– Ответ из той самой школы в Перу. Сан-Сильвестр.
Меня внезапно охватывает паника. Неужели и ты меня бросишь?
– Хочешь туда поступить?
– Нет, – смеется Эдди. – В смысле я не собираюсь там учиться. Это начальная школа. У них есть летняя программа обучения английскому, поэтому требуются носители языка из других стран. И я решила отправить заявку. Знание испанского не нужно, наоборот, все обязаны говорить только по-английски, чтобы дети могли практиковаться. Я подыскиваю для себя учебные курсы на следующий год поближе к дому, так что хочу набраться опыта. К тому же и мир посмотрю. До сих пор ни разу не была за границей. – Она неторопливо листает отпечатанную на глянцевой бумаге брошюру. – Эштон предлагает жить в одной квартире с ней и Эли сколько потребуется. Но в один прекрасный момент придется решать – а что дальше? Возвращаться к маме я однозначно не хочу.
Мама Эдди – настоящая «мама легкого поведения», если так можно выразиться. В последний раз я видела ее незадолго до переезда Эдди к сестре. Она предложила мне бокал вина, а ее двадцати-с-чем-то-летний партнер, явно подцепленный на сайте знакомств, пялился тем временем на мою задницу.
Я заглядываю в брошюру через плечо Эдди.
– Можно посмотреть?
– Не можно, а нужно, – улыбается она. – Чтобы подать заявку, не обязательно окончить среднюю школу. И вдвоем было бы веселее!
Она права, вдвоем веселее. Что может быть лучше, чем провести лето в Южной Америке вместе с Эдди? Но с моей жизнью творится что-то неладное, и рискованно строить планы даже на неделю вперед. Кто знает, в каком состоянии я буду к тому времени, когда придет ответ на заявку? Однако брошюра все же увлекает меня превосходными фотографиями школы и детей, и я листаю ее с растущим интересом, пока из спальни не выбегает Эштон – босиком и в незастегнутой блузке, словно ее выгнали, не дав переодеться.
– Эли только что прислал сообщение, – выдыхает она, лихорадочно осматривая кофейный столик. – Где пульт?
– Кажется, я на нем сижу. – Эдди изгибается, заводит руки за спину и выуживает пульт из-под диванной подушки. Эштон вырывает его из рук сестры, и Эдди удивленно хлопает глазами. – Что за спешка?
Эштон снова взбирается на подлокотник дивана и целится пультом в телевизор.
– Несчастный случай. – Экран вспыхивает, и Эштон переключается с интернет-канала на эфирный. – По Седьмому как раз должны быть новости… Ага, вот!
Ведущий с каменным лицом сидит в студии за отполированным до блеска полукруглым столом, а позади него бегущей строкой непрерывно движется надпись «срочная новость», набранная прописными буквами.
– Наш корреспондент Лиз Розен находится на месте событий, – произносит ведущий, напряженно уставившись в камеру. – Лиз, что вы можете сообщить?
– Фу! Снова она, – фыркает Эдди, увидев на экране темноволосую женщину в голубом блейзере. Полтора года назад Лиз Розен буквально преследовала Эдди, Бронвин, Купера и Нейта, когда они были под следствием по делу Саймона. – Где это она, у молла?
– Спасибо, Том, – подхватывает Лиз. – Мы продолжаем вести прямой репортаж из Бэйвью. Сегодня на заброшенной строительной площадке произошла трагедия. Обстоятельства инцидента еще выясняются, но к настоящему моменту известно, что группа местных подростков находилась на огороженной территории, и один из них провалился сквозь крышу частично построенного сооружения. Пострадал и его товарищ, характер полученных травм пока не ясен. И вот только что работающий на месте происшествия полицейский подтвердил смерть упавшего с крыши молодого человека.
Я вижу за спиной у Лиз знакомое здание молла и непроизвольно зажимаю рот. Эдди вскрикивает и роняет мешочек. Горсть глазированных орешков рассыпается по полу.
– Нокс! – выдыхает Фиби и вскакивает на ноги. – Нокс был там!
– Да, – говорю я, не отрываясь от телевизора. – Нокс рассказывал, отец убьет его, если узнает. Ничего удивительного. Это на самом деле было опасно.
– Нет, – с нажимом возражает Фиби. – Я имею в виду, он решил проскочить через стройплощадку сегодня. Торопился на работу. Перед тем как я пришла сюда.
Боже мой! Нокс…
Мое сердце падает. В нижней части экрана появляется желтый баннер с надписью: «В РЕЗУЛЬТАТЕ НЕСЧАСТНОГО СЛУЧАЯ НА СТРОЙПЛОЩАДКЕ ПОГИБ ПОДРОСТОК». Меня накрывает неконтролируемая волна паники. Я лихорадочно нащупываю под грудой мешочков на столе свой телефон.
– Не может быть. – Голос дрожит, но я стараюсь вложить в свои слова как можно больше убедительности. – С Ноксом все в порядке. Я сейчас ему позвоню.
– В деле по-прежнему много невыясненного, – продолжает Лиз. – Пока полиция не известила родственников погибшего, имя не называется. Также неясно, какие травмы получил второй пострадавший; сообщено лишь, что его жизни ничто не угрожает. Молодой человек доставлен в больницу Бэйвью.
Вызов сразу же переадресуется на голосовую почту, и я, потеряв самообладание, начинаю рыдать.
– Он… он не отвечает…
Эдди обнимает меня за плечи и прижимает к себе.
– Я позвоню Эли. Подождите, только телефон возьму, – говорит Эштон и направляется в свою комнату.
Голос ведущего новостей наполняется скорбью:
– Лиз, как мы знаем, в городе Бэйвью не впервые происходит подобная трагедия.
– Выключи его, – сдавленно просит Эдди.
– Не могу… найти… – Фиби тоже плачет. – Эштон унесла пульт.
– Вы совершенно правы, Том, – соглашается Лиз Розен. – Город до сих пор переживает случившуюся более полутора лет назад ужасную смерть учащегося «Бэйвью-Хай» Саймона Келлехера. Тогда эта трагедия прогремела на всю страну. Однако вернемся к сегодняшнему происшествию. Мы продолжим следить за развитием событий и будем выходить в эфир по мере поступления информации.
Я хватаюсь за руку Эдди как за спасательный круг. От страха и горечи раскаяния внутри все переворачивается. Если с Ноксом что-то случилось, у меня никогда не будет шанса помириться с ним…
– Жив! Нокс жив! – От этих слов Эштон я чувствую такое облегчение, что я наконец открываю глаза. – На «Скорой» увезли именно его. Эли пока не в курсе деталей. Едем в больницу!
Эдди помогает мне подняться. Меня качает, как новорожденного теленка; руки и ноги не хотят слушаться. Фиби тем временем собирает по комнате наши вещи. Я потихоньку ковыляю к двери.
– Эли знает, кто погиб?
– Да, – кивает Эштон. Ее миловидное лицо мрачнеет. – Парень по имени Брэндон Уэбер. Вы его знали?
От двери доносится глухой стук – Фиби выронила наши сумки.
* * *
Увидеться с Ноксом нам разрешают через два часа.
Сперва к нему пустили родственников. Родители и сестры входили в палату по очереди. Из обрывочной информации невозможно было понять, что соответствует действительности, а что нет. Однако постепенно некоторые факты – как в теленовостях, так и полученные по соцсетям – начали совпадать.
