— Бог с тобой, какой домашний арест? — удивился Анатолий. — Ты будешь под присмотром, и выходить только вместе со мной, но в доме тебя никто не собирается запирать. Если прогулка или место, куда ты собираешься, не навредят здоровью, то пойдешь и поедешь туда без вопросов.
— Ага, с тобой в нагрузку? А если я не хочу с тобой, а хочу с Владом?
— Со мной, да. Ничего, потерпишь отца полгода, я тебе добра желаю.
— В постель к нам тоже заглянешь или со стороны будешь свечку держать?
— Думаю, свечка не потребуется. Если ты не расслышала, повторю — этой свадьбы не будет. Вернемся в Москву, я тебе кое-что покажу, после чего, я надеюсь, ты больше не станешь твердить о Морозове.
— Даже интересно, что ты мне такое можешь показать, что я забуду о Владике? Перепишешь на меня нефтяную вышку? Ладно, ты собираешься круглосуточно пасти меня и всюду со мной ездить и ходить, а как же твой бизнес, встречи, договоры? Ты что же, все забросишь?
— Справлюсь, за это не переживай. Давай, собирайся, поедем в аэропорт, я зайду за тобой через полчаса, не теряй времени зря.
Глава 38
Влад добрался до гостиницы уже ближе к двенадцати ночи и думал, что как рухнет в кровать, так и отключится, но не тут-то было. Калейдоскоп дневных событий упорно крутился перед глазами и не собирался отступать.
Итак, что он имеет?
Он нашел Асю и Катю, но это ничего особенно не решает. Ася обижена и не доверяет ему, и у нее для этого есть все основания, он их ей сам предоставил. Следовательно, если он просто появится с букетами и «прости», это ничего не изменит, а, скорее всего, подтолкнет девушку опять удариться в бега. Так можно будет еще семь лет бегать, поэтому он должен сделать все, чтобы она ему поверила и простила и надо, чтобы она сама пришла к этому, а не он ее подтолкнул или надоумил.
Интересно, как ему это осуществить, если Ася целыми днями крутится с дочерьми Одоровских и ему к ней не подойти? Вряд ли она умрет от радости, если он заселится к ним в особняк на правах дорогого гостя. Да, еще и ее маскировка.
Влад вспомнил, как радикально она меняет свой облик и улыбнулся — она у него умница. Страшно представить, что бы он, по дури, натворил, если бы она не нашла возможность сбежать. Впрочем, он уже и так отличился, вон, всю голову сломал, как исправлять…
Права Мария Алексеевна — Ася не похожа на его бывших подружек, ее мало интересует материальная сторона отношений, вернее, похоже, эта сторона ее вообще не интересует. А он обращался с ней, как привык обращаться с другими и только после того, как взял ее в кабинете, до него дошло, что она не играла с ним, а на самом деле не хотела близости. Черт, надо же было так отупеть и завестись, что он ее «нет» воспринял, как «Да и пожестче»?
Ладно, к чему теперь эти терзания, надо думать, что ему делать дальше.
К утру план созрел и Влад, наконец, смог расслабиться и заснуть.
Через день, сдав номер в Симферополе и вернув Рено в арендную компанию, в восемь утра он уже был в Приморском, у директора «Орленка».
— Добрый день, я нашел в интернете объявление, что в лагерь требуется разнорабочий.
— Требуется, — внимательно рассматривала его директор. — Вы представляете, чем придется заниматься разнорабочему в лагере?
— Примерно да, — кивнул Влад. — Что-то чинить, принести-отнести.
— Не только. Еще помощь в разных развлекательных мероприятиях, хождение в ростовой кукле, у нас их несколько, уборка площадки после мероприятий и вообще, делать все, что потребуется. А еще Вы должны любить детей и уметь с ними общаться. Разумеется, алкоголь и … половые связи на территории лагеря полностью и категорически исключены.
— Конечно, я понимаю и не собираюсь делать ничего подобного, — улыбнулся Влад. — В кукле ходить и в представлениях помогать — никаких проблем. Перенести-отнести и починить что-нибудь не особенно сложное, тоже. Детей люблю, у самого дочке шесть. Берете?
— Не поделитесь, почему Вы ищете работу? — вместо ответа директор задала очередной вопрос. — Я вижу, что Вы не бедствуете и явно не привычны к физическому труду. Так в чем заключается мотив? Предупреждаю, лучше озвучить настоящую причину, а не ту, что Вы сейчас лихорадочно придумываете.
— Все просто — в Вашем лагере моя дочь, — ответил Морозов. — И да, Вы правы, сначала я хотел соврать, что, дескать, поиздержался на курорте, поэтому надо заработать на дорогу домой.
— И что не так с Вами или Вашей дочерью? Кстати, как ее имя, и в каком она отряде?
— Со мной и Катей все в порядке. Я не пьяница и не дебошир. Просто у меня, скажем так, размолвка с матерью Кати и она отправила девочку на все лето сюда, а я скучаю. Если буду работать, то смогу видеть ее и, может быть, даже общаться. Я не знаю, в каком она отряде.
— Неприятности нам не нужны, Вы же это понимаете?
— Неприятности никому не нужны, и мне особенно. Я просто хочу хотя бы три недели провести со своим ребенком, обещаю, проблем не будет.
— Знаете, я сейчас смотрю списки, — проговорила директор, не отрывая взгляда от монитора. — Но никакой Кати Морозовой шести лет у нас нет. К тому же, мы не принимаем детей младше семи лет, так что, Вы, вероятно, ошиблись и Ваша девочка находится в другом лагере.
— Катя здесь, я сам видел, как ее мать забирала ее от ворот два дня назад, а вечером вернула назад. Фамилия у нее Ряднова, мы не расписаны с ее матерью.
— Кати Рядновой у нас тоже нет, — покачала головой директор.
— Значит, она под другой фамилией. Пожалуйста, возьмите меня на работу!
— Молодой человек, здесь не мексиканский сериал, а детский лагерь и нам не нужны сцены ревности или киднэппинг! Потом, если я Вас возьму, а вы через три дня помиритесь со своей женщиной или передумаете и бросите работу? Нам на самом деле нужен трезвый разнорабочий.
— Я обещаю, что отработаю у вас всю смену, сколько она — три недели? И гарантирую, что никаких сцен не будет, я не собираюсь афишировать свое присутствие здесь.
— То есть, дочь, если она все-таки у нас, не будет знать, что Вы работаете в лагере? Но ведь вы можете случайно столкнуться, и как она на вас отреагирует?
— Знать не будет ее мама, а дочка… Я бы очень хотел иметь возможность хоть издали ее видеть и, если Вы не будете против, то разговаривать с ней. Мы не виделись два месяца!
— Да уж, просто цирк с конями, — директор смотрела на Владислава. — Как Вы можете доказать, что Вы отец девочки?
— Катя меня узнает и она меня, смею надеяться, любит. Мы похожи — она темноволосая, серые глаза, — Влад расплылся в улыбке, вспоминая.
— Ну, хорошо, давайте поищем вашу Катю, пересядьте, чтобы видеть монитор, я сейчас буду открывать личные дела детей. Сама не понимаю, почему просто не выгоню Вас и не выкину эту Санта-Барбару из головы, — пробурчала женщина. — Разругались, что ли, с мамой?
