Он присел перед ней на корточках.
— Что с тобой, малышка? Ну давай, говори. Ты же знаешь, ты все мне можешь сказать, я же почти твой брат.
Она резко вскинула голову и зло произнесла.
— Вечно ты весь такой правильный, весь такой… А я, может, не хочу, чтобы ты был моим братом! Не хочу!
— Ну хорошо, я не буду… твоим братом.
— Ты прям как деревяшка, красавчик, — Люба всегда так называла Макса. — Или кусок льда.
Люба встала с дивана. Максим продолжал сидеть на корточках. Девушка обвила руками его шею.
— Я хочу, чтобы ты был у меня первым мужчиной.
— Что?
— Не притворяйся глухим, ты знаешь, что я имею в виду.
Максим выпрямился. Он не мог поверить услышанному.
— Я? Первым? А кто будет у тебя вторым, третьим?
Люба устало вздохнула и опустила голову.
— Пожалуйста, красавчик, я хочу стать женщиной только с тобой. Мне нужен ты.
Максим молча прошел в ванную, и, сняв с вешалки белый махровый халат, протянул его Любе.
— На, переоденься, ты можешь заболеть. А я сделаю тебе чай. Будешь свой любимый?
— Макс, ты что, дурак? Я же не шучу. Неужели ты не хочешь меня? Да брось ты эту простыню наконец!
— Слушай, принцесса, — Максим подтолкнул её в сторону ванной комнаты. — Дело не в том, хочу я тебя или не хочу, дело в моменте и в нас с тобой. Иди успокойся, и мы все обсудим после.
— Какой-то ты не такой, красавчик. Ты или последний идиот, или… Или, может, гей? А?
— Нет, не гей, но точно дурак, — пробормотал Максим, закрывая за девушкой дверь.
Когда, спустя пять минут, Люба вышла, умытая и причесанная, Максим уже успел натянуть джинсы и заварить чай.
— На, — он протянул ей пиалу. — Садись в кресло, а я, пожалуй, налью себе чего-нибудь покрепче
— Вот ты весь такой рассудительный, с тобой всегда просто и всегда так тяжело, — провожая его взглядом, проговорила Люба. — А почему бы тебе не отбросить все это и не быть, как все парни?
— Это не от такого ли парня ты сбежала сегодня?
— А, он был просто козел, руки решил распускать…
— Ну так все парни такие, — Максим ухмыльнулся. — Ты хочешь, чтобы и я был таким же?
— Только со мной, красавчик.
Максим судорожно вздохнул.
Люба отставила пиалу и встала.
— Скажи, у тебя был уже кто-то?
— Ну, Люб, ты же знаешь… Я слишком занят… Конечно, девчонкам я, по по-видимому, нравлюсь.
— А в институте? — Она подошла к нему ближе. Теперь они стояли друг напротив друга, и их глаза были на одном уровне.
— Ты что, Макс, девственник еще?
Лицо парня пошло красными пятнами.
— Ну ты хоть целоваться умеешь? — Люба положила ладони на его обнаженные плечи.
— Это я умею, — он с нежностью провел пальцем по её щеке.
— Скажи, если я признаюсь тебе, что всегда была влюблена в тебя, ты сильно удивишься?
Сердце Максима на миг остановилось, а потом сильно-сильно застучало в груди. Он взял её руки в свои и крепко сжал их.
— Удивлюсь. Почему ты так долго молчала и почему ты бегала на свидания с другими парнями?
— Я такая глупая, красавчик, я боялась. Боялась, что ты посмеешься надо мной, разложишь все по полочкам, погладишь по головке, начнешь успокаивать… А другие парни… Мне никто не нужен, кроме тебя. Ты самый лучший. Ты — мой.
Люба приблизила губы к его губам и прошептала.
— А теперь покажи, как ты умеешь целоваться.
Максим не мог поверить в происходящее. Сколько раз, глядя на прекрасное лицо Любы, он боялся, что не сдержит своих чувств. Он на миг зажмурился, и в этот момент почувствовал на своих губах её. Дыхание перехватило, и он, отбросив все условности, впился в них долгим и страстным поцелуем.
— Ох, красавчик, — простонала она. — Какой же ты! О… Пожалуйста, давай сделаем это. Я хочу тебя…
Максим на миг отстранился.
— Любовь моя, а вдруг ты будешь жалеть об этом?
— Никогда, — задыхаясь, прошептала девушка, сильнее прижимаясь к нему. Максим простонал.
— Люба, Любушка, что ты со мной делаешь…
Он на секунду оторвался от её губ, быстро снял джинсы и осторожно развязал халат на Любе. Она была прекрасна. Прекраснее, чем он даже мог себе представить. Округлая грудь, увенчанная нежно-розовыми затвердевшими сосками. Тонкая талия, аккуратный пупок и холмик шелковистых белокурых волос внизу, там, где соединялись её безмерно длинные стройные ноги.
Люба, не отрываясь, смотрела на обнаженного Максима, и от её взгляда его мужественность становилась твёрже.
— Любка, принцесса моя, — хрипло простонал Максим. — Ты будешь моей. Я люблю тебя, я так люблю тебя.
Он зарылся лицом в её волосы. Её руки крепко вцепились в его плечи. Они опустились на диван.
— Прости, я не знаю, что надо делать, чтобы тебе понравилось… Глупо… Я вообще ничего не знаю. Прости…
— Не бойся, родной, я тоже не знаю, — она покрывала его плечи поцелуями. — Просто люби меня. Делай со мной, что хочешь.
Она лежала навзничь, глядя на него своими невинными голубыми глазами, и просила взять её. Максим начал целовать её брови, нос, шею. Ладони накрыли её грудь.
— Я боюсь тебе сделать больно, малышка, — он не мог больше ждать. Еще минута, и он мог просто взорваться. Задыхаясь от возбуждения, он одной рукой раздвинул её ноги. Его губы скользнули вниз и остановились в ямке между ключиц. Юноша резко выдохнул. Зажмурил глаза. Господи, сейчас это наконец-то случится!
Люба выгнулась ему на встречу. Максим стрелой вонзился в её тело, разрывая плоть. Люба тихо вскрикнула и прильнула к нему, словно отдавая всю себя. Максим почувствовал, что взрывается. Мириады звезд взвились у него перед глазами. Он застонал и приник губами к шее Любы, шепча её имя.
Когда он открыл глаза, казалось, прошла вечность. Он сжимал руку Любы. Она с нежностью глядела на него, по её лицу текли слезы.
Он сел на кровати.
— Я сделал тебе больно. Прости. Ты плачешь…
— Дурачок, — она села перед юношей на колени, погладила его плечи. — Я просто плачу… Не знаю почему. Я просто счастлива.
— Прости, я не хотел, чтобы тебе было больно, и чтобы ты плакала. Ну и, так все быстро произошло.
— Не надо, красавчик. Девчонки говорили, что так всегда бывает первый раз. Но мне кажется, что это лучше, чем я представляла. Я согласна повторить еще пару раз, — Люба шаловливо улыбнулась. — Надеюсь, у тебя хватит сил?
