– Да ради бога.
Я присел на корточки среди разбросанных вещей и, порывшись в бумагах, нашел уведомление о временном отстранении от службы. Его выдал мне Паррс перед началом секретной операции. К уведомлению был прикреплен список служебного имущества, изъятого на срок отстранения. Удостоверение числилось в списке, хотя на самом деле я его не возвращал. Чтобы позлить Лэски, я отдал документ его напарнику. Ничего умнее я тогда не придумал. Риггс ознакомился со списком и передал его коллеге. Лэски прочитал бумагу и перевел взгляд на меня:
– И когда суд?
– Я думал, уже идет…
– Знаешь, все могло быть гораздо хуже. Мы бы пришли, намяли бы тебе бока. Ну, это еще успеется. С удостоверением или без, но ты явно что-то замутил. Что это за девушка?
– Фамилию не спрашивал.
– Адрес?
Я назвал адрес. Они переглянулись.
– Это же дом Зейна Карвера!
– Ага, – подтвердил я, усаживаясь на выпотрошенный диван.
– Об исчезновении действительно заявили в полицию?
– Сегодня утром. Ее подруга, проживающая по тому же адресу. Она должна была заявить еще и об исчезновении мужчины. Вчера ночью он отправился на поиски девушки и пропал.
– А он кто?
– Дэнни Грайп, – сказал я. – Для друзей Зажим. Вышибала Франшизы. Ищите «мустанг»-хетчбэк, четвертой или пятой серии. Черный с тонкими красными полосами.
– Номерной знак?
– Она должна была сообщить.
– Есть еще информация, которая может помочь установить местонахождение этих двоих?
– Кэтрин в последний раз видели в «Рубике», с Шелдоном Уайтом.
– С Шелдоном Уайтом? – переспросил Лэски, услышав знакомое имя. – Но «Рубик» же принадлежит Франшизе.
– Вчера бар сменил хозяина.
Оба удивленно наморщили лбы.
– Да уж, веселая у тебя была ночка, – сказал Лэски. – Девушке грозит опасность?
– Поговорите с Паррсом, – предложил я.
– А что у тебя за дела с Зейном Карвером? И с Шелдоном Уайтом? Тебя из-за них сцапали с поличным?
– Ха, надо же, вы меня раскусили. Как я уже говорил, было одно старое дело. Сами знаете, Франшиза разваливается, ситуация меняется на глазах. На вашем месте я бы сообщил все это Паррсу и подчеркнул бы, что события непосредственно связаны между собой.
Они с минуту помолчали.
– Точно, – сказал наконец Риггс, одарив меня широкой улыбкой лжеца. – Так и сделаем.
Оба вышли из квартиры.
Я смотрел из окна, как они садятся в машину. Лэски сказал что-то напарнику. Риггс расхохотался так, что вислые брыли затряслись. Машина уехала, и на улице стало тихо. В квартире тоже. Я снова набрал номер Паррса, но теперь в трубке даже гудков не было.
16
На следующий день я прочел в газете, что Зейна Карвера арестовали. С его именем связали и смерть Изабель, и трагедию на Сикамор-уэй. Я старался не думать о том, кого следовало арестовать вместо него. Хорошо, что случилось это в будний день, а не на вечеринке. Наверное, мне удалось кое-что втолковать Паррсу.
Надо было поговорить с барменом. Он был с Кэтрин перед ее исчезновением. Шелдон Уайт его отпустил. Я отправился по последнему известному адресу бармена, в уродливую многоэтажку, с помпой заложенную в центре города в период строительного бума. В доме обещали пентхаусы по доступным ценам, но финансирование не обеспечили, и на несколько лет проект пришлось заморозить. Когда же его возобновили, то размах строительства, его бюджет и сами квартиры стали гораздо меньше.
Я не надеялся застать бармена дома. Он жил один, где-то на средних этажах. Я предъявил служебное удостоверение скучающему охраннику.
В квартире стоял затхлый запах скудного холостяцкого существования. Очень похоже на мое собственное жилище. Видно было, что хозяин спешно уносил ноги. В шкафах осталась одежда и другие личные вещи. Я выудил пару смятых чеков из кармана забытых брюк и обнаружил, что на днях бармен выпивал в клубе «Люфт».
На выходе меня окликнул охранник:
– Ну что, в этот раз что-нибудь нашлось?
– В этот раз?
– Ваши сюда уже приходили.
Ему было до смерти скучно и хотелось с кем-нибудь поговорить.
– Когда?
Он потер подбородок:
– А с неделю назад.
Я насторожился. Об исчезновении бармена никто официально не сообщал. По крайней мере, в полицию. А потом вспомнил, как мы с Карвером ездили на Сикамор-уэй. Карвер велел Зажиму направить всех на поиски Глена Смитсона. Интересно, распространялось ли это распоряжение на человека Карвера в полиции?
– Полицейский был в форме или в штатском?
– В штатском, – ответил охранник. – И ужасно грубый. Пришел поздно вечером. Рявкнул, чтобы я открыл ему квартиру. Пробыл там минут пять.
– Он представился?
– Нет вроде.
– А как выглядел?
– Ну, обычный такой. Белый. Среднего роста. Ничего особенного.
Да уж, попробуй найди.
– А камеры видеонаблюдения есть?
– Да, но… – Он задумался. – Это было в прошлый понедельник. Сейчас поверх пошла новая запись. А что такого?
– Похоже, в диспетчерской программа глючит, – соврал я. – Постоянно отправляет людей на одно и то же задание. Если мой коллега здесь уже побывал, то хорошо бы мне заняться чем-то другим. Для рационального использования кадров, – добавил я, надеясь, что он вспомнит разгромную статью в «Дейли мейл» о неэффективной работе полиции.
– Понятно, – сказал охранник. – Кажется, он оставлял свой телефон…
Среди бумаг на столе нашелся листок с номером мобильника. Я вбил его себе в телефон, поблагодарил охранника и ушел. На улице я сохранил номер в контактах: «Человек Франшизы». Потом нашел телефонную будку и позвонил.
Номер был действующим.
Время поджимало. Я поехал на север, в Бернсайд. Добрался туда уже затемно, но без труда нашел склад. Внутри ничего не изменилось. Обходя огромное помещение, я услышал какие-то глухие удары у входа. Какой-то бернсайдер, из тех, с кем мы с Карвером познакомились в прошлый раз, бил кирпичом по крыше моей машины. Он не обращал на меня ни малейшего внимания и методично оставлял вмятины в металле, будто работал на конвейере. Не остановило его даже то, что я сел в машину, завел мотор и тронулся с места. У меня оставалась последняя надежда.
17
Дом Гринлоу стоял в покинутом квартале на заброшенной улице в старой части Солфорда. Десять лет назад Джоанна Гринлоу вышла из дому и исчезла. С тех пор дом пустовал.
Серые прямоугольники стальных листов закрывали оконные проемы. В пустыре за домом с трудом угадывался бывший сад. Сорняки почернели от сырости и копоти, ржавые пивные банки срослись с травой.
