— Я плачу такие деньги не просто так, а чтобы мой ребенок был всем доволен и счастлив!
Девочка росла сообразительная и быстро поняла, что все до смерти боятся, что она примется плакать или пожалуется отцу и вовсю этим пользовалась. Сказать же хозяину, что ребенок шантажирует прислугу, никто не решался.
Ну, их, Земовых, лучше уступить и сделать все, что пожелает маленькая мерзавка, чем потерять работу и оплачивать счета стоматолога и травматолога.
Причем, при отце Марина разыгрывала целый спектакль — любящая дочь, настоящий ангел. Какие капризы, что вы? Посмотрите, разве эти глаза могут лгать? Несомненно, на ребенка наговаривают.
И Анатолий долго, слишком долго не подозревал, что у его милого ангелочка, стоит только отцу выйти за порог, сразу отрастают рожки.
Однажды он вечером вернулся домой раньше обычного и не через парадный вход, а, по-быстрому, по лестнице для прислуги, которая оказалась ближе, поднялся в кабинет за оставленными документами. И оторопел, нечаянно подслушав диалог между дочерью и гувернанткой.
— Марина, так нельзя! — увещевала женщина.
— И что ты мне сделаешь?
«Ты»? Его Марина тыкает взрослому человеку? Но он сто раз сам видел, как вежливо дочь разговаривает с Лидией Васильевной!
Земов подошел ближе к двери и прислушался.
— Марина, ты постоянно прогуливаешь уроки, это недопустимо! Что будет, когда Анатолий Сергеевич все узнает? Ведь это твоя жизнь и ты сама ее себе портишь!
— В твоих интересах держать язык за зубами, поняла? Папахен ничего не узнает, оценки мне и так поставят, какие захочу, и никто не пострадает. Отойди, дай пройти!
— Одну не пущу, тебе всего четырнадцать, куда ты опять собираешься?
— На фига нам древняя вешалка? Иду, куда надо, тебя не касается.
Земов не выдержал и шагнул в коридор, едва не зашибив резко распахнутой дверью гувернантку.
— Марина? Объясни мне, что я только что слышал? — потребовал отец, с удивлением разглядывая дочь в коротеньком топике и юбочке, толком ничего не прикрывающей. — И куда это ты так вырядилась? Откуда у тебя вообще такие вещи?
— А… папочка! Мы просто… репетируем с Лидией Васильевной, — захлопала глазками дочка. — А ты что подумал, что все взаправду, что ли? Это для спектакля и костюм тоже. В колледже будет, я же в кружок хожу, ты что, не помнишь, я рассказывала?
Марина насупилась, и на глаза навернулись слезы — вот-вот прольются. Это был безотказный прием — слез дочери Анатолий не выносил и готов был все сделать или отдать, лишь бы она не плакала.
Тогда Земов нашел время, наведался в колледж, потом был серьезный разговор с дочерью, ее слезы, крики, угрозы покончить с собой, обвинения «ты меня не любишь»! и отец принял решение — через несколько дней Марина уехала в закрытую частную школу.
Таким образом, дочь все-таки получила образование, хоть и смертельно обиделась на отца за «ссылку», как она называла перевод в новую школу.
На каникулах Марина некоторое время дулась, но потом оттаивала и почти нормально себя вела. После окончания школы она не без папиной помощи поступила в МГИМО, проучилась там кое-как два курса и бросила.
— Учись, учись, — возмущалась она. — А жить-то когда?
Отец отправил ее в Европу и оттуда через три года домой вернулась ослепительно красивая стерва. Жить в Лондоне Марине нравилось, также нравилось весело проводить время, зависая с друзьями. Она попробовала наркоту, к счастью, только попробовала, чтобы знать, что это такое, и подсела на секс, коллекционируя мужчин. Устоять перед ней мало кто мог, вернее, таких не было, пока она на каком-то приеме в Бирмингеме не встретила Влада Морозова и не решила, что этот экземпляр должен непременно пополнить ее паноптикум. Но Морозов неожиданно оказался несговорчивым и Марина, что называется, обломалась.
Земову понравился парень, не без молодежных закидонов, конечно, но по сравнению со многими другими из окружения Марины, он выделялся все-таки в лучшую сторону. Анатолий прикидывал, что когда Влад «перебесится» и заматереет, из него получится хороший мужик, надежный и ответственный.
Да, он был бы хорошим мужем его Маринке, но… но, увы! Не срослось.
После возвращения из Германии он привел Марину в кабинет и усадил для разговора.
— Я знаю, тебе не нравятся ограничения, которые я ввел и, в общем, я тебя понимаю. Но ради твоего здоровья и здоровья моего внука я вынужден пойти на такую меру, потом ты мне сама спасибо скажешь.
— Не скажу, — с вызовом посмотрела отцу в глаза дочь. — Всю жизнь ты меня тиранишь, то в ссылку отправил, теперь в доме запираешь. Я взрослая! И хочу замуж за отца моего ребенка.
— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, — вздохнул Анатолий. — Как его зовут?
— Кого?
— Отца твоего ребенка.
— Ты что, издеваешься? — возмутилась Марина. — Влад Морозов!
— Да? Мне кажется, это ты издеваешься, — отец вытащил лист из лежащей перед ним папки и подвинул его к Марине. — Читай.
Девушка взяла листок и по мере прочтения, ее лицо претерпевало гамму чувств — от изумления до злости.
— И ты поверил этой фальшивке? — отбросила от себя документ Марина. — Я не была в этом Центре.
— Была, тебе записи из журнала предоставить или хватит записей с камер наблюдения?
— Ну, была и что? Мне только УЗИ сделали, и анализы взяли, а в матку никто не лез, я бы не позволила, интернетом пользоваться умею! — не смутилась дочь.
— Плохо умеешь, — покачал головой отец. — Есть метод определения отцовства по крови, вот его и провели. Там же все написано, — кивнул он на лежащее на столе заключение.
— Влад не имел права без моего разрешения! Тайно не считается!
— Дочь, включи уже мозги и перестань упираться. Ведь Морозов, уж прости за подробности, с тобой даже не спал. Любая экспертиза подтвердит, что он не приходится отцом этому ребенку. Зачем портить жизнь себе, малышу и Морозову? Или ты думаешь, что женившись под давлением, мужчина жену и ребенка обожать станет?
— Стерпится-слюбится, не слыхал о таком? — прищурила глаза Марина.
— С Владиславом этот номер не прокатит, он другую любит и у него есть родной ребенок, — парировал отец. — Просто выкинь из головы эту блажь. Так кто отец моего внука?
Марина лихорадочно перебирала варианты — что сказать, что пропустить? Интересно, сильно папуля станет орать, если она намекнет ему про отца Влада?
— Ты знаешь его?
— А что, если это Александр Морозов? — решилась Марина. — В конце концов, он свою дочь не убьет точно, а что с Морозовыми сделает, ее не волнует.
Но отец и тут удивил — не вскочил, не закричал, даже бровью не повел и передвинул к ней еще один лист.
