– С той самой, которая через несколько недель бесследно исчезла?
Я кивнул. Голова чуть не раскололась на части.
– Она якобы проходила по какому-то старому делу…
– Да. А в «Рубике» мы с ней снова встретились.
Лэски и Риггс переглянулись.
– Продолжай, – велел Лэски. – Значит, вы с этой Кэтрин встретились…
– Я намекнул ей, что хочу закинуться, а она подсказала, где достать наркоту.
– И как только ты явился в Фэйрвью, твоей первой и единственной собеседницей оказалась Изабель Росситер?
– Да.
– И тогда же были сделаны эти фотографии?
– Да. Слушайте, дайте воды.
– Потерпи, – сказал Лэски. – Ты был под кайфом, когда повез Изабель домой из «Рубика»?
– Нет.
– Выпивал?
Да.
– Нет.
– Суббота, четырнадцатое ноября. Ты подрался с барменом, имени которого не помнишь.
– Он мне не представлялся, – уточнил я.
Лэски. Снова этот бармен. То же выражение лица, мол, ну надо же. Похоже, не мне одному есть что скрывать.
– А свидетели утверждают, что ты был пьян. Пролил на себя пиво. Изабель Росситер нашли мертвой на следующий день…
Я ничего не сказал.
Риггс щелкнул меня по макушке.
– Ты напился в стельку. Ввязался в драку с барменом и ушел с Изабель. Повез ее к родителям. Возможно, она сама тебя об этом попросила. А как только вырубилась, ты заставил таксиста развернуться и ехать в Фэйрвью.
– Нет.
– За наркотой, – добавил Риггс.
– Нет.
– После этого ты повез Изабель на квартиру, – сказал Лэски.
– И там вы поругались.
Я покачал головой. Схватился за стол, чтобы не упасть.
– Она пришла в себя, поняла, что находится совсем не там, где надо. И не с тем, с кем надо.
– С тобой.
– Ну и понеслось. Сначала разговоры по пьяни, а потом она пошла вразнос.
– Как все богатенькие стервы.
– Ты ее успокаивал.
– Утихомиривал. Ни фига не вышло.
– И тут она выложила последнюю карту.
– Главный козырь, – осклабился Риггс. – Мол, я беременна.
Какое-то время они оба молчали, потом Риггс склонился ко мне вплотную.
– Она полгода под всех стелилась. Хрен знает, чей ребенок.
– Никто ничего не узнает, – подытожил Лэски. – Вот это имелось в виду? Да тут любой сорвется.
– Итак, давай начистоту, приятель. Когда именно ты затащил Изабель Росситер в койку?
– Я думал, мы про Франшизу говорим, – сказал я.
Я не отрывал взгляда от стола, но чувствовал, что они оба уставились на меня. Я слышал свое дыхание. Видел, как с лица капает пот.
– Что ж, давай поговорим про Франшизу, – сказал Лэски. – Похоже, она сдулась. Почему?
– Шелдон Уайт вышел из тюрьмы, и все завертелось. Черно-белая метка стала появляться в самых неожиданных местах. Потом грязная «восьмерка», смерть Изабель, Сикамор-уэй, нападение на курьеров Франшизы.
– Нападения на такси, что ли? – спросил Лэски.
– Ага.
– И пожар на Ярвилл-стрит?
Я кивнул.
– Ты был на Сикамор-уэй? – спросил Риггс.
Да.
Я ответил не сразу:
– Нет.
– Там был какой-то тип, похожий на тебя, – сказал Лэски. – Может, у тебя завелся двойник?
– Нет, Бог милосерден, двоих отморозков такой рожей не наградит, – пошутил Риггс.
Я промолчал.
Он снова щелкнул меня по макушке.
Лэски встал.
Теперь оба стояли лицом ко мне.
– А потом, в «Рубике», ты снова встретил свою подругу Кэт…
– Там был Уайт. Он ей угрожал. – Мой голос звучал как чужой. Устало. Умоляюще. – Сказал, что если я не передам Карверу сообщение, то Кэтрин исчезнет, как Джоанна Гринлоу.
– Какое сообщение?
– Что «Рубик» теперь принадлежит бернсайдерам.
– Тогда он и сказал тебе, где труп Гринлоу?
Я покачал головой и тут же пожалел об этом. Комната завертелась.
– Нет, он просто упомянул ее имя.
– А на следующий день мы с тобой встретились, – сказал Риггс. – Похоже, ты был под кайфом…
Я ничего не сказал.
Он щелкнул меня по лбу.
– Ты всю ночь бродил по барам, надирался вусмерть.
– Нет.
– Козырял удостоверением, чтобы тебя пропускали без очереди.
– Нет.
– А когда мы взяли тебя за жабры, выдумал историю про бандитские разборки и пропавшую девушку.
– Нет. – Подумав, я добавил: – Это же не я заявил об исчезновении Кэт и Зажима.
– Заявление сделала некая Сара Джейн Локк. Еще одна твоя знакомая, которая тоже бесследно исчезла. Одна пропавшая девушка – это случайность, Уэйтс. Две – закономерность.
– Я обзванивал больницы на следующий день, искал Кэт. Проверьте.
– Уже проверили.
– И как?
– Ну да, обзванивал.
– И что?
– И выдавал себя за сотрудника полиции. Поздравляю.
Какое-то время все молчали. Потом Риггс наклонился через стол и в упор посмотрел на меня.
– Ты заявил, что не прикасался к Изабель Росситер. Ложь. Заявил, что хотел отвезти ее домой к родителям. Ложь. Что ты был один, когда нашел ее труп. Ложь. – От него тянуло жаром. – Что Кэтрин проходила по какому-то старому делу. Ложь. Что в последний раз ее видели с Шелдоном Уайтом. Ложь. Заявил, что сдал удостоверение… – Он швырнул на стол еще один пакет для вещдоков.
Мое удостоверение. Из моего кармана.
– Ложь.
– Я же просил вас. Поговорите с Паррсом.
– Уже поговорили. Девушку он не помнит. Да и тебя едва вспомнил. Ты тот еще фантазер.
Комната резко перестала кружиться.
Я откинулся на спинку стула. Грудь сдавило. Я едва дышал.
– Послушайте, я все расскажу, только дайте воды.
Лэски и Риггс переглянулись. Оба запыхались, на рубашках проступили пятна пота. Лэски кивнул напарнику.
– Никуда не уходи, – гаденько осклабился Риггс.
Он ногой отпихнул стул от двери и открыл ее. Вышел и запер комнату снаружи. Холодный воздух из коридора ворвался в духоту. Глаза защипало.
