— О, наша маменька говорила, что миз Смит никогда не врёт! — отозвалась девочка. — И что она настолько честная, что ей даже в голову не придёт сказать неправду, даже если это будет крайне выгодно. А почему вы спрашиваете?
— Просто так. Она хочет снова вернуться сюда на работу. Просила меня поговорить об этом с Роксфордом.
— И вы поговорите?
— Почему бы и нет? — пожала плечами я. — Если ей так хочется. Вот только причину она назвала странную, вот я и задумалась, не солгала ли.
— Уверена, что нет. Это же миз Смит! Она не врушка! А какую причину? Что за секреты у вас от нас появились? — надулась собеседница.
— Прости! — Я потрепала её по руке. — Это не мой секрет.
— И вы так и не выяснили, кто и кому написал любовные письма!
— Я пыталась, — вздохнула я. — Но у меня не вышло. Слишком старая история.
— Вы оставите медальон себе? Вам он был бы к лицу! Оставьте, пусть будет нашим с Кэйти свадебным подарком!
— Но, Аланна…
— Он такой красивый! Будет грустно, если нам придётся вернуть его на чердак! Ну же, леди, не обижайте нас отказом!
— Не обижайте! — заглядывая мне в глаза, повторила слова сестры младшая барышня Милтон.
— Вот что вы со мной делаете? — едва не прослезилась я. — Хорошо, оставлю. Этот медальон мне тоже понравился.
— Тогда начинайте его носить, не откладывая! У вас так мало украшений! Дядя Доминик непременно должен купить вам много-много всего: колец, брошек, ожерелий, серёжек и браслетов, а ещё диадему, как у принцессы!
— Когда-нибудь купит, — улыбнулась я. — А пока мне хватит и того, что есть. И медальон обязательно надену, — добавила примиряюще.
— Кому бы он не принадлежал раньше, пусть принесёт вам счастье! — совершенно по-взрослому пожелала Аланна, и я снова умилилась её уму и рассудительности. — А те письма… Что ж, придётся им, видимо, остаться неразгаданной тайной.
Возможность приступить к обыскам дома представилась только через пару дней. Леди Глау с супругом предложили свозить девочек к их общей дальней родственнице — какой-то кузине, которая недавно родила дочь. Аланне и Кэйти очень хотелось увидеть малышку, так что я не стала возражать, взяв обещание со старшей приглядывать за сестрой и не оставлять её одну. У слуг в этот день был выходной, а Джереми Роксфорд уехал по делам и сказал, что до вечера не вернётся. Я осталась совершенно одна во всём особняке.
Лучшего дня, чтобы воплотить задуманное, быть не могло.
Начать обыски решила с погребка под домом, где хранилось вино и другие припасы, требующие прохлады. Ощупала все шероховатые на ощупь стены, даже руки в двух местах занозила, пытаясь сдвинуть полки с пузатыми винными бутылками, но ничего не вышло. Дверь не нашлась.
Методично, не отвлекаясь, я обследовала комнату за комнатой. Кухня, кладовка, прочие хозяйственные помещения, за ними просторная столовая, которая без людей выглядела одинокой и покинутой. Затем настал черёд гостиных, которых в дома было несколько, и все заставлены мебелью, которую приходилось аккуратно двигать, если на это хватало моих сил.
Поиски на первом этаже результатов не дали, и я поднялась на второй. Устало прислонившись к стене, отряхнула с ладоней липкую белёсую паутину, стиснув зубы, извлекла неглубоко засевшие в пальцах деревянные занозы. Немного передохнула и упрямо продолжила поиски.
Заходить в чужие спальни было неловко, но я заставляла себя не рассматривать вещи и не сдвигать их с места. Сосредоточилась только на стенах. Обшаривала их, толкала, искала какой-нибудь хитрый механизм, который при нажатии на него открывал бы спрятанную в стене потайную дверцу, но ничего подобного так нигде и не обнаружила.
Может быть, подземный ход действительно берёт начало не из этого дома? Или когда-то в далёком прошлом дверь в самом деле была здесь, но её давно заложили? Ведь если со временем надобность в тайном коридоре отпала, то им давно никто не пользовался, и хозяевам он оказался не нужен? А в особняке Уэстонов дверь просто заперли. Странно только, что находилась она на видном месте, а не где-нибудь в укромном уголке за шкафом.
Шкафы! Я вдруг поняла, что не искала только в одном месте. В книжной комнате.
Глава 38
Стоило об этом подумать, как меня обуял страх. Войти в книжную комнату? Я будто снова вернулась в тот день, когда шла туда, гонимая интуицией. Лестницы, коридоры и, наконец, дверь, которую я боялась открывать, чувствуя, что ничего хорошего там не обнаружу. Но сейчас за ней не будет ни единой души. Остаточные излучения ядовитой магии разрыв-камня развеялись без следа, и дверь уже перестали запирать на ключ, но и без того никто не желал туда входить, даже горничные, чтобы сделать уборку. Люди в провинции порой до абсурда суеверны и могут додумать даже то, чего никогда не видели собственными глазами.
Наверняка и с призраком женщины в доме так же вышло. Едва ли Дама в белом существует на самом деле. Сейчас я была почти уверена, что её попросту выдумали. Ну как же уважающему себя старинному Элхорнскому особняку без личного привидения? Никак нельзя. Да и слуги могли что-нибудь увидеть, а дальше уже кто во что горазд дорисовали картину от себя. Как говорится, у страха глаза велики, а рот ещё больше.
Мне подумалось, что Доминик Винтергарден уже обыскал там всё, причём даже несколько раз, когда взялся за расследование двойного убийства, и никакого второго выхода там не обнаружил, иначе рассказал бы мне ещё тогда, когда мы ехали в карете из дома Уэстонов. Но если тот действительно скрыт где-нибудь в стене? Что, если потайную дверь открывает некий секретный механизм, который маг не обнаружил, потому что тогда ещё не искал его специально?..
«И в самом деле, никак нельзя не проверить и эту теорию! — сказала я себе, решительно тряхнув головой. — Надо идти! Ну же, Эрмина, не трусь, никого там нет, ты в доме одна, и все двери в него накрепко заперты!»
Отряхнув верхнюю и нижнюю юбки, которые тоже успели где-то запылиться, я направилась в нужный мне коридор. Сейчас, чем ближе я подходила, всё сильнее чувствовала уколы интуиции, которая, будто путеводная нить, вела меня за собой, но ощущение было другим. Не холодный, берущий за душу ужас, как тем вечером, скорее щекочущее предвкушение нового и очень важного открытия. Я знала, что непременно должна что-то найти. Не может быть, чтобы абсолютно всё было бесполезно.
Каждый шаг давался с трудом, но я не давала воли сомнению, которое наверняка одолело бы меня, позволив я это сделать. И всё же ладонь мелко дрожала, когда я протянула её к дверной ручке. Сейчас та оказалась прохладной на ощупь, совсем не такой, как в тот страшный вечер, унёсший жизни лорда и леди Милтон.
Мебель не поменяли, но в настоящее время комната выглядела уже далеко не такой уютной, как тогда, когда я увидела её впервые, едва приехав в поместье. Мой взгляд скользнул по наглухо задвинутым шторам, наткнулся на одинокое фортепиано, и я до боли закусила губу, снова со всей отчётливостью, словно это было вчера, вспомнив лежащие на полу тела, похожие на больших сломанных кукол. Тогда я впервые увидела мёртвых людей, даже на похоронах отца меня не подпустили к его гробу, а тут это произошло так страшно и неожиданно, что едва ли у меня когда-нибудь получится всё забыть.
