Махнул рукой пулемётчикам, которые рассыпали по стенам и крышам горох пуль для большего понимания.
– Всё ясно? Кому ясно – высуньте в окна белые тряпки. Хоть простынки. Туда стрелять не будем.
Тишина. Минута… Другая…
В одном из окон звякнуло стекло, выскочила, упала вниз расправленная простыня… И в другом окне. И еще… Не резон зэкам вот так, без толку, помирать. А то, что «краснопёрые» не шутят и не пугают, а запросто сжечь их могут, они понимают.
– Командиры!
– Сейчас! – кричат в ответ из штаба командиры. – Не стреляйте, сдаём оружие. – Побросали в окна и в приоткрытую дверь пистолеты.
– Тряпка есть какая-нибудь?
– Только портянки.
– Ну, давай портянку. В самый раз – какой флаг, такой и запах! Вяжи ее на карабин.
Повисла портянка на стволе… Сдаётся штаб. Хорошо всё кончилось…
Поднялись ряженные в милицейскую форму эмгэбэшники.
И вдруг залп! Из окон. И из штаба! Ткнулись лицами в землю несколько майоров с подполковниками. Не сидеть им больше в кабинетах, не допрашивать зэков, не пить пятизвёздочный коньяк.
Вовремя зэки оружие разобрали.
– Ах ты!..
Замолотили пулемёты, опустошая диски и ковыряя бревна. А дальше что, дальше надо в атаку вставать и с криком: «За Родину, за Сталина!», короткими перебежками… Только не хочется никому никуда бежать. Не высовываются эмгэбэшники, не лезут под пульки. Даже те, кто воевали. Там они «пехотой» были, которой нечего, кроме жизней терять, а здесь – майоры с кабинетами, жёнами и квартирами. Вон, трое уже лежат, которым ничего не надо.
– В атаку! – кричит, приказывает командир, который сержант беспорточный. – За мной! – Встаёт в полный рост, в небо наганом тычет, бойцов своих пинает.
Только лежат «майоры», животами к земле прилипнув так, что их троим не оторвать.
– А ну, встать!
Выстрел. Падает сержант, за грудь схватившись. Отвоевался бедолага, хоть не убит, но на ноги уже не встанет.
– Кто примет командование? – шепчут, переговариваются эмгэбэшники.
А кто примет? Нет желающих. Никто не хочет в атаку бойцов поднимать.
– Товарищ полковник! – Один такой среди всех с тремя звёздами. – Вы старший по званию.
– Я?.. Так вон же еще сержанты есть. Пусть они.
– Товарищ полковник!
– Ну, хорошо. Пулемётчики, огонь!
Долбят «ручники» по баракам, как отбойные молотки. Сидят в бараках зэки. Против пулемётов не попрёшь, сколько их там – пожалуй, больше полутора десятков, а еще автоматы – иссекут в момент, до «колючки» добежать не успеешь, а еще через нее перебраться надо. Нет здесь сапёров, которые заранее проволочные заграждения подрезать могут. И приданной артиллерии нет! И даже миномётов батальонных. На фронте одним бы танком проломиться могли… Эх!
Сидят зэки, за стенами схоронившись, постреливая изредка, для оснастки.
Только пугать противника им не надо, лежат эмгэбэшники, в землю вжимаясь, головы не поднимая, слушают, как пульки редкие посвистывают. Такая диспозиция, что ни те, ни другие, что ни туда, ни сюда.
Ночи ждать надо, а там потемну, можно попробовать пробиться!
Только не помогла ночь… Загудели моторы, подтянулись по дороге грузовики, разошлись по периметру, врубили фары и прожектора, на кабинах установленные. Ракеты в небо полетели осветительные, и стало светло как днём. А тут еще бронетранспортёр гусеничный с пулемётом крупнокалиберным, который молотом по стенам заколотил, брёвна перемалывая. Поганое дело.
Но не хотят зэки сдаваться, да и не получится – кто с флагом белым побежит, того свои же в спину пристрелят. Думают командиры, прикидывают…
– Фары гасить надо, пока светло, шанса нет, все поляжем. Надо стрелков кликнуть.
– Эй, в бараках, ворошиловские стрелки есть? Кто на фронте снайперил – откликнитесь. Есть такие?
– Есть! – кричат из бараков.
– В фары попадёте?
– Можно попробовать, только нас прежде из пулемётов положат.
Верно, высунуться снайперы не успеют, как их свинцом нашпигуют.
– Слушать сюда! – кричит «Кавторанг». – Подымайтесь наверх, ковыряйте дырки в сторону норда, по-вашему – севера. И между брёвен, у кого инструмент есть. Готовьте амбразуры, чтобы разом, по команде… И еще – по приказу палите бараки и простыни, провод, резину всякую, хоть сапоги в огонь, чтобы дыма побольше. Ясно?
А чего не ясного?
Поставить дымовую завесу, разбить залпом фары, чтобы за дымом и огнём пожара, который пулемётчиков слепить будет, где бегом, где по-пластунски, к проволоке, а там, броском, на «ура!» смять залегшего противника и через его порядки – в лес, который метрах в трёхстах. Есть шанс прорваться. На фронте и похуже бывало и совсем швах, но как-то умудрялись, сшибали фрицев…
Готовность через три часа, когда стемнеет. Бараки палить заранее.
А если бараки палить, то деваться уже будет некуда – это как мосты за спиной – не отсидеться в них! Хитры и злобны командиры, которые выхода зэкам не оставляют, когда можно только вперёд! И все это понимают. И принимают. Лучше так, лучше пусть не всем, но на волю, чем обратно на нары.
И звучат, казалось бы, забытые, фронтовые приговорки:
– Ничего, славяне, прорвёмся…
– Один раз помирать не страшно…
Час.
Второй.
Третий…
Задымили, затлели бараки. Поднялось пламя, раздуваемое ветром. Еще полчаса и можно будет в штыки!..
Только не вышло в штыки. И ничего не вышло!..
* * *
Звонок. Оттуда.
– Слушаю.
– Товарищ Берия, ваше приказание выполнено. Груз доставлен на место.
– Успели?
– Так точно. Чуть затормозились на перешейке, там грязь непролазная и лужи… Но пробились. Теперь машины на месте. Разрешите приступить?
Оскалился товарищ Берия, хлопнул кулаком по столу.
Всё-таки смогли, успели! Теперь всё закончится быстро – не устоят зэки. Всё правильно он придумал, всё верно рассчитал. Против такого «оружия» им не устоять – кишка тонка! Хоть они и фронтовики. А может, именно потому, что фронтовики!
– Даю добро! Начинайте операцию. Докладывать мне через каждые пятнадцать минут! – Бросил трубку на рычаги, встал, подошёл к шкафу, достал бутылку коньяка.
Теперь можно. Теперь он почти победитель. Переиграл он зэков, в одиночку переиграл, потому что умеет принимать решения – быстрые и действенные. Зэков он усмирил, почти усмирил… Но что дальше?.. Дальше «Хозяин» узнает про бунт, и начнутся оргвыводы. Или не начнутся? Если хорошенько подумать… Потому что цепочка… Потому что почтальон… И если взять корреспонденцию под контроль, то… То можно подменять приказы «Хозяина», для чего достаточно в конверт своё письмо положить, оригинал изъяв. То есть фактически весь этот лагерь, всех этих бойцов себе переподчинить… Такой поворот! А они согласятся? Вряд ли. Менять «Хозяина» на товарища Берию, которого зэки ненавидят…
