Почему-то это сильно ее расстроило. Предыдущие месячные Элли перенесла на корабле, на обратном пути в Лондон – выходит, в этом доме она живет уже четыре недели. Как такое возможно? Неужели так быстро летит время?
Выглянув из окна спальни, она увидела желтые нарциссы и красные тюльпаны в полном цвету. В первый день здесь она думала, что не дождется цветов! Но теперь и деревья, и клумбы в саду подернулись зеленой дымкой. Пришла весна, и сад расцвел новой жизнью.
А она – нет.
Быть может, с этим связан внезапный приступ меланхолии? Втайне даже от самой себя она мечтала зачать от Демиана ребенка? Здравый смысл твердил: лучше ничего такого не хотеть. Ребенок крепче привяжет ее к Демиану, и тем сложнее им будет расстаться. Они ведь обвенчались не для того, чтобы остаться вместе. И как бы хорошо ни было им вдвоем, ни разу Демиан не говорил, что ее любит. Просто на краткий идиллический миг она позволила себе забыть о том, что этот брак обусловлен обстоятельствами, что оба они не хотели становиться мужем и женой.
Весь день эти невеселые думы не давали Элли сосредоточиться на рисунках. На краю сознания звучала неотвязная мысль: она прожила здесь уже слишком долго. И медовый месяц когда-нибудь подойдет к концу…
Войдя в спальню после обеда, Демиан увидел, что Элли сидит в кресле у окна с забытым на коленях блокнотом и невидящим взором смотрит вдаль. Увидев Демиана, она повернулась к нему для поцелуя: целоваться при встрече уже вошло у них в привычку. Прикосновение его губ наполнило ее сладостной горечью, и она быстро встала, слабо улыбнувшись и пряча глаза.
Он обнял ее за талию, устремил на нее вопросительный взгляд.
– Элли, ты что-то бледна. Что-нибудь не так?
– Нет… да. Чувствую себя неважно, вот и все.
– Жаль. Ты нездорова? Может быть, лучше лечь в постель?
Элли не хотела видеть, как омрачается тревогой его лицо. Не хотела, чтобы дрожали колени от желания уткнуться лицом ему в грудь и найти утешение в его теплых объятиях.
– Нет-нет, я вовсе не больна. Все вполне естественно. – Хоть они и были близки так, как только могут быть близки муж и жена, она покраснела и объяснила с запинкой: – Это просто… просто у меня женские дни.
Лицо его просветлело.
– А-а! Тогда оставайся здесь и отдыхай. Лили придется пока обойтись без тебя. Она, конечно, будет недовольна, но я найду способ ее отвлечь. – Он за руку подвел Элли к постели и откинул одеяло. – Попрошу миссис Томкинз принести бутылку с горячей водой, на случай, если тебя будут беспокоить боли. Уверен, через день-другой тебе станет намного лучше!
То, как спокойно и уверенно он принялся «разбираться с ситуацией», почему-то вызвало у Элли раздражение. Он решает ее «проблему» так же невозмутимо, как деловые проблемы у себя в клубе! И это в то время, когда на душе у нее тяжелым камнем лежит нерешенный вопрос об отъезде. Неужели его это совсем не беспокоит?
Она вырвала руку и шагнула прочь. Тоска и тревога последних дней обратились в раздражение и вылились в потоке резких слов.
– Я не больна и не собираюсь лежать в постели! И кстати, хотелось бы узнать, что там наконец с моим домом? Мне давно уже пора съехать отсюда!
Наступило молчание: лишь громко тикали часы на каминной полке. Демиан сверлил ее непроницаемым взглядом.
– Потому что ты убедилась, что не беременна?
– Вот именно. Согласись, для отъезда момент самый подходящий. Так что же? Как продвигаются поиски дома? Какие варианты предлагает твой агент?
На миг он отвел взгляд, затем шагнул к Элли, и серо-зеленые глаза его словно заглянули ей в самую душу.
– Элли, – заговорил он негромко, но настойчиво, сжав обе ее руки в своих, – зачем тебе вообще уезжать? Останься со мной и с Лили. Она любит тебя, видит в тебе мать. И здесь у тебя есть все необходимое, чтобы иллюстрировать книги, верно? Я приказал слугам тебя не беспокоить, чтобы ничто не отвлекало тебя от работы. В уединенном доме в деревне ты не найдешь ничего такого, чего не смогла бы найти здесь!
Это приглашение потрясло ее до глубины души. Что за соблазнительная мысль – ответить «да» и остаться с ним! Но он говорит лишь о том, что нужно Лили. Ни слова о своей любви. Да и способен ли он на любовь?
В этот миг Элли осознала истину, от которой так долго пряталась. Она любит – страстно, безумно, самозабвенно любит Принца-Демона. Быть может, полюбила давно, еще в замке. Но он – все тот же игрок, повеса, губитель девиц. Они поженились, вовсе этого не желая. И если она для него не более чем удобная мать для Лили и доступная любовница, рано или поздно он от нее устанет и отправится искать утешения у других женщин.
И разобьет ей сердце, как когда-то отец.
Элли отдернула руки.
– Там я найду независимость, которой здесь нет, – с трудом выдавила она. – Ты знаешь, Демиан, что я всегда хотела жить одна. Мы с тобой об этом договорились. Мы заключили сделку. Так где мой деревенский дом?
И снова он на миг отвел глаза.
– Было несколько вариантов, но все они показались мне неподходящими. Поиски дома займут еще несколько недель.
Вдруг Элли поразила ужасная мысль. Мысль, которой она не могла поверить.
– Ты меня обманываешь?! Ты вообще не поручал своему агенту искать для меня дом?
– Нет, клянусь тебе, нет! Поручил. Но…
– Но что?
Демиан запустил пальцы в густые волосы. Губы его начали складываться в смущенную полуулыбку.
– Видишь ли, он работает над несколькими проектами одновременно, и… и, в общем, я сказал ему, что найти для тебя дом – задача не самая срочная. Прости. Теперь я вижу, что это срочно, так что встречусь с ним завтра же. Скажу, чтобы отложил все остальное и занялся этим. Даю слово!
Элли застыла, словно окаменев. Так, значит, она была права, боясь его предательства! Он уже ее подвел – подвел, когда она надеялась на него! Слезы жгли ей глаза, и она отвернулась к окну.
– Как я могу доверять твоему слову, Демиан? Ты доказал, что твоим обещаниям верить нельзя!
– Элли…
Чувствуя, что он стоит прямо у нее за спиной, и боясь, что вся решимость ее рухнет, едва он до нее дотронется, Элли вскричала:
– Убирайся отсюда! Иди. Лили ждет тебя к чаю.
Она стояла неподвижно, сжав руки на ноющем животе, пока его шаги не стихли за дверью. Лишь после этого Элли сделала то, чего не случалось с ней со смерти отца: рухнула на кровать и, зарывшись лицом в подушку, горько разрыдалась.
* * *
На следующий день к Элли вернулась ясность мысли – и хорошенько все обдумав, она нашла способ повлиять на Демиана.
Для этой цели она приказала подать экипаж – и теперь следом за лакеем в парике поднималась по мраморной лестнице большого лондонского дома. Чтобы себя подбодрить, она надела сегодня шелковое платье цвета морской волны и темно-золотистую мантилью. В руках синий бархатный чехол, в чехле – предлог для ее сегодняшнего визита к леди Милфорд.
