— Поздравляю, — сказала искренне.
Я была действительно рада за друга. И за императора, который оказался достаточно благороден, чтобы не отыгрываться на Риде за обман.
— Что… — запнулась, подбирая слова. — Что решили со мной?
— Хм, — друг бросил на меня странный взгляд. — К сожалению, вопросы, связанные с твоей карьерой, больше не в моей власти.
— Меня уволили? — похолодела.
— Нет. Но ты должна поговорить с Аэргаром. И все решить.
— Когда? — я обреченно прикрыла глаза.
Что ж, где-то в глубине души подозревала, что без разговора не обойтись. Что нужно окончательно прояснить все, чтобы это не висело между нами грузом обид и недопонимания.
— Лучше всего прямо сейчас.
— Хорошо, — вздохнула и поднялась. — Только я хочу тебя кое о чем попросить…
Прода от 21.11
Спустя полчаса я стояла в одной из комнат Эльнуира и разглядывала себя в зеркало. Именно так и должен выглядеть офицер Имперской службы безопасности. Мою фигуру облегал строгий черный мундир с золотистой эмблемой службы безопасности на груди. На лице не было на капли косметики, а волосы я собрала в строгий пучок на затылке.
Кивнув своему отражению, смахнула с плеча невидимую пылинку и отправилась в императорскую приемную. Сейчас я была абсолютно спокойна. Эмоции спрятались под толстым коконом хладнокровия и безразличия. Я не чувствовала боли, не чувствовала обиды или сожаления, и ничто не было способно вывести меня из себя. Да, потом, когда так тщательно сдерживаемые чувства выйдут наружу, мне будет очень-очень плохо. Но это будет потом. А сейчас нужно собрать все свои силы, чтобы провести этого разговор достойно.
— Его Величество ожидает вас, — сказал секретарь, как только я появилась в приемной.
Кивнув, сделала глубокий вдох, собираясь с мыслями, и открыла дверь.
— Ваше Величество, — выйдя на середину кабинета, я поклонилась. — Офицер Дионея Исс-Алламир по вашему приказанию прибыла.
— Сядь, Дионея, — негромко произнес император.
Подошла к столу и села на один из стульев. С прямой спиной и сложенными на коленях руками. Ничего не выражающим взглядом скользнула по разложенным бумагам, по мужчине, стараясь не смотреть ему в лицо, и остановилась на окне, за которым медленно садилось солнце.
— Офицер службы безопасности… — пробормотал он, нарушая молчание. — Даже не знаю, хвалить тебя или ругать за то, что ослушалась приказа.
— Я поступила так, как считала правильным, — ответила спокойно.
«И как велело мне сердце», — добавила мысленно. Но разве важны сейчас метания моего бестолкового сердца?
— Ты рисковала. Очень сильно рисковала.
— Мой долг — защищать империю любой ценой.
— И я благодарен тебе, — усмехнулся император, — вместе с моей империей. Я ведь многое узнал во время допросов Аймрика Исс-Элетуса. Ты столько раз выводила Сандру из-под удара. Столько раз срывала планы заговорщика… Если бы не ты, вполне возможно, история Нарна сделала бы очень крутой поворот.
— Никогда не понимала тех, кто готов идти по головам к своей цели, — прошептала негромко, но император все равно услышал.
— Аймрику Исс-Элетусу с детства вбивали в голову мысль, что он особенный. И когда кровь далекого предка проявилась, молодой парень возвел эту идею в абсолют и целиком сосредоточился на ней. Все, что он ни делал, все было только ради трона империи.
— Его супруга, — вспомнился мне факт из биографии министра, — погибла без его участия?
— Да. Трагическая случайность, которая выбила Аймрика из колеи. Он всерьез боялся потерять доступ к родовым книгам Кассия Эль-Мора.
— Я ведь даже забыла о том, что Исс-Элетус всего на шесть лет старше лорда Кассия.
— Аймрик умело притворялся старым и немощным, — поморщился император. — Этакий мудрый дедушка, который воспитывает поколения и помогает им идти в светлое будущее. На самом же деле, с магией Первородного Пламени он был в самом расцвете сил.
— Он стал последним представителем рода?
— Официально, да. Все неофициальные связи мы проверяем, чтобы исключить внебрачных детей. Сейчас служба безопасности занята только этим.
Повисла пауза. Я так не отважилась взглянуть на императора, но, помявшись немного, все же задала волнующий меня вопрос.
— Ваше Величество, я могу продолжить службу у лорда Ридеона?
Можно гордиться тем, как ровно звучит мой голос.
— Службу… Хороший вопрос.
Неожиданно мужчина поднялся и медленно пошел ко мне. Я немного нервно подскочила и выпрямилась, искренне надеясь, что не выгляжу напуганным зайцем.
— Дионея, посмотри на меня, — попросил император, подойдя вплотную.
Сжав кулаки так сильно, что ногти болезненно впились в кожу, медленно подняла взгляд и посмотрела ему в глаза. Аэргар де Агадерр стоял так близко, что можно было рассмотреть искорки в золотых радужках. Стена моего самообладания начала неумолимо трескаться. Как же сильно я соскучилась. Как же сильно хочется к нему просто прикоснуться.
— Рид сказал, что я единственный человек, чьи эмоции ты не чувствуешь, — тихо произнес мужчина.
— Это так, — ответила странно тонким голосам.
— И сейчас тоже?
— Да.
— Тогда я хочу, чтобы почувствовала, — улыбнулся он и совершенно неожиданно для меня отпустил щиты.
Эмоции хлынули бурным потоком. Бесконечная, как небо, нежность. Чуть горьковатое чувство вины. Отголоски страха потерять самое дорогое, что только есть. Тепло, согревающее подобно ласковым солнечным лучам. И любовь, такая всепоглощающая, что хотелось плакать. От ответной нежности, от радости, что все это — для меня.
Их было так много, этих чувств, что я потерялась в них. Окунулась с головой, наслаждаясь каждой гранью, каждым оттенком. И только каким-то нечеловеческим усилием воли заставила себя вернуться в реальность и открыть глаза.
Я стояла в объятиях императора, не будь которых, точно рухнула бы на пол, потому что ноги не держали. Так близко, что ощущала даже биение его сердца, чувствовала дыхание на своих губах.
— Что… — голос не слушался. — Что вы…
— Просто я люблю тебя, Дионея, — тихо шепнул мужчина, прижавшись своим лбом к моему. — Люблю. И хочу, чтобы ты никогда в этом не сомневалась.
Любит… Ведь правда любит, потому что эмоции не могут так лгать. Только не те, что идут от сердца, из самой глубины души. А он открыл мне свою душу, так искренне и непритворно.
Все, что было раньше, забылось, как дурной сон. Все обиды растворились, словно их никогда и не было. Стоило что-то сказать в ответ на признание, но все слова будто разбежались. И единственное, что я смогла сделать, это прижаться к мужским губам.
