– Ты окончательно здесь поселилась?
– Что? – Я хлопаю глазами, то ли от недоумения, то ли от того, что меня застали врасплох.
– Ты проводишь в кафе больше времени, чем я, а ведь мне за это платят.
В его темных глазах вспыхивают задорные искорки, и у меня екает в животе. О ужас. Неужели подумал, что я прихожу сюда ради него? Конечно, меня радует вид Луиса в обтягивающей футболке, но неужели на мне это написано?
Я прищуриваюсь, стараясь настроиться на невозмутимый тон.
– Твое искусство общения с посетителями оставляет желать лучшего.
– Неправда! – хохочет Луис. – Я просто усомнился, знакомо ли тебе понятие «внешний мир». Говорят, там солнце, свежий воздух, ну и все такое.
– Чистейший вздор и домыслы. Снаружи ничего нет. Кстати, я вношу свою лепту в экономику Бэйвью. Поддерживаю местный бизнес. – Я допиваю остатки воды из стакана, чтобы заставить себя замолчать. Так долго я еще никогда не общалась с Луисом тет-а-тет, и столько сил потратила на показное равнодушие, что наговорила сама не знаю что.
– Тогда закажи что-нибудь, кроме кофе, – предлагает Луис, и я смеюсь против своей воли.
– Вижу, занятия по бухучету начали окупаться. – Он смеется в ответ, и я наконец расслабляюсь, даже лицо перестает гореть. – Ты хочешь в один прекрасный день взять на себя руководство? Стать хозяином кафе «Контиго»?
– Скорее всего, нет. Это территория моих родителей. А я хочу что-то свое. Меня больше интересуют огромный зал, изящная обстановка… Папа считает, что у меня мания величия. – Он понижает голос, копируя отца: – «Tienes el ego por las nubes, Luis»
[3].
Я улыбаюсь. Эго Луиса давно уже на облаках.
– Однако он наверняка счастлив, что ты интересуешься семейным бизнесом.
– Конечно. Потому что у Мэнни даже тосты вечно подгорают. – Старший брат Луиса, которого зовут так же, как и отца, всегда имел склонность к машинам, а не к кухне. А в кафе он работает с тех пор, как в автомастерской попал под сокращение. – Завтра вечером Мэнни будет у нас на подхвате. Папа весь день твердит: «Только ничего не трогай. Твоя задача мыть посуду». – Луис снимает бейсболку, приглаживает волосы и снова надевает. – Ты ведь тоже придешь? Думаю, Купер сумеет вырваться.
– Купер приезжает? – Я не могу сдержать радость. Все друзья Эдди и Бронвин встречаются в «Контиго» завтра вечером, накануне девичника Эштон, но до этой минуты приезд Купера был под вопросом из-за плотного графика.
– Ага. Папа выделит для нас отдельный зал. – Луис показывает на арочный проем в дальнем конце помещения, за которым находится небольшая приватная зона, отделенная шторой с подвесками. – Надеюсь, большого столпотворения не будет, но ведь публика прослышит о приезде Купера. Обычно за столом помещаются человек десять. – Он начинает загибать пальцы. – Я, ты, Куп, Крис, Эдди, Бронвин, Нейт, Кили… кто еще? Твой бойфренд будет?
– Э-э… ты имеешь в виду Нокса? – Луис кивает. – Он мне не бойфренд. Мы сто лет как расстались.
– Неужели? – Луис приподнимает брови. Как всегда – человек окончил школу и немедленно выпал из круга сплетен. – А почему тогда он ходит за тобой как привязанный?
– Ну, мы остались друзьями. Хотя между нами больше ничего нет.
– Х-м… – Он окидывает меня взглядом, и мои щеки вновь вспыхивают. – Интересно.
– Луис! – Из кухни высовывается голова мистера Сантоса. Он намного ниже и коренастее, чем любой из его сыновей – даже самый младший, которому нет и двенадцати; все дети ростом пошли в маму. – Ты сегодня работаешь или флиртуешь?
Я поспешно придвигаю к себе ноутбук и опускаю голову. Лучше изобразить занятой вид, чем признаться в уязвленном самолюбии. Так увлеклась беседой, что почти забыла: для Луиса это стандартная процедура. Он в совершенстве владеет искусством расточать обаяние – не зря половину завсегдатаев «Контиго» составляют девушки в возрасте от четырнадцати до двадцати.
Луис вскакивает с места и пожимает плечами.
– Пап, я в многозадачном режиме!
Мистер Сантос поворачивается ко мне, с преувеличенной озабоченностью сдвинув брови.
– Он пристает к тебе, миха? Скажи только слово, и я его вышвырну!
Я выдавливаю из себя улыбку.
– Он всего лишь выполняет свои обязанности.
Луис резко тормозит и бросает на меня взгляд, который я не в состоянии расшифровать.
– Тебе принести что-нибудь? Кофе или… кофе?
– Нет, спасибо.
– Принесу тебе горячие кексы, – бросает он через плечо и исчезает в кухне.
Проходящая мимо Фиби опускает пустой поднос на мой столик, глядя вслед Луису.
– А звучит почему-то как намек, – задумчиво произносит она. Затем пинает меня ногой и добавляет, понизив голос: – Какой парень! Смотри не упусти.
– Мечтать не вредно, – бормочу я, старательно изучая экран компьютера, и вскрикиваю от боли – Фиби снова пинает меня, на этот раз сильнее. – Ой! За что?
– За то, что тормозишь. – Она садится напротив. – Он на тебя запал.
– Ты шутишь? – Я жестом показываю на дверь кухни, словно Луис до сих пор стоит там. – Только посмотри на него.
– А ты посмотри на себя. Ты ведь не из тех красоток, которые выдают себя за дурнушек? Это уже неоригинально. Ты горячая, признайся. И он тебе нравится, верно? Так и скажи ему прямо, вместо того чтобы напускать на себя образ печальной странной девы, когда он с тобой флиртует.
– Никакая я не печальная и странная! – возражаю я. Фиби наклоняет голову, медленно накручивая на палец медную прядку. – По большей части… А Луис, кстати, с кем только не флиртует! Для него это ничего не значит.
Фиби пожимает плечами.
– У меня сложилось другое впечатление. А я парней насквозь вижу. – Это просто констатация факта, но как только она произносит эти слова, вся грязная история о ней и бойфренде Эммы всплывает у меня в голове, и мои глаза непроизвольно округляются. Фиби, закусив губу, отводит взгляд. – Конечно, в настоящий момент ко мне по этой части кредит доверия нулевой, так что… Ладно, не буду тебе мешать. – Она отодвигает стул и встает.
Я удерживаю ее за талию, не успев сообразить, что творю, и начинаю тараторить:
– Постой, не уходи. Прости, пожалуйста. Я не собиралась тебя осуждать… Наверное, я и правда странная и вечно всем недовольная. – Она уже почти улыбается, и я набираюсь храбрости. – Я понимаю, что ты чувствуешь, сама прошла через это с Бронвин год назад, и… Если когда-нибудь захочешь выговориться, я умею слушать. Или даже давай вместе закатимся куда-нибудь и выключим телефоны.
Фиби хохочет, и я вздыхаю с облегчением. С моим небогатым опытом сложно достучаться до людей, если они сами не предложат тему разговора. Я бы не удивилась, если бы она сейчас ушла и никогда больше со мной не заговорила.
