Мейв наконец откладывает телефон в сторону, и я предлагаю:
– А не взглянуть ли нам на проблему под другим углом?
– Э-э… – Она все еще заторможена. – Какую проблему?
– Ты задалась вопросом, в частности, почему Злыдень мог ненавидеть Брэндона. А может, лучше спросить – что такого мог натворить Брэндон, чтобы заставить любого возненавидеть его настолько сильно? Даже пожелать ему смерти?
Мейв хмурит брови.
– Я не догадалась.
– Мне только что вспомнился разговор между родителями. Я его подслушал, когда мы с тобой были в ссоре, и не придал значения. А говорили они вот о чем: какая злая ирония будет, если мистер Уэбер подаст иск к строительной компании – из-за какого-то судебного процесса, где был замешан Брэндон. Мамина контора занималась этим три года назад. И отец высказался примерно так: «Дело не должны были урегулировать подобным образом. Ведь в итоге вышло, что Брэндону наглядно показали – твори что хочешь, последствий не будет». А стоило мне спросить, о чем речь, как они оба закрыли рты и сказали, что это конфиденциальная информация. Если мы узнаем, что тогда случилось, мы, возможно, поймем, почему кому-то понадобилось городить такую сложную комбинацию ради единственной цели – отомстить Брэндону.
– Значит, ты хочешь расспросить маму?
– Какой смысл? Она все равно ничего не скажет.
– А если ты сообщишь ей об этом? – Мейв кивает на свой ноутбук. – Ведь твой отец уверен, что несчастный случай с Брэндоном вызывает подозрение? Но ему неизвестно, что все это часть игры, что Брэндона умышленно заманили на стройплощадку. Мы единственные, кроме Шона, Джулс и Моники, кто знает об этом, потому что никто не видел запись с телефона Шона.
Я сглатываю.
– Дело в том… В общем, папа считает меня идиотом. – Мейв начинает вяло протестовать. – И не возражай, это действительно так. Допустим, я приду и выложу ему всю правду – об игре, о форуме с исчезающими постами, о том, что за этим предположительно стоит некий субъект, которого мы выследили… Да отец не поверит ни одному моему слову!
– Ладно, – говорит Мейв. Она явно хочет поспорить, однако сдерживается. – Тогда нам остается только ждать. Возможно, твои родители сами свяжут какие-то из этих звеньев в одну логическую цепочку. Они эксперты, в конце концов.
– Я не хочу ждать. Я хочу знать. Три года назад Брэндон натворил нечто очень ужасное – настолько, что документы не подлежат разглашению. – Я хватаю мамину сумку с ноутом и водружаю на стол между собой и Мейв. – Вот мамин рабочий компьютер.
Мейв испуганно хлопает глазами.
– Ты предлагаешь нам его… хакнуть?
– Нет. Я предлагаю хакнуть его тебе. Потому что я понятия не имею как.
Я открываю сумку и придвигаю к Мейв черный ноутбук, на вид очень древний. Она медлит, держа руку на крышке, в глазах немой вопрос.
– Ты настаиваешь?
Я приподнимаю брови.
– А ты сможешь?
Мейв пренебрежительно фыркает.
– Вызов принят! – Она открывает крышку и нажимает кнопку питания. – Если у твоей мамы старая версия «винды», можно попробовать найти способ обойти логин. Хотя… назови-ка год рождения Кирстен! – Я называю, и она бормочет: – Кирстен плюс год рождения… не то. А как насчет Кэти? – Процесс повторяется. Мейв хмурит брови. – Ого, у меня еще шесть попыток, прежде чем система будет заблокирована. Куча вариантов. Келси на год младше Кэти?
– Да… – И тут Мейв с широкой улыбкой разворачивает ноутбук ко мне. На экране рабочий стол со старым фото – вылазка на природу всей семьей. – Ты меня не разыгрываешь? Неужели сработало?
– Любящие родители – самая легкая мишень для киберпреступников, – невозмутимо изрекает Мейв, снова придвигая ноутбук к себе. – Итак, поищем документы, где упоминается Брэндон Уэбер. – Она стучит по клавиатуре, затем откидывается на спинку стула и прищуривается. – Ничего. Попробуем ввести просто Уэбера. – Она нажимает еще несколько клавиш и недовольно морщится. – Уф, их тут немерено. Почта, телефоны и все такое прочее. Везет нам сегодня на распространенные фамилии. – Она говорит сама с собой, одновременно листая найденные страницы. Я тем временем загружаю посудомоечную машину, доливаю нам спрайт и потихоньку прихлебываю из своего стакана, наблюдая за работой Мейв. Спустя несколько минут она заявляет: – Кажется, я разобралась с системой обозначений, которую использует твоя мама. Она присваивает файлам и папкам имена по единому принципу. Значит, вбиваем ключ, фамилию «Уэбер» и запускаем перекрестный поиск… Ага, наша вселенная значительно уменьшилась в размерах! Говоришь, нас интересуют события трехлетней давности?
– Да. Тогда мама устроилась на работу в «Дженсон и Ховард».
Пальцы Мейв легко порхают над клавишами.
– Найдено два документа. Пробую открыть первый. – Она два раза кликает на имя файла и кивает, словно получила ожидаемый результат. – Файл защищен паролем…
Внезапно Фриц резко подскакивает и, заливаясь лаем, бросается к двери. Мы с Мейв застываем лицом к лицу, наблюдая друг у друга в глазах словно отраженную в зеркале панику. Фриц ведет себя подобным образом лишь в одном случае – если на подъездную дорожку сворачивает автомобиль.
– Ты сказал, что родители задержатся в гостях допоздна, – свистящим шепотом произносит Мейв, торопливо закрывая окна на компьютере.
Я вскакиваю на ноги и бегу за Фрицем. Он уже обезумел от ярости. Придерживая пса за ошейник, я открываю дверь и выглядываю наружу. В глаза ударяет свет фар, однако автомобиль намного меньше, чем я ожидал.
– Не торопись! – кричу я Мейв. Фриц все не унимается и лупит хвостом прямо мне по ноге. – Не выключай. Это Кирстен.
– И что, ей понравится то, чем мы занимаемся?
– Да, черт побери, очень понравится! Но ее я могу задержать на пару минут. А ты отправь файлы себе на почту. И как закончишь, сразу выходи.
Я протискиваюсь в дверь, стараясь не выпустить Фрица, и торопливо сбегаю вниз по ступенькам. Сестра выключает фары, но от моего движения срабатывает автоматика, и в гараже загорается свет. Кирстен выходит из машины, в знак приветствия махая мне обеими руками.
– Была неподалеку по работе, вот решила заскочить…
Не дав сестре шанса договорить, я обнимаю ее – так крепко, что чуть не опрокидываю, – и увлекаю подальше от входа в дом.
– Как я рад тебя видеть!
– Уф! Смотри не задуши! – Кирстен предупредительно хлопает меня по спине. – Я тоже очень рада. – Я увожу ее к подъездной дорожке, не ослабляя хватки, и она начинает упираться. – Может, все-таки отпустишь? – Лицо сестры прижато к моей рубашке, и голос звучит приглушенно. Я продолжаю стискивать ее и в ответ получаю кулаком между лопаток. – Ну хватит! Спасибо, конечно, за радушный прием!
– Тебе спасибо. – Я обнимаю сестру еще крепче. – За то, что осчастливила нас своим присутствием.
