— И бабуля с нами поедет? — заинтересованно спросила Катя.
— Конечно, куда же мы без нашей бабули? Пошли скорее, дома нас ждет тортик, сейчас как почаевничаем!
Ребенка просто переключить, вон, уже скачет вприпрыжку и рассуждает, как они будут жить в большом-пребольшом городе. А что делать ей, Асе? Она до сих пор не могла выкинуть из головы ощущение рук Влада на своем теле.
Нет, надо, надо выкинуть из головы все мысли о Морозове. Она ему никто, он ей никто. У него своя жизнь, у нее своя и никогда две параллельные прямые не пересекутся. Она еле-еле собрала себя из осколков, выстояла, научилась снова улыбаться и радоваться жизни. Если бы не мама вообще неизвестно, как бы она справилась со всем и, конечно, из болота отчаянья ее вытянула Катя.
Известие о беременности застигло врасплох и отодвинуло на второй план ее обиду на Влада. Надо было приспосабливаться, как-то устраиваться, переводиться на заочное, искать работу и жилье. К счастью, ей встретились неравнодушные люди и все более-менее устроилось. Катя росла, болела, как все дети, временами капризничала, Ася урезала себя во всем, но дочка имела все необходимое. Ее бы воля, никогда бы Анастасия не вернулась в Энск, но приближалось время Кате поступать в школу. Да и мама настойчиво звала и Ася сдалась. Она знала, что Влад уехал почти сразу после ее отъезда и никогда больше в город не возвращался, девушка надеялась, что так будет и впредь. И вот, пожалуйста.
Надо что-то делать и первым делом она, как уложит дочку, разошлет свое резюме.
Глава 5
После возвращения из ресторана, Влад напомнил Сергею:
— Я жду! — и скрылся в своей комнате.
Сорокин удрученно покачал головой — все шло совсем не так, как ему хотелось. Он очень рассчитывал, что увлечет бывшего одноклассника развлечениями, окружит умелыми девочками и тот не станет особенно вникать в происходящее на производстве. Проблема была в том, что жить Серега привык на широкую ногу, а на это с каждым годом требовалось все больше и больше денег. Аппетиты росли, опережая возможности, вот и возникла еще одна, скажем так, линия, продукция которой шла налево, а деньги от ее реализации — прямиком на счета Сергея. И меньшая часть доходов падала в карманы зама и главбуха, состоящих с ним в доле. Морозов-старший давно не интересовался ни рентабельностью своего первого производства, ни состоянием цехов и дружная троица жила припеваючи. Надо же было его сынку взбрыкнуть, чтобы папаша не придумал ничего лучше, как наказать того ссылкой в Энск, и чтобы придать видимость такой необходимости, поручил проверить все документы, накладные, отчеты и докладные за пять лет.
Влад с детства отличался вспыльчивостью и, став взрослым, не слишком изменился в этом плане, поэтому страшно представить, что он устроит ему, Сергею, если докопается до его небольшого секрета. Для собственного благополучия срочно требовалось переключить внимание босса с документов и производства на что-то другое, и Ряднова отлично для этого подходила.
Несколько звонков нужным людям, и через три часа на стол к Сорокину легла тонкая папка.
Ну, ну, посмотрим, чем живет Настя, полюбопытствуем. Хм, не густо. Надеюсь, Владик останется доволен.
— Влад, тут это, по Рядновой принесли, — просунул голову в комнату Сорокин.
— Давай сюда, — протянул руку Влад. — Исчезни.
Информации было до обидного мало. Владислав мельком пробежал по строчкам — переехала в Томск, поступила в ТГУ, перевелась на заочное, сняла квартиру и пошла работать, родила дочь и жила в Томске до прошлого года. В Энске живет с матерью, работает у Велесова. Не понял — а где муж?
— Серега! — Влад прошел до выхода из комнаты, распахнул дверь и рявкнул еще раз. — СЕРЕГА!
— Да тут я, тут, — кубарем слетел с лестницы Сорокин.
— Я тебе что велел? Узнать всю — всю, понимаешь??? подноготную Аси, а ты что принес? Где сведения о муже? Кто отец ребенка?
— Так нет мужа, Влад! Не выходила она замуж, ты прочитай, там написано же.
— Ну, допустим, с замужем не сложилось у нее, но с кем-то она крутила! Или ты до сих пор веришь, что детей аисты приносят? Я хочу знать его имя, где сейчас находится. Встречается ли она с кем сейчас. Не понимаю, почему я должен все это разжевывать?
— И как ты предлагаешь мне выяснять, с кем у Рядновой шуры-муры были? Пойти к ней и спросить, а она прямо разбежалась сразу во всем исповедаться? Она, может, сама не знает, от кого залетела, а то ты не в курсе, как весело живут студенты.
— Ты за языком-то следи. Что несешь?
— Сам же говорил, что она на потрахушки падкая, так кто знает, сколько она обслужить успела в том же Томске за семь-то лет?
— Я говорил? — Влад ошарашено смотрел на Сергея. — Ты ничего не попутал?
— Ты говорил, — подтвердил Сорокин. — Когда у тебя на даче гудели, поступление отмечали. Еще Жека был, Андрюха и Эдик, они подтвердят.
— А, это в тот день, — поморщился Морозов. — Я выпил и нес всякую ерунду.
— Да, еще потом Ася пришла, а ты ей предложил нас всех обслужить, — зачастил Серега. — А она…
— Хватит, вспомнил. Говорю же — пьяный треп. Умные люди такое сразу из головы выкидывают и не только не помнят годами, но и никогда — НИКОГДА!!! — об этом никому не напоминают. Усек?
— Усек, — покорно кивнул Сергей.
— Значит, пошел назад и хоть сам в Томск езжай, но чтобы завтра информация об отце ее ребенка была у меня на руках.
— Владик, — взвыл Сорокин. — Я же не ФСБ, как я узнаю это? Ряднову пытать, что ли? Да и зачем тебе его имя? Она сейчас без мужика, бери и пользуйся, если свербит!
— Дату рождения ребенка посмотри, отними девять месяцев и ищи, с кем она в этот месяц была. Найдешь одногруппников ее, соседей, где квартиру снимала. В общем, не ной, а иди и прояви смекалку, пару толковых ребят командируй, я расходы оплачу. Не забудь — на тебе еще порядок в документации на производстве — скоро проверю. И еще — я сам решу, что свербит и с кем и когда я это унимать стану.
«Да, попала вожжа под хвост, теперь его не остановишь. Ревнует, что ли? — размышлял Сергей, шагая с папкой подмышкой к себе в кабинет. — Хочет на морду папаши посмотреть, сравнить со своим фейсом»?
Прежде чем сесть за стол, кинул папку, достал стакан и плеснул себе водки. Да, не гламурно, но нет лучше средства, если надо снять стресс. Серега не любил ни коньяк, ни виски, вино вообще не переносил, и любому алкогольному напитку предпочитал родимую русскую, считая ее и за лекарство, и за антидепрессант, и за десерт.
Ха, вот прикол — день рождения у рядновской девчонки 1 марта, а у Влада — 5 марта.
Прихлебывая из стакана, Сорокин принялся на календаре отсчитывать девять месяцев назад. Посмотрел на результат. Залпом допил оставшееся в стакане и посчитал еще раз. Потом налил еще и сразу выпил.
