— Поэтому ты утащил меня к себе?
— А ты против? Тебе так понравилось жить у Лекса?
— Нет. Он… вечно недовольный… и грязь разводит… И хочет, чтобы я еще за ним все время убирала. А я не буду! — возмущенно сообщила я, выпрямив спину. — Ай- р-р…
— Дай посмотрю, — сказал Дин и пользуясь тем, что я уже склонилась вперед, коснулся оголенной кожи на пояснице.
— М-м… ш-ш…
— Синяк налился. Большой, — Он убрал руку. — Сейчас вымою тебя, а потом подлечим. — Один уголок его губ пополз вверх.
— Вымоешь? — спросила, почуяв неладное.
— Что, сама справишься? Со своей спиной быстро управишься?
Я с подозрением посмотрела на Дина. «Чего ты добиваешься?» — допытывалась взглядом.
— Разве мужчина не может поухаживать за своей женщиной? — спросил он довольно улыбаясь.
«Рассчитываешь, что я растаю и разрешу делать со мной все, что тебе захочется?» — мысленно добавила я, не отводя глаз, а у самой на сердце потеплело: «Он сказал «за своей женщиной!»
— И ты попыталась разобраться с драконом, — спокойно добавил Дин под моим немигающим взглядом. — Я не одобряю, мне нужна здоровая женщина, а не ушибленная местами.
Фыркнула и посмотрела в сторону бочки.
«А я чуть не согласилась на его предложение помыть меня», — с мечтательной интонацией прозвучало в моей голове.
— И зачем ты напала на дракона? — спросил Дин, выдернув меня из раздумий.
— Не нападала я на нее. Она первая начала, — принялась я защищаться. — Подкинула меня в небо, что штаны слетели. Я такого страха давно не испытывала. Она меня сожрать решила, а я ее укусила за это прямо в нижнюю челюсть, считай, повиснув на губе, — посмотрев ему в лицо, показала пальцем на свои губы, будто так будет понятнее, о чем речь идет.
— А она… — засмотревшись на мой рот, говорил Дин, — смогла скинуть тебя?
— Да, — я отвернулась, ухватившись руками за край лавки. — Потом вернулся Эммет и сказал повторить какой-то бред. О, — неожиданно вспомнила, отчего подпрыгнула на месте и тут же с шипением склонилась вперед.
— Тихо ты. Тебе стоит быть осторожнее, твоя регенерация теперь не такая хорошая, как раньше. И я не смогу снабжать тебя все время пилюлями для магов. Хотя, — он задумался.
— Что? — не удержалась я и нарушила его паузу, сгорая от любопытства, что же там за «хотя» такое.
— Можно попробовать восстановить твой резерв и без пилюль. Надо просто съесть что-то содержащее магию.
— Дракона?
— Нет, — хохотнул Дин. — Да и никто из них не согласится, чтобы его ели, даже если ты прикажешь. Влияние хозяина не может заставить прирученного дракона поставить свою жизнь под угрозу против своей воли. Сильный инстинкт самосохранения не позволит этого сделать.
Я надулась.
— Но, я укусила ту дракониху. Так что, кое-что магическое уже съела — ее кровь!
— Молодец, — похвалил Дин, а сам посмеивался надо мной.
— Р-р-р. Если б не спина… укусила бы тебя.
— Да я не издеваюсь, ты правда молодец, — примирительным тоном сказал он, а сам склонился в мою сторону и осторожно приобнял одной рукой. — Возможно, кровь дракона смогла частично подлечить тебя.
— Ну, небо у меня восстановилось быстро, — заметив, как приподнялись брови Дина, я пояснила: — Я укусила ее за нижнюю челюсть, а в ней были зубы, тоже такие… не маленькие… Не такие, как у меня в четвероногой форме, но тоже острые. Так что, можно считать, мы укусили друг друга. Но она заслужила. Она же хотела меня сожрать!
— Драконы не едят людей и прочую живность тоже. Скорее всего она хотела тебя убить.
— Да я о том же… сожрать… убить… конец одинаковый… я просто… сразу уточняю, каким образом… — тихо промямлила я. — И если не дракона, — эти слова произнесла громче, — то, кого мне есть? Чтобы резерв восстановить?
— Тебе лишь бы поесть? — усмехнулся Дин. — Можно же и без этого обойтись.
— Это как?
— Как с драконом. Она же жива осталась, только одолжила тебе немного крови. И все.
— Хм… значит, мне надо пить кровь дракона?
— Не обязательно кровь, и не обязательно принадлежащую дракону.
— Я совсем запуталась. Съесть, но не есть, не кровь и не дракона…
— Я тебе потом объясню, уже можно мыться.
Я нахмурилась. Ой, темнит кто-то. И что за загадки такие?
Пришлось пофырчать, подчеркивая свое нежелание расставаться с бельем из шарты. Дин не стал упорствовать и позволил мне помыться так.
Он осторожно поднял меня на руки и поднес к бочке, и не менее осторожно погрузил в воду, уточняя:
— Я отпускаю, держишься?
— Да, — и понадежнее ухватилась одной рукой за бортик.
Дин постепенно убрал руки, одну за другой, контролируя, чтобы я не ушла под воду с головой, а четко опустилась на лавку, которая находилась внутри бочки.
Меня еще никогда не мыли, и голову тем более. Длинные темные волосы спутались и запачкались землей так сильно, что Дину пришлось повозиться с ними, вымывая грязь и распутывая колтуны.
После настал черед мыть тело. Дин с серьезным выражением на лице вознамерился пройтись по мне специальной губкой, из-за чего я дернулась и пожалела — спина с новой силой напомнила о себе. Пришлось смириться и позволить ему осуществить задуманное.
Дин встал позади, так что я не видела его, пока он водил губку по моим плечам, спине. Потом перешел на руки, перескочил на живот и стал подниматься выше.
Я затылком ощущала его тяжелое дыхание и сама боялась дышать, не зная, что ожидать от него в следующее мгновение.
Он прошелся губкой по корсету так же осторожно и не спеша, как по остальным частям моего тела. Его рука стала подниматься выше, омывая мою шею. Я приподняла голову, давая доступ. Закусив нижнюю губу, гнала мысли о том, как бы он приласкал меня своими руками, а не этой шершавой губкой.
М-м-мр…
Округлила глаза и поспешила откашляться. Но было поздно, тихий смешок сзади, сообщил, что Дин все прекрасно расслышал. Ну и ладно… Но это действительно очень приятно, несмотря на то, что мне совсем не нравится эта губка.
Дин сместился правее и навис над водой, чтобы дотянуться до моих ног, которые я — так уж и быть — приподняла, удерживаясь за край лавки. Он обстоятельно прошелся и по ним, уделив больше всего времени моим ступням.
Я сильнее вцепилась в лавку, зажмурилась и протестующе промычала.
— Почти закончил, — сказал Дин. — Тебе придется встать.
Недолго думая, я поднялась на ноги, придерживаясь за край бочки и не делая резких движений, а охотник велел замереть. У меня сердце подпрыгнуло к самому горлу, когда на мою задницу опустилась губка, а затем как следует исследовала всю пятую точку.
