Именно так наша Булочка узнала о том, что в ближайшем будущем в этом доме придется потесниться.
— Ну, мне-то можно будет подойти к ним на правах их отца? — спросил Дин, потешаясь надо мной.
— К ним? Может быть. Я подумаю.
Он тут же подсел ко мне ближе и обнял так, чтобы его ладони накрыли мои руки, которые я так и не отняла от своего живота. Он поцеловал меня в висок, а я возмутилась его наглости:
— Я только подумаю.
— А я помогу, — сказал Дин и поцеловал меня в щеку. — Принять правильное решение. Хотя, — он отстранился, прищурив один глаз, словно что-то прикидывая в уме, — я могу стукнуть кулаком по столу и как твой муж, приказать тебе, женщина, не строить из себя монстра.
— Строить? Я и есть монстр, — фыркнула я.
— Нет, теперь ты моя жена. И, возвращаясь к тому, что я хотел сказать, но ты меня так ловко отвлекла, — он снова коснулся моего лица своими губами, запуская очередную волну приятных мурашек по всему моему телу, отчего я не удержалась и хихикнула, а Дин продолжил: — Завтра после обеда я хочу собрать народ в штабе, ну, кроме тех, кто будет на обходе, и представить тебя, как свою жену.
— Зачем? — не на шутку испугалась я, представив это.
— Чтобы все знали, что я люблю тебя и не позволю больше нам быть врозь. Народ должен будет отреагировать достаточно лояльно, спокойно, после того как прошел сезон спаривания. К тому же будет хороший пример того, что люди со створгами могут образовывать крепкие пары.
Я слушала его с открытым ртом, ничего толком не расслышав после его «я люблю тебя».
— Ты меня что?
— Что? — не понял он меня.
— Ты сказал, что лю… — слово встало поперек горло, не желая быть произнесенным полностью.
— Я тебя люблю. А ты не знала? Ах, да. Это же надо говорить в слух и почаще. Да, я люблю тебя. И что в этом такого?
Я сидела, замерев в его руках, слыша, как глухо отдается стук сердца с моих ушах.
Я точно сплю. Дин признается в своей привязанности и собирается это повторить перед всеми магами и охотниками. У меня все внутри похолодело от ужаса. Он собирается совершить невероятную глупость. Надо его отговорить как-то.
— Элли, — окликнул Дин девушку, что старательно делала вид, что ничего не слышит и вообще ее здесь не было, пока хозяин не позвал.
— Да.
— Завтра поможешь Рее собраться. Так, чтобы ей было комфортно, но никаких брюк, — строгим тоном велел он ей.
— Хорошо.
47 Признание Реи
На следующий день Дин вернулся в дом на обед, а после забрал меня с собой. Он разрешил мне спрятать чешую — с маленькими живыми источниками магии в своем животе это не составило для меня особого труда.
Дин провел меня до лестничной площадки, крепко держа за руку. Еще не дойдя до места его выступления, я почуяла множество запахов и услышала голоса, тревожно обсуждающие события последних дней: поимку створги, которая нападала на магов, и пропажу Кассандры.
— Все здесь? — обратился Дин к собравшимся в холле мужчинам, обегая их взглядом. — Ладно, не будем размусоливать. — Он притянул меня к себе и приобнял одной рукой.
Раздалось шушуканье со смешками. Я потупила взгляд, не зная куда себя деть. Здесь мне находиться не хотелось, кожей чувствуя пристальные взгляды ни одного десятка мужчин, которые способны убить меня при необходимости. Вот и стояла, надеясь, что Дин понимает, что творит. Он вечером заверил, что не допустит, чтобы мне и малышам навредили, но полной уверенности в благополучный исход это не вселяло. Я ждала худшего и была готова спасаться бегством, кинув при необходимости Дина, лишь бы сохранить жизнь детей. Об этом я его и предупредила и не раз, за что получила одобрительную улыбку и поцелуй со словами «правильно, жизнь детей важнее». Но на душе стало тошно от того, что такое придется сделать на самом деле.
— Я попросил вас собраться сегодня здесь не для того, чтобы прояснить ситуацию с периметром, или с задержанным створгом. По поводу Кассандры пока никаких новостей тоже нет.
Несколько голосов посчитали необходимым что-то сказать своему соседу, подняв тихий гул.
— Я хотел, чтобы все, кто работает со мной, и на меня, знали, что не так давно я обручился с этой милой девушкой. — Послышался свист и странные возгласы, кто-то радостно отреагировал на его слова. — Это не все! — выкрикнул Дин, призвав людей к тишине. — Она будет жить со мной, пока я буду работать здесь. Рея, давай, — тихо велел он мне. — Не бойся, я с тобой.
А что мне оставалось? Пришлось слушаться его, раз он хотел быть честным и открытым с самим собой до такой степени, что готов был признаться перед всеми в том, что его жена — монстр.
Я осторожно вернула чешую, что старательно спрятала под человеческой кожей: по линии роста волос, на висках и немного на скулах, за ушами и на кистях. Остальное от взора присутствующих скрывало платье с длинными рукавами.
Повисла мертвая тишина. Никто не понимал, как реагировать на такое представление, пока один из мужчин не подал голос:
— Теперь понятно почему ты призывал наших парней обратить внимание на створгов. И куда смотрел король, когда назначал монстрофила на должность главного?
Атмосфера накалялась. Я точно знала, что стоящие внизу могли возмутиться на нас с Дином как один, ведь первый голос уже задал тон, подсказывая им, как надо на такое реагировать.
Дин напрягся, убрал свою руку с моего плеча и подтолкнул назад, чтобы я скрылась за ним. Холл наполнился гулом — мужчины принялись обмениваться своим мнением,
— В будущее! — раздался громкий выкрик, привлекая внимание всех собравшихся на себя и не давая Дину возможности произнести и слова. — В будущее смотрит наш король! — повторил Лекс, когда все притихли и обратили на него свои взгляды. — В котором нет предрассудков на счет внешности, — пояснил он. — Или вы скажите, что после появления монстров, люди гибли лишь от их рук?!
Все примолкли.
— Смотрю, и тебе мозги промыли, — усмехнулся первый недовольный.
— Думай, как хочешь, но те, кто общались с женщинами-створгами, подтвердят, что они не сильно отличаются от наших женщин. Да, немного диковаты и во многих простых вещах не разбираются, но это не значит, что они опасны.
— Так Анри ведь постоянно ходит за пастушками присматривать! — выкрикнул кто-то из толпы.
— Видимо его только дети привлекают, — хохотнув, добавил кто-то еще.
— Дети чисты и невинны в любом виде! — возмутился первый мужчина, едва заметно покраснев под взорвавшийся хохот.
— Я дико извиняюсь, — подала я голос, обойдя Дина и выйдя вперед.
Он попытался меня оттеснить от перил и помещать высказаться, но кто-то из присутствующих закричал:
— Пусть скажет!
