кожа выдавала привычку проводить много времени на свежем воздухе, а лёгкий акцент намекал на то, что этот человек был не уроженцем столицы.
Они с леди и лордом Глау сразу не нашли общего языка, но те никак не могли пойти против королевской воли, так что со скрипом всё-таки смирились с неизбежными переменами. Мне же наместник понравился. Показалось, что он не из тех лукавых людей, которые говорят недомолвками, скорее наоборот — он, не церемонясь, выдавал всё, что думал.
А ещё Роксфорд весьма дружелюбно вёл себя с девочками, и это мне тоже пришлось по душе.
— Вы женаты? — осведомилась я у него, когда однажды столкнулась с ним в саду. — Здесь много места. Вы могли бы и жену привезти сюда.
— Нет у меня ни жены, ни невесты, леди! Будь вы свободны, я бы, конечно, мимо не прошёл, но вас уже перехватил лорд Винтергарден! Повезло ему!
— Да полно вам! — рассмеялась я. — Это мне повезло. Вы не в курсе, когда он собирается вернуться?
— Чего не знаю, того не знаю, леди. Простите, что огорчил. Уже соскучились по супругу?
— Дело не только в этом. Просто мне… как-то тревожно. Надеюсь, и с ним, и с нами в его отсутствие всё будет в порядке.
— Я позабочусь о вас и его племянницах, леди. Теперь в доме есть мужчина, настоящий, не то, что этот худосочный Реджинальд Глау, и никакие разбойники сюда не сунутся! Вы ведь этого боитесь, верно?
В ответ я лишь пожала плечами. Я сама не понимала, из-за чего беспокоилась. Ведь, казалось бы, всё только начало налаживаться. Я узнала, что Доминик тоже любит меня, и он нарисовал передо мной картину нашей будущей счастливой жизни в его столичном доме. Аланна и Кэйти этому тоже обрадовались.
Всё ведь должно стать хорошо, правда?
Но на душе было по-прежнему неспокойно.
Я возвращалась с прогулки — сегодня девочки из-за прохладной погоды со мной не пошли. Уже было свернула к дому, когда меня окликнули. Я обернулась и увидела знакомое лицо.
— Миз Смит! — удивилась я, узнав бывшую экономку. Ту самую, которую в особняке называли грымзой. — Вы что-то хотели?
— Я слышала, в поместье прибыл наместник, это правда?
— Ну да, — кивнула я.
— Миз… то есть, простите, леди Винтергарден… — извиняющимся тоном проговорила женщина, которая выглядела сейчас совсем не такой сердитой и властной, как в прежние времена. — Выслушайте меня, умоляю… Вы вышли замуж за высокого лорда, теперь ваше слово имеет вес. Если вы об этом скажете, к вам прислушаются. Пожалуйста, поговорите с этим господином наместником, пусть он примет меня обратно на работу в особняк Милтонов хоть простой горничной, очень вас прошу!
— Но… зачем вам это нужно? Вы, кажется, вполне неплохо устроились в доме Уэстонов, — заметила я. — Или они мало вам платят?
— Нет! Дело не в деньгах, я согласна и на меньшее. Сначала мне тоже так казалось, что всё хорошо, и новая работа послана мне самой судьбой. Но эта женщина в том доме… Я боюсь её.
— Какая женщина? — не поняла я. Вроде бы несостоявшаяся невеста Доминика, которую ему сватала сестра, ещё слишком молода для того, чтобы называть её так. — Целестина?
— Нет! Её мать. Вернее, мачеха, но молодая леди зовёт её матерью.
— А разве…
Не припомню, чтобы об этом когда-либо говорили, но мне казалось, что лорд Уэстон вдовец. Он ведь всегда и везде приходил один либо с дочерью. И, когда я была у них дома, ни про какую супругу этого человека даже не слышала.
— Она чем-то больна. И нуждается в тишине и покое. Поэтому никуда не выходит.
— И что же в ней такого страшного? — всё ещё не понимала я. Выходит, лорду Уэстону и его дочери можно только посочувствовать — тяжело, когда близкий человек болен так сильно, что даже не может покидать дом. — Её болезнь заразна?
— Нет, ничего такого, просто… Мне кажется, она безумна. Этот её взгляд… от него просто мороз по коже, леди… Я готова и вовсе бесплатно работать, вовсе без жалования, лишь за стол и кров, только бы уйти оттуда. Вы ведь поговорите с наместником?
— Хорошо, — ответила я, пожалев эту некрасивую одинокую миз, оставшуюся старой девой из-за верности хозяйке, которой уже не стало. — Но пообещайте, что не будете больше настолько строги и суровы с другими слугами. Им не нравится… такое ваше поведение.
